Человек, который умер дважды - Ричард Осман

Богдан глядит на доску. Может, и правда, обратного хода нет. Но и сдаваться он пока не собирается.

– А как узнать, нравишься ли ты человеку? – спрашивает он.

– Ну, вы всем нравитесь, Богдан, – уверяет Стефан. – Но вы, надо понимать, подразумеваете романтические чувства?

Богдан кивает и снова вглядывается в доску, отчаянно высматривая выход из положения.

– Мальчик или девочка? – спрашивает Стефан. – Никогда мне не нравился этот вопрос.

– Девочка, – улыбается Богдан.

– Ну, значит, я проиграл Элизабет двадцать фунтов, – вздыхает Стефан. – Всегда лучше прямо спросить. Например: «Как насчет выпить?» Ответит «да» – тогда и узнаете.

– А если ответит «нет»?

– Если ответит «нет», отряхнетесь, скажете себе, что свет клином не сошелся, и тому подобное.

Богдан вспоминает мост над рекой и камни на дне. Связанный мамой желтый свитер. Он смотрит на доску, качает головой. Случается, что фигуры стоят не так, как хотелось бы. Бывает, что не все в твоих руках. Может быть, так и надо? Он пригласит ее выпить, а откажет – так откажет.

Богдан протягивает Стефану руку.

– Сдаюсь.

– Молодец, – одобряет Стефан. – Кто она?

– Донна, – отвечает Богдан. – Служит в полиции.

– Как раз то, что вам требуется, – кивает Стефан. – Не даст сбиться с пути. Просто пригласите ее выпить, смешной вы человек.

Богдан слышит, как открывается входная дверь. Это Элизабет. Она входит с сумкой, полной папок.

– Привет, дорогая, – здоровается Стефан. – Где была?

– В Антверпене, милый. – Элизабет целует его в макушку.

– Это на тебя похоже, – говорит Стефан.

– А вы, мальчики, хорошо проводили время?

– Богдан спрашивал, когда я понял, что люблю тебя.

– Ого! Ну и когда?

– Присяжные еще совещаются, сказал я ему. Пока что будем толковать сомнение в ее пользу.

– С чего это вы заговорили о любви?

– Милая, должны у нас с Богданом быть свои секреты?

– Должны, – признает Элизабет.

Богдан смотрит на торчащие у нее из сумки документы.

– Как в Антверпене? Все хорошо?

– Все в порядке, да. Все устроено.

Так вот, со следующей недели Алан будет со мной! Из спасательного центра должны приехать посмотреть квартиру, убедиться, что я подходящая и достойная личность. Я-то и так в этом уверена, но все же приятно получить подтверждение.

Хорошо, что они не приехали неделей раньше. Сью всю кухню залила кровью, на столе валялись алмазы на двадцать миллионов, а под одеялом в гостевой комнате Богдан припрятал три пистолета. Не знаю, какие существуют правила для «подходящих и достойных», но, сдается мне, одно или два я нарушила.

И между прочим, да, Алан, а не Расти. Нам позволили погулять с ним по территории, и Ибрагим тут же напомнил мне закон о нарушении порядка. Честно говоря, это имя песику очень подходит.

Мы поладили в мгновение ока. Ибрагим командовал «Сидеть», но Алан и слышать не хотел, гонялся за собственным хвостом. Этот пес мне по душе

Я его сфотографировала, чтобы показать Элизабет и Рону. Оба сказали, что с этой собакой не соскучишься, и я-то понимаю, что в их устах – это большой комплимент.

Одним словом, теперь фото Алана есть в профиле @GreatJoy69 в «Инстаграме». Пусть люди судят сами.

И, к слову, Джоанна разгадала тайну моих личных сообщений. Вошла в мой аккаунт, все посмотрела. И сказала, что, если я не хочу без конца получать снимки мужских гениталий, мне стоит сменить ник.

Излишне говорить, что я не стала ничего менять.

Помню, как я хотела, чтобы что-то произошло. Не забыли? И по большей части было занятно.

За исключением Поппи.

Мы вчера встречались с ее настоящей мамой. Ее и правда зовут Шивон – они, надо думать, учли это в своих планах. Мы с Элизабет посидели с ней, поговорили о Поппи, и мы с Шивон поплакали. Ей пришлось опознавать тело, уже опознанное. Шрамы на задней поверхности икры – на самом деле след от автомобильной аварии, которую Поппи пережила, когда была совсем маленькой. У Шивон много фотографий, мы их все вместе пересмотрели.

Элизабет отдала Шивон книгу стихов, которая лежала у кровати Поппи в Хоуве. С закладкой на стихотворении «Гробница Арундела».

Замок Арундел находится не так далеко от Брайтона, мы с Джерри как-то ездили туда смотреть старину. «Старбаксов» тогда еще не было, но мы нашли очень милую чайную.

Поппи похоронят на следующей неделе. Мы все там будем. Рон купит цветов настоящей Шивон. Он вечный оптимист. Отвезет нас Ибрагим.

Элизабет немного огорчилась из-за того, что Дуглас посоветовал Сью держаться к ней поближе, чтобы найти алмазы. Не так уж это важно, сказала она, но все равно несколько похоже на предательство. Я засмеялась: как же она не сообразила? Дуглас велел Сью держаться к ней поближе, потому что знал: Элизабет ее разоблачит. Она признала мою правоту и чуточку повеселела.

Пожалуй, сейчас нам всем не помешало бы пожить в тишине и покое. Хотя бы недолго. В выходные заедет Джоанна. Привезет своего председателя футбольного клуба, а я приготовлю обед. Я и Рона пригласила, он знает, о чем с ним говорить.

Я спросила Рона, чем питаются футбольные болельщики. Он сказал, что яичницей с ветчиной и жареной картошкой. Хорошо, что я привыкла к шуточкам Рона, а потому готовлю английское жаркое.

Я им обо всем расскажу, только умолчу о том, куда девались алмазы. Это останется между мной, Элизабет, Ибрагимом и Роном. Мы вместе принимали решение и сохраним наш маленький секрет. У всех имеются свои секреты, правда?

К слову о секретах, у меня есть еще один, только никому не говорите. Я даже Элизабет не сказала. В прошлую среду я ездила в Файрхэвен, в одно местечко у пирса. Недалеко от места, где была стрельба. Я записывалась заранее. Не знаю, надо ли было, тем более в среду.

Хозяйка возилась несколько часов, и до сих пор побаливает, но дело того стоило. Я никогда не ношу коротких рукавов, не те у меня плечи, так что никто не увидит. Разве что мне не повезет. Это у самого плеча на левой руке, получилось очень симпатично.

Маленькая татуировка в виде мака.

Лэнс Джеймс не выбросил присланный Джойс буклет. Дорого, но может же человек помечтать. Он очень рад, что сохранил буклет, и, как только пришли деньги за алмазы, записался на прием.

Лэнс обводит взглядом комнату – она больше, чем вся его квартира. Дубовые панели на стенах. На полу ковер – настоящий ковер. Два громадных окна с видом на Дублинский залив.