Великая испанская революция - Александр Шубин

Марти считал необходимым втягивать НКТ и ФАИ в Народный фронт, вести совместную борьбу против «безответственных элементов, выступавших (при правке текста исправлено на „выступающих“ — эти элементы все еще сильны — А. Ш.) под флагом НКТ и ФАИ со своими провокационными действиями…»[768].

В результате в конце 1936 г. — начале 1937 г. отношения коммунистов и анархо-синдикалистов были лучше, чем отношения последних с Ларго Кабальеро. Как сообщал Антонов-Овсеенко о беседе с одним из руководителей ОСПК, «крайне отрицательно отзывается Пьеро о Кабальеро за его упрямую непримиримость к СНТ и ФАИ»[769]. Коммунисты надеялись использовать НКТ в начинающемся конфликте с Ларго Кабальеро.

«Испанский Ленин» или «махровый меньшевик»

Ларго Кабальеро называли «испанским Лениным». Однако коммунистом он не стал. Правый курс КПИ не устраивал Ларго Кабальеро и его сторонников. Они искали модель нового общества, которое образуется в ходе революции и будет соответствовать принципам демократического социализма. Познакомившись поближе с идеями, которые отстаивали вошедшие в правительство синдикалисты, кабальеристы стали склоняться к идее создания общества, базисом которого являются профсоюзные организации трудящихся. Отношение Ларго Кабальеро к социальной революции «по-испански» эволюционировало, но не было враждебным. 1 февраля 1937 г. он заявил в кортесах: «Уже достаточно напробовано»[770]. Сделанного достаточно, нужно сохранить и упорядочить новые социальные отношения, но не отменять их. Это было близко и позиции лидеров НКТ, которые стремились упорядочить коллективизированный сектор. Каталонский конгресс НКТ 20 марта — 3 апреля 1937 г. решил не форсировать коллективизацию промышленности и борьбу с мелкой буржуазией[771]. Необходимо было упорядочить то, что уже получено в результате революции. Однако это воспринималось только как пауза на пути к синдикалистскому переустройству общества, на что указывали и советские наблюдатели: организация НКТ строится с упором на отраслевую «с явной целью форсировать коллективизацию этих отраслей»[772].

В то же время курс Ларго противоречил планам коммунистов и социал-либералов, направленным на ликвидацию производственной демократии.

В декабре 1936 г. начались переговоры о слиянии КПИ и ИСРП. В Испании существуют две марксистские, «рабочие» партии, объединенные, как казалось, общим курсом в правительстве — чем не возможность для объединения. Но процесс шел туго. Только 24 апреля 1937 г. был создан Национальный комитет связи двух партий. В Коминтерне опасались, что, как это уже было в Венгрии в 1919 г., при немедленном объединении коммунисты не смогут установить контроль над объединенной партией. Социалисты пока превосходили коммунистов численно, да и лидером объединенной партии очевидно становился Ларго Кабальеро. Этот популярный и самостоятельный лидер страны мог бы стать препятствием для создания после победы над Франко Испании, «руководимой коммунистами»[773].

В августе 1937 г. Ларго Кабальеро (на мой взгляд, ошибочно) объяснял начало атаки коммунистов против него, в частности, тем, что из Москвы рекомендовали создать единую партию во главе с Ларго Кабальеро, но он отказался, опасаясь раскола ИСРП[774]. Формальное возглавление партии премьером по замыслу стратегов Коминтерна не мешало бы установлению контроля над объединенной партией со стороны коммунистического ядра. Но это неминуемо вызвало бы сопротивление со стороны правых и левых флангов. Как показывает более поздний опыт стран «народной демократии», эта проблема должна была быть решена с помощью чисток. Но Ларго Кабальеро как противник раскола оказывался препятствием на пути такого тихого переворота и должен был быть устранен и с поста премьера, и с позиции лидера партии. Сделав такой вывод в ходе переговоров об объединении ИСРП и КПИ, руководство Коминтерна склонилось к плану кампании против Ларго Кабальеро до начала объединения двух партий.

В то же время процесс объединения партий получил и поддержку противников Ларго Кабальеро в ИСРП. Генеральный секретарь ИСРП «Рамон Ламонеда рассматривал соглашение о создании объединенного комитета как оружие против левых социалистов»[775]. Решив, что коммунисты могут стать союзниками в борьбе против революционного кабальеризма, социал-либералы вступили в опасную игру, и продолжали «моторить» дело объединения даже тогда, когда его уже не лоббировал Коминтерн. Но для Ламонеды, в отличие от Ларго Кабальеро, было важно договориться именно на уровне руководящего звена, а не на уровне самих партийных масс и местных структур[776].

В январе соцпартия публично форсировала процесс объединения. Но компартия получила указание Коминтерна не торопиться[777]. Нужно было сначала решить проблему Ларго Кабальеро[778]. А сам Ларго не замечал, что правый аппарат его партии работает с ориентацией на КПИ.