Почему маму всё достало - Джилл Симс

– Ой, меня уговаривать не надо… но только не чайный пакетик! На это я не соглашусь никогда. К тому же если ты попытаешься, я твой пакетик отгрызу.

Джек аж содрогнулся.

– Что же, дорогая, спасибо, что предупредила, хоть я и не собирался. Однако твои постельные разговорчики никак не подзадоривают и не способствуют, знаешь ли.

– Я просто удивляюсь, почему никто еще не откусил, и все. В журналах еще пишут, что можно попробовать «поиграть на его гармошке», что тоже звучит и выглядит мерзко.

– А ты пробовала?

– Нет, конечно. У меня и слуха-то музыкального нет. Так что не ясно, что хуже: если я буду фальшивить на твоей гармошке или пакетик твой откушу нахрен.

– Умоляю, заткнись, пожалуйста.

– ОК.

– !

– !

Наконец-то сезон праздников официально открыт. После всех этих нелепых рождественских пудингов, которые в продаже с сентября, и фоток рождественских елок, которые некоторые нетерпеливые люди поставили в ноябре, сегодня наконец можно начинать готовиться к Рождеству. Джейн уже заявила, что идет сегодня вечером на рождественскую вечеринку и остается ночевать у Милли (фатальная ошибка – уточнять, у которой Милли, Джейн лишь привычно закатила глаза и возмущенно махнула гривой волос, а ведь в школе шесть Милли, с которыми она дружит, и еще больше Милли, о которых я и не подозреваю, а телепатией я не владею, – в этот раз это была Милли Робинсон, Джейн смилостивилась и сообщила мне фамилию после моих многократных уточнений и ее бессчетных фырканий). Питер по случаю пошел в кино, но не на праздничный фильм, а на страшную научную фантастику.

Сегодня все собрались у Ханны, потому что у нее приближался срок и мы хотели устроить вечеринку для будущей мамы, прежде чем она разрешится от бремени. Мы решили, что это будет чествование Ханны, а не будущего ребенка, да и Чарли уже скупил весь отдел для новорожденных в Mothercare и John Lewis, поэтому мы решили, что будем дарить подарки только Ханне. Сэм согласился предоставить свой дом для вечеринки, чему я была невероятно рада, потому что теперь мне не надо приводить свой дом в порядок ни до, ни после вечера. Мы позвали всех, кого Ханна могла вытерпеть, включая Джека, чью кандидатуру для моего сопровождения публично одобрили мои дети, нам были даны строгие инструкции не приносить никаких подарков для малыша, мы также воздержались от розовых и голубых капкейков, а вместо них заказали стильные канапье в M&S, хотя с напитками пришлось пойти на компромисс: чтобы вкусные алкогольные коктейли не спровоцировали Ханну на преждевременные роды, Колин намешал вкусные безалкогольные коктейли, которые почти не отличались от своих градусных собратьев.

Чарли был в курсе нашего плана, в его обязанности входило доставить ворчащую недовольную Ханну в дом Колина и Сэма, где мы ее уже ждали, и когда они приехали, мы распахнули настежь двери и заорали: «СЮРПРИЗ!», на что Ханна охнула и испуганно присела: «ГОСПОДИ, вы ДОБИВАЕТЕСЬ, чтобы я на пороге обмочилась?», чего, конечно же, ни у кого в мыслях не было.

Но она тут же сменила гнев на милость, когда узнала, что все подарки были для нее, а не для ребенка. Я всегда считала, что намного правильнее и заслуженнее дарить подарки маме, которая сначала девять месяцев вынашивает дитя, потом тужится и пыжится, чтобы его родить, а если самой не удается, то ее вскрывают и вытаскивают на свет божий младенца, но на этом ее мучения не кончаются, потому что маленький диктатор требует, чтобы его кормили и меняли грязные пеленки круглосуточно, и день и ночь. А ведь он еще ничего не сделал, чтобы заслужить подарок. Мамы – вот кто заслуживает все подарки на свете! В этом духе я и выступила на вечеринке.

– А как же папы? – пытался выступить в защиту отцов Сэм. – Разве мы не заслуживаем подарков?

– Сэм, – не выдержала тут Ханна, – если в один прекрасный день ты выдавишь из себя четырехкилограммовый ананас, я сама лично куплю тебе что ни пожелаешь. Покуда такого в природе не случалось, извини, подвинься, будем чествовать матерей. Пока твои гениталии не рассекали, чтобы извлечь оттуда плод любви, на подарки можешь не рассчитывать…

– Хммм, – хмыкнул Сэм в негодовании. – Как-то ты недооцениваешь важную роль отца в этом процессе.

– Да пошел ты! – воскликнула Ханна. – Я не о том, чья роль важнее, а о прекрасном чертовом подарке, чтобы отвлечься хоть на минутку от ужасной мысли, что скоро придется корчиться от боли каждый раз, когда надо сходить в туалет по-маленькому, потому что твою вагину ЧЕРЕЗ ШРЕДЕР пропустили и тебе надо поливать себе сверху из кувшина, пока мочишься, чтобы сознание не потерять от боли.

– Ладно, ладно, – содрогнувшись от представленного, быстро согласился Сэм. – Я не собираюсь соревноваться, кому хуже.

– Вот и не надо, – мрачно сказала Ханна. – Соревноваться будем, когда Минздрав утвердит новый стандарт родовспоможения, по которому, пока женщина рожает, ее партнеру трут его хрен на терке. Вот тогда и только тогда оба родителя, в равной степени пострадавшие от деторождения, с покалеченными промежностями будут вправе меряться своими ролями, вот тогда и ты сможешь рот открывать и жаловаться, как же трудно быть отцом новорожденного младенца, который вопит и гадит всю дорогу, не затыкаясь ни сверху, ни снизу.

– А мне нравится твоя идея, – поддержала я. Чарли слегка побледнел, поэтому я решила не усугублять и сменить тему.

– Ну что, Чарли, а ты приготовил подарок для Ханны, чтобы ей легче тужилось и рожалось? – задорно спросила я.

– Это ты про что? – непонимающе спросил Чарли.

– Это новое поветрие, из Америки занесло. Надо сказать, неплохая идея, лучшее, что мы у них переняли. Для матери твоего будущего ребенка ты должен приобрести что-нибудь большое, сверкающее и дорогое в качестве компенсации за ее поврежденные дамские прелести.

– В смысле? Типа плазменного телевизора? – озадаченно спросил Чарли.

– Нет, Чарли, – укоризненно ответила я. – Что-то типа бриллиантов.

– Бриллиантов?! – чуть не поперхнулся Чарли. – Но деторождение – это же абсолютно естественный процесс. Миллионы лет женщины только и делают, что рожают. С каких это пор мужчины обязаны дарить им за это бриллианты?

– Где-то с 2011 года, кажется.

– А Саймон дарил тебе бриллианты?

– Нет, он мне отсыпал мелочи и сказал, чтоб я купила себе батончик «Твикса» из ближайшего автомата и не дулась. Кстати, это одна из тех многочисленных причин, по которой мы с ним развелись.

– Понятно, но почему сразу бриллианты? – застонал Чарли.

– Ну, давай посмотрим на это с другой стороны, – предложила я. – Плюс в том, что Ханна уже не молодая резвая двадцатитрехлетняя козочка, которая еще лет двадцать будет рожать и рожать, а тебе придется дарить и дарить ей бриллианты.