Каждый второй уик-энд - Эбигейл Джонсон

– Вот именно. Я кивну, если мы случайно встретимся. Никто не станет возражать против этого. Но здесь, в моей квартире, – сказал он, – мы можем быть так близки, как захотим.

Было приятно, что кто-то беспокоился о том, как все это отразится на мне. Я знала, что Адам заботится обо мне, но у него была целая семья, которая заботилась о нем, и он не всегда мог находиться рядом со мной. Судя по тому, как быстро шел ремонт здания, очень скоро они могли покинуть это место.

Я отогнала эту мысль и улыбнулась Гаю:

– Мне бы этого хотелось.

Судя по улыбке Гая, ему тоже.

Адам

Когда позже в тот вечер Джереми зашел в мою комнату, я нисколько не сомневался в его намерениях. Он бросился на меня, пригвоздил к кровати и ударил по руке не меньше полудюжины раз. Все произошло почти бесшумно, потому что мы оба знали, что от отца нас отделяет всего лишь тонкая перегородка.

Наконец Джереми отчаялся найти на мне новые места для нанесения ударов, и я ослабил хватку, которой удерживал его. Мы сели напротив друг друга в разных концах кровати, тяжело – и тихо – дыша и обмениваясь убийственными взглядами. Я первый перестал хмуриться, и Джереми воспользовался возможностью сделать последний короткий выпад.

И я ему позволил.

Потому что да.

– Два часа, – тихо произнес он. – Всего два часа, и ты не мог продержаться.

– Я старался.

Джереми замахнулся для нового удара, и я отпрянул в сторону.

– Ладно. Ладно. – Я вздохнул, потому что он был прав. Какое там старался? Сказал отцу два слова в тот раз, когда мы его навещали? Намеренно затеял ссору в ресторане? Нет, мои поступки не говорили о том, что я пытаюсь наладить с ним отношения.

Но я действительно хотел попытаться. И пытался. Мне приходилось это делать, потому что усилий отца явно было недостаточно.

– Я больше не буду болтать. Я постараюсь, хорошо?

Джереми даже не взглянул на меня:

– В твоих же интересах. И это касается не только нынешнего выходного. Так должно быть каждый раз. – Он не упомянул о Джолин, но это подразумевалось. Если я собирался наладить отношения с отцом, по-настоящему, мне уже не светило проводить с ней каждую минуту бодрствования здесь. Мне пришлось бы часто отсутствовать. Даже мысль об этом заставляла меня скрежетать зубами и вызывала желание снова наорать на отца за то, что он разлучает меня с еще одним любимым человеком.

– Как ты это делаешь? – спросил я, зная, что мне понадобится помощь.

Джереми поднял голову и нахмурился.

– Как тебе удается не злиться на него?

Он нахмурился еще сильнее.

– А ты думаешь, что я не злюсь?

– По тебе не скажешь.

– Потому что дело не только в папе. Я злюсь и на маму, и на тебя тоже. – Джереми фыркнул. – Даже на Грега.

Последнее признание ошеломило меня.

– Бред какой-то.

Джереми пожал плечами.

– Но это правда. Хотя бывает не так уж часто. Большую часть времени ты так бесишь меня своими идиотскими выходками, что у меня уже не остается злости ни на кого другого.

Я слегка улыбнулся.

– Но если я злюсь на всех, тогда все мы одинаковы, и это не должно иметь такого уж значения. Отец повел себя как трус, съехав от нас? Возможно. Но и мама хороша. А ты… приходишь сюда и набрасываешься на отца, пытаешься заставить его ходить на задних лапах, в то время как дома постоянно нянчишься с мамой. И Грег со своими дурацкими… – Джереми замолчал и несколько раз моргнул. – Мы все не ангелы, ясно? Давай просто соберем всех вместе, и тогда можешь метать свое дерьмо, если захочешь.

Джереми резко повернул голову ко мне, когда я не ответил сразу.

– Да, – наконец произнес я. – Хорошо. Завтра. Я постараюсь, на этот раз по-настоящему.

Джереми подтолкнул меня, направляясь к двери, но уже не выглядел таким взбешенным, как некоторое время назад, когда избивал меня. И все же я должен был сказать ему напоследок одну вещь, даже если это не изменит его отношения ко мне:

– Джер. Прости.

Он помедлил у двери.

– Принято. Завтра не облажайся.

Джолин

– Не могу поверить, что проспала. Я собиралась позвонить тебе в полночь и вот уже опаздываю минут на двадцать, но это все равно считается, так ведь?

– Что считается? – голос Адама звучал хрипловато, что щекотало мои чувства.