Синяя канарейка - Олег Александрович Волков

от кончика носа, до кончика хвоста. О том, что эта самая вода может излучать ионизированные частички, лучше не думать.

Глава 25. Надо шевелиться

Даже рукотворное ядерное цунами не в силах смыть, сломать или хотя бы опрокинуть законы физики. Уши словно забились сырой ватой, а в голове зашумело. Виант распахнул рот, сразу стало легче. Пусть воды по самый поясь, пусть течение крутит, вертит и всё норовит оторвать его от спасительной скобы, однако под потолком орудийной башни образовался воздушный пузырь. Нехотя, со злостью и шипением, вода начала-таки успокаиваться.

Виант повернул голову, гора с плеч. За соседнюю скобу всеми четырьмя лапами уцепилась Инга. Нервы напарницы не сдюжили, она закрыла глаза. Однако вода так и не смогла оторвать её от полоски металла. И хорошо, что не смогла. Инга поверила напарнику на все сто. Пусть и пыталась получить объяснения, но всё равно полезла за ним следом по гофрированному рукаву и успела вцепиться в стальную скобу, когда ядерное цунами ударило в орудийную башню. Поверила… И осталась жива. Пока, по крайней мере.

Время будто замедлилось. Может, Виант задумчиво нахмурился, «сбегать» в будущее? А смысл? Горький смешок сорвался с губ. Сейчас он в такой ситуации, что знать будущее, пусть даже со сто процентной вероятностью, ничегошеньки ему не даст. Орудийная башня либо выдержит напор исполинской волны, либо нет. И он уже ничего не сможет изменить.

Виант опустил голову, левая щека прошлась по сырой металлической полосе. Как бы то ни было, а он ещё жив. Пусть воздух давит на мозги, дышать проблематично, однако вода больше не пенится и не обсыпает его солёнными брызгами. Орудийная башня гудит, стонет, кряхтит и лязгает, но держится. Первый самый опасный удар волны так и не смог сорвать башню с основания. А теперь не сможет и подавно.

Оглушительный лязг! Виант судорожно вцепился в стальную полоску. Кажется, будто его голова чугунный колокол, по которой от души саданули кувалдой. Точнее, Виант приоткрыл левый глаз, что-то от души садануло орудийную башню. Это вполне может быть один из трёх боевых кораблей, которые цунами застало в Венанском заливе. Впрочем, необязательно. Там же, в заливе, могло много ещё чего застрять. В любом случае, это хорошее напоминание, что разгул рукотворной стихии ещё не закончился. И всё, что остаётся, Виант сплюнул солёную воду, это ждать и молиться богам «Другой реальности» о снисхождении.

Время. Время. Да сколько же можно ждать? Орудийная башня перестала стонать и трястись. Виант попытался было ослабить хватку. Но не тут то было! От нервного напряжения лапы чуть ли не в прямом смысле вросли в металлическую полосу. Ну и ладно, Виант опустил взгляд.

Наконец-то! Квадратный светильник под задницей идеально чистый, как будто его только что вынули из коробки и сняли упаковочную плёнку. А это значит, Виант с превеликим облегчением улыбнулся от уха до уха, что вода пошла на убыль. Пусть не с таким бешенным энтузиазмом, как затекала, но всё равно пошла.

А это что за шум? Виант навострил уши. Ну, конечно же, это всё та же вода. Только на этот раз она почти мягко обтекает орудийную башню. Хотя, Виант поморщился от резкого удара, мусор с берега всё чаще и чаще скребёт и долбится о броню. Но, главное, уровень воды в самой башне пошёл на спад.

Ещё. Ещё немного. Ещё. Первыми из-под тёмной воды показались орудийные стволы. Чистенькие, будто новые. Следом вынырнул подъёмник. Бешенный напор так и не сумел ни открыть, ни свернуть широкую заслонку, из которой когда-то выпадали в лоток снаряды и пороховые заряды к ним. Вот показались все три транспортёра.

Окружающий мир пошёл рябью и погрузился в темноту. Что за хрень? Виант тряхнул головой. А, ну да. Уровень воды снизился настолько, что через дверной проём проник тусклый свет снаружи. Пусть его мало, чтобы можно было в деталях и подробностях рассмотреть внутренности орудийной башни, но вполне достаточно, чтобы с гарантией вырубить крысиное ночное зрение.

И финальный аккорд: последняя самая жалкая струйка воды перестала переливаться через высокий порог. Пусть снаружи всё ещё бурлит поток, однако в самой орудийной башне воде уходить больше некуда. А это плохо. Виант нахмурился. Пусть цунами уже облило его водой с головы до хвоста, но это не значит, что теперь ему не страшна радиация. Если в полу не найдётся хотя бы маленькой дырочка, то… Виант тряхнул головой. Нет, перебираться вплавь всё равно не хочется. Да и в любом случае сперва нужно прийти в себя.

Ну, что такое? Виант недовольно пискнул. Лапы свело судорогой. Рывок! Виант плюхнулся на светильник. Тело колотит нервная дрожь, дыхание как у загнанной лошади, а сердце всё так же сидит в левой задней пятке и не отсвечивает. Отходняк, одним словом. Зато… Виант самозабвенно улыбнулся. Вот он экстрим проклятый! Ни один даже самый чокнутый любитель жизни на грани не сможет похвастаться тем, что пережил натиск ядерного цунами в орудийной башне очень крутого калибра.

– Тебе помочь? – Виант приподнялся на локтях и глянул на Ингу.

Напарница всё ещё держится всеми четырьмя лапами за стальную полосу. Она так поседела? Вианта сощурился. Или это в темноте так блестит её мокрая шерсть? Хотя, если поседела, то это простительно. Тут и сам станешь альбиносом.

– Не надо, я сама, – натужно просипела Инга.

– Как хочешь, – Виант плюхнулся обратно на спину.

Только сейчас до сознания дошло, что, вообще-то, высота башни от пола до потолка метра четыре, не меньше. Даже если вода полностью стечёт, то спуститься будет весьма и весьма проблематично. Виант тихо и нервно захихикал. На ум пришли кадры из фильма «Двенадцать стульев». Они с Ингой как отец Фёдор, который в ужасе забрался на скалу, не смог с неё слезть, да так и съехал с катушек. Вот, только, веселье разом испарилось, ни «ангелочки», ни санитары их с этого светильника так и не снимут. Да и «Любительской колбасы», чтобы протянуть день-другой, у них нет.

Скрип, стон, тихий удар. Виант повернул голову.

– Такой экстрим мне не нужен, – прошептала Инга.

Напарница сумела-таки самостоятельно отцепиться от металлической полоски. Но теперь и она лежит на спине, хвост в сторону, а лапы всё ещё в скрюченном положении у живота. Понятно, Виант тихо хмыкнул, Инга переживает нервных отходняк.

– Что это было? – спросила Инга.

– Цунами, – ответил Виант. – Ядерный цунами.

– Что значит