Диана. Жизнь, любовь, судьба - Сара Брэдфорд

Дворец очень осторожно отнесся к такому предложению. Впрочем, его хотя бы можно было контролировать. Сотрудники же Дианы категорически отказались участвовать в проекте, который, как они и ожидали, превратился в панегирик принцу и порицание принцессы. Осуждать за это принца и его друзей трудно: Чарльзу нужно было восстановить репутацию и рассказать о своих добрых делах, которые так часто оставались незамеченными. Влияние книги Мортона на имидж принца оказалось убийственным, и все попытки его друзей переманить журналистов на свою сторону не увенчались успехом. Редактор таблоида вспоминает: «Друзья Чарльза, Ромси, ван Катсемы и другие, постоянно звонили мне и давали советы и наставления»[396]. Чарльзу никак не удавалось победить. Диана сумела очаровать даже Джонатана Димблби. Хотя она отказалась давать интервью, общение за обедом возымело свое действие.

«Принцесса, – писал Джефсон, – превосходно умела общаться. Царственность гармонично сочеталась в ней с простотой. Она могла очаровать самого сурового своего критика. За обедом она ела с большим аппетитом. Со смехом говорила о том, что Димблби взвалил на себя геркулесовы труды во имя принца. Сердечно распрощавшись с журналистом, она уехала. Я заметил на лице Джонатана то изумленное выражение, какое не раз видел на лицах тех, кого Диана собиралась очаровать…»

Когда у Димблби спросили, изменилось ли его представление о Диане после личной встречи, он довольно неловко ответил: «Я не могу поверить тому, что мне говорили о ней… причем не верю буквально ни одному слову»[397].

Телевизионная программа вышла в эфир 29 июня 1994 года. Маловероятно, что дворец принимал какое-то участие в ее создании – только предоставил условия для работы. В кругу королевы эту затею не одобряли – и, как оказалось, правильно делали. «Он ничего не добился» – таким было общее мнение. Все надеялись на то, что программа хотя бы не ухудшит положения принца. Королевская семья даже не подозревала, насколько личной окажется передача. Все умоляли принца не делать этого. Один из его помощников даже уволился. Главная цель программы – рассказать об официальных обязанностях принца, о его благотворительной работе и политических взглядах. Планировалось создать благоприятный портрет хорошего человека с самыми серьезными намерениями. Создатели хотели показать будущего короля серьезным, глубоким человеком, а не скучной телевизионной фигурой. Много внимания было уделено работе принца по защите окружающей среды. Чарльз говорил очень интересно, страстно, без шпаргалок.

К сожалению, публика запомнила не это, а его ответ на вопрос Джонатана Димблби о том, был ли он верен своей супруге. Чарльз ответил, что был – до тех пор, пока брак «не рухнул без всяких надежд на будущее». А потом он назвал Камиллу Паркер-Боулз «своей близкой подругой» и сказал, что продолжает с ней встречаться. Ничто не могло больше разозлить Диану. Чарльз напрашивался на ответ – и этот ответ не замедлил появиться.

Широкая публика аплодировала принцу за честность, но люди близкие к королевской семье, Чарльзу, Диане и Камилле буквально рвали на себе волосы. Чарльз часто жаловался, что журналисты не думают о том, как их освещение ситуации «Чарльз против Ди» повлияет на чувства его сыновей. Но тут на глазах миллионов телезрителей он сам сначала показал, как прекрасно умеет общаться с сыновьями, а потом заявил, что был неверен их матери. Высший свет был шокирован.

Главным преступлением Дианы всегда считалось общение с журналистами. Но теперь наследник трона публично признался в супружеской измене, в преданности своей любовнице и желании и дальше вести себя точно так же, как раньше. Даже симпатизирующие принцу люди считали, что он и Диана «просто сошли с ума из-за этих журналистов». «Все говорили ему: „Не нужно говорить о своем браке. Пусть Джонатан задает любые вопросы, но нужно ему сразу сказать: мой брак похож на брак любого из вас и это исключительно личное дело… это не касается ни вас, ни зрителей. И тогда вся Англия встала бы и сказала: „Ты абсолютно прав!“ Какой смысл был говорить об этом? Это все равно что показать красную тряпку быку“»[398].

В Балморале Чарльз спросил у близкой знакомой, герцогини Вестминстерской, что она думает об интервью. «Она была весьма сдержанной женщиной и ответила: „Честно говоря, сэр, не думаю, что это была удачная мысль“. Он пришел в ярость и не разговаривал с ней два дня – Чарльз крайне обидчив. Отправился прямо к своему секретарю [Эйларду], обвинил его во всех неудачах, накричал… Чарльз вообще ужасно избалован…»[399]

Каким бы ни был рейтинг принца в глазах общества, его интервью, по выражению одного из сотрудников дворца, «все перевернуло с ног на голову». Это действительно была «красная тряпка для быка». Даже для нескольких быков, если быть точнее. Общение с журналистами считалось смертным грехом, непозволительным для члена королевской семьи. Наследник трона не мог публично признаваться в супружеской измене и верности своей любовнице. Преданные слуги были в ярости. Камердинер Чарльза, Кен Стронах, «самый верный и преданный из всех» по отзывам коллег, отправился в газету, чтобы рассказать об отношениях Чарльза и Камиллы. Впоследствии он раскаялся и попытался отозвать свое интервью, но безуспешно. Это разбило ему жизнь.

Его коллега вспоминает: «Все считали, что говорить что-то против своего хозяина, – это абсолютное и непростительное предательство»[400]. Надежные слуги, воспитанные в абсолютной преданности, последовали примеру королевы и герцога Эдинбургского. Они были в ужасе, им казалось, что монархия рушится. Очень характерна реакция одного из помощников королевы. После просмотра интервью принца он сказал: «Боже, храни королеву! Пусть она правит нами как можно дольше!»

Программа имела еще одно последствие – Эндрю Паркер-Боулз решил развестись с Камиллой. Он мирился с романом жены с принцем Чарльзом – пока все оставалось в рамках приличий и об этом не знала широкая публика. Признание же Чарльза, сделанное после публикации его телефонных разговоров с Камиллой, поставило Паркер-Боулза в нетерпимое положение. На следующий день после трансляции интервью личный секретарь принца, Ричард Эйлард, на пресс-конференции признал, что женщина, о которой говорил Чарльз, – это Камилла. В январе 1995 года Эндрю и Камилла развелись.

Диана демонстрировала полное безразличие. В тот день, когда программа вышла в эфир, она принимала участие в открытии выставки в галерее Серпентайн. На ней было облегающее черное платье, выгодно подчеркивающее стройность загорелых ног. Диана излучала уверенность в себе. «Она вышла из машины, сразив всех наповал своей эффектной внешностью», – вспоминает директор галереи Питер Паламбо[401]. Всем своим видом Диана словно говорила: «Посмотрите на меня… Посмотрите, от чего вы отказались, и убедитесь, что мне нет до вас дела».