Чудеса творят чудеса. Почему нам помогают целители, но не помогают таблетки - Эккарт фон Хиршхаузен

Активирующий массаж жесткой щеткой – известный метод натуропатии. В Японии есть много подобных ритуалов: например, обычай растирать тело по утрам, пока кожу не начнет пощипывать и к ней не прильет кровь, освежая и пробуждая все тело. Мы можем трогать себя сами! Везде, где нам приятно. Секс с самим собой стал естественным, и после чопорных пятидесятых годов это прорыв к новой чувственности. Мастурбация не вызывает слепоту, можете мне поверить даже без двойного слепого исследования. Если Бог не хотел, чтобы мы мастурбировали, почему он просто не укоротил наши руки?

Мы, немцы, сегодня менее зажаты, дистанцированы и враждебны по отношению к своему телу, чем два поколения назад. Другие нации, в гостях у которых мы охотно проводим отпуска, давно показали нам, что нельзя перекладывать ответственность за наши телесные ощущения на медицинскую систему. Я был тронут тем, насколько чувственно обходятся друг с другом итальянцы. Там считается нормальным, если во время прогулки или посреди оживленной беседы мужчины положат друг другу руки на плечи. В Германии никто на такое не решится.

Чего мы боимся? Что это будет выглядеть «совершенно гомосексуально»? И все же, по сравнению с поколением моих родителей, мы стали намного раскованнее. По крайней мере, сегодня мужчины могут обняться при встрече. Правда, чтобы ни у кого не сложилось ложного впечатления, при этом мы так сильно стучим другу по спине, как будто он только что подавился куском мяса или отпустил глупую шутку. Мальчики, учитесь у женщин: заветное желание каждого из нас – быть окруженным заботой, а не насмешками.

Когда мы находимся в опасности, наше видение перспективы мгновенно меняется. Расскажу одну историю. Тучный мужчина зашел в стейк-хаус, чтобы чем-нибудь поживиться. Он заказал самый дорогой и большой кусок мяса, который только нашел в меню, и начал поспешно уминать его. Неожиданно он подавился – мясной биток перекрыл ему гортань. Мужчина посинел, упал со стула и начал задыхаться.

Молодой официант заметил это, подбежал к нему, посадил его, нагнул вперед и в полную силу ударил между лопаток. Случилось чудо, и мясной биток вылетел из горла обжоры.

Цвет лица у мужчины выровнялся, он отдышался, ему полегчало в самом прямом смысле. Он вытащил толстый бумажник и спросил: «Молодой человек, вы спасли мне жизнь, сколько я вам должен?» Официант на секунду задумался и ответил: «Вы знаете, здесь я только зарабатываю деньги, а для души я в свободное время работаю в добровольной пожарной дружине. Спасти вас было моей обязанностью, я не могу за это ничего просить. Но если вы хотите сделать мне подарок, то просто отдайте половину того, что готовы были заплатить, пока эта штука еще была у вас в горле!»

P. S. Намного эффективнее и безопаснее наклонить подавившегося человека вперед и постучать ему между лопаток, чем выполнять пропагандируемый СМИ «тайный прием» – обеими руками обхватывать пациента сзади и толчками давить ему на живот. Итак, не давить на живот, а стучать ладонью по спине. То же самое нужно сделать с детьми, если они подавились или проглотили какой-то предмет.

Свирель старше пешеходных дорожек. Когда перед торговыми центрами играют группы в пончо, музыка призывает прохожих остановиться. Но первоначальная задача музыки была противоположной: заставить двигаться. Музыка – это сила жизни как для слушателей, так и для композиторов. Моцартовская симфония «Юпитер», «Гольдберг-вариации» Баха, этюды Шопена и сонаты Бетховена – почему музыка веками служит для нас утешением? Почему мы чувствуем свою связь с людьми, о жизни которых ничего не знаем?

Психотерапевт Луиза Реддеманн и певец и психиатр Пир Абилгаардом выдвинули смелый тезис: музыка утешает, потому что она родилась как утешение. В семье Баха многие умерли, и ему пришлось учиться с этим жить. Чтобы справиться с горем, он писал музыку, которая спустя сотни лет трогает нас. Бетховен страдал из-за своего отца и потери слуха, он хотел покончить с собой. Но ощущение музыки, которая переполняла его и рвалась наружу, заставляло его жить дальше. Страдая от проявлений поздней стадии сифилиса, Шуберт создавал сочинения, полные нежности и романтики.

Что скрывается за анекдотами про музыкальную терапию с медицинской точки зрения?

Во всей Германии лучше всего в этой теме разбирается невролог Эккарт Альтенмюллер из университетской клиники в Ганновере. Он играет на флейте и знает как по собственному опыту, так и из современных исследований: музицирование стимулирует мозг, а особенно его эмоциональные центры. С музыкой пациенты испытывают меньше боли, меньше боятся, быстрее поправляются после инсульта, у них улучшается память. У детей, которые занимаются музыкой, улучшается речь, а также социальные и эмоциональные навыки. Музыкальная терапия может помочь услышать себя и других: например, грохот барабанов может избавить человека от внутреннего напряжения и ввести его в транс. Шаманы всегда так делали. Но почему в Германии так редко назначают музыкальную терапию? Потому что для этого нужны хорошие терапевты, а таблетки стоят дешевле. Так одно из самых древних искусств остается невостребованным.

А жаль, ведь у такой терапии большой потенциал: пациенты, которые с трудом двигают рукой, охотнее и дольше выполняют упражнения, когда при помощи компьютера высота их руки трансформируется в звук определенной высоты и они, по сути, создают музыку. Такая тренировка сокращенно называется MUT, и она в четыре раза эффективнее лечебной гимнастики. Музыка снижает страхи, гармонизирует циклы сна и бодрствования, повышает активность и качество жизни у больных деменцией. Люди, которые любят петь, повышают себе настроение, получают заряд бодрости и улучшают свою память – мелодии вместо лекарств.

Альтенмюллер сказал об этом так: «Музыка на всех жизненных этапах улучшает связи в мозге, начиная с утробы матери, где наш слух только формируется, заканчивая преклонным возрастом».

Но зачем дожидаться деменции? Я провел небольшой эксперимент и сделал себе два сканирования МРТ – до и после лета 2015 года. В промежутке я брал уроки танцев – нет, не для RTL[28], а для ARD. Я хотел узнать, насколько пластичен мой мозг и хватит ли мне таланта освоить свинг Западного побережья – танец, о существовании которого я даже не подозревал. На тот момент я вот уже тридцать лет ни шага не делал в сторону танцевальной школы. И мне с трудом удавалось запоминать движения. Идея моего эксперимента родилась из легендарного «Эйнштейновского исследования старения», которое изучало людей на протяжении двадцати лет и показало четкую связь между тем, чем люди занимаются на досуге, и тем, как быстро снижается активность их мозга. Моя бабушка постоянно разгадывала кроссворды, и я с ранних лет знал: тропическая птица из трех букв – это ара! Но, к сожалению, судоку и загадки не поддерживают работоспособность мозга, это лишь миф. Подвижность дает намного больше: плавание, к примеру, снижает риск на двадцать девять процентов. А сенсационные семьдесят шесть процентов дает только одно: танцы!