Гранды. Американская сефардская элита - Стивен Бирмингем

тыс. долларов от бабушки и 10 тыс. долларов от тети. Но жизнь его продолжала быть беспутной и расточительной, и за несколько лет он промотал все. Его редко можно было увидеть в качестве «комиссионного торговца» на Уотер-стрит, но чаще всего он бывал в «Дельмонико», или в отеле на Пятой авеню, или в «Браун и Кингсли». Эти салоны были его излюбленными местами, там его обычно можно было встретить с той или иной молодой дамой «из моды» или из разряда Клары Дейл, и люди отмечали, что он плохо стареет. К тридцати годам он выглядел изможденным и старым.

В 1879 г. умерла его мать, оставив Хендриксу огромное для своего времени состояние — более миллиона долларов, 100 тыс. долл. в трастовом фонде для Уоша. Эти деньги находились под жестким контролем семейных юристов и банка и должны были обеспечить Уошу фиксированный доход в размере ста долларов в неделю. На эту скудную сумму он, видимо, плохо зарабатывал, и в год смерти матери его имя снова — и нелицеприятно — появилось в газетах. Во время свидания с актрисой Элис Харрисон в номере отеля он был ранен в шею женщиной по имени Фанни Барретт. Пуля застряла в челюсти и так и не была извлечена. Однако в то время один нью-йоркский врач предложил уникальный план. Он должен был прооперировать челюсть Уоша и, когда его пациент станет сонливым и разговорчивым под действием морфия, выпытать у него правду об убийстве Натана. Никто не принял его предложение.

В 1884 г. Уош женился на вдове-нееврейке Нине Мейплсон Арнотт и покинул США. Некоторое время супруги жили в Лондоне, затем отправились в Париж. Когда наступило «сиреневое десятилетие», Уоша Натана часто видели в баре отеля «Чатем» в одиночестве и с растерянным видом, и отмечали, что он сильно располнел.

В 1891 г. французские кредиторы предъявили ему иск на сумму 1 590 долларов, и была предпринята попытка разорвать доверие, чтобы взыскать долг. Но дома, в Нью-Йорке, суд постановил, что траст его матери не может быть нарушен с этой целью, и французский долг так и не был взыскан.

К концу 1880-х годов Вашингтон Натан, по некоторым данным, стал плохо себя чувствовать. Летом 1892 г. он отправился в Булонь подышать морским воздухом. 25 июля — почти в годовщину смерти своего отца, который в ночь своей смерти остался в Нью-Йорке, чтобы отметить годовщину смерти другого Натана, — он потерял сознание и умер после прогулки в одиночестве по пляжу. Ему было сорок четыре года. Его волосы, как говорили, стали совершенно белыми.

18. «КАРДОЗО НЕ ПЛАЧУТ»

Дядя Альберт Кардозо, судья, продолжал оказывать пагубное влияние на Дом Натана. Он был избран судьей Верховного суда штата Нью-Йорк — на эту должность был выдвинут его отец, Майкл Харт Кардозо, хотя старший Кардозо умер до выборов. Кардозо относились к себе очень серьезно и жили не менее роскошно, чем их кузены Натаны (Альберт был женат на сестре Бенджамина Натана Ребекке). Дом Кардозо стоял на Западной Сорок седьмой улице, 12, по диагонали напротив особняка Джея Гулда, где всегда было шумно от прибытия и отъезда карет, лакеев и ливрейных слуг; с самого раннего детства детям Кардозо давали почувствовать себя частью богатого и значимого мира. Считается, что Кардозо получили свое высокое положение естественным путем. Во времена инквизиции один из Кардозо действительно утверждал, что он — Мессия. Отказавшись обратиться в христианство, он был отправлен на костер, смело провозгласив: «Слушай, Израиль, Господь — Бог наш, Господь един!».

Детей Альберта Кардозо — а их было семеро — тщательно учили, чтобы все они по команде старших могли произнести слова пророка Михея: «Твори справедливость, люби доброту и смиренно ходи с Богом твоим». Их учили «одинаково относиться к богатым и бедным, быть добрыми и вежливыми с теми, кто у тебя в услужении». Им предписывалось «не избегать общества братьев ваших, но быть твердыми в вере. Будьте хорошими гражданами и заботьтесь о благополучии общества, в котором вы живете». К сожалению, судье Альберту Кардозо, занимавшему высокий пост в суде штата Нью-Йорк, было трудно следовать букве этих достойных девизов, особенно последнего.

В те времена в Нью-Йорке правил «босс» Уильям Твид и его печально известное «Кольцо», и Твид находил дружбу с видными судьями весьма полезной в своих операциях. Альберт Кардозо с его выдающимся фасадом, ораторским даром и атмосферой полной неподкупности показался Твиду особенно полезным человеком. Твид был заинтересован в натурализации: не в медленной легальной, а в мгновенной и нелегальной, благодаря которой тысячи новых иммигрантов ежедневно превращались в американских граждан, которые, естественно, охотно голосовали за босса Твида. Судья Альберт Кардозо был одним из тройки судей — Джордж Г. Барнард и Джон Х. Маккэнн, — которые одобряли эту деятельность.

Другим союзником босса Твида был сосед Альберта Кардозо Джей Гулд, железнодорожный махинатор, за махинации которого — покупку и разорение железных дорог справа и слева от него — американское железнодорожное дело, как говорят, расплачивается по сей день. Джей Гулд — за финансовую поддержку — мог быть очень полезен Боссу Твиду, а Босс Твид — за политическую поддержку — мог быть полезен Джею Гулду. Вскоре выяснилось, что в другой точке треугольника, в судебной системе штата, судья Альберт Кардозо также был полезен. Когда железная дорога разорялась, суды должны были назначить якобы беспристрастного арбитра, который помог бы ей привести дела в порядок и рассчитаться с долгами. Безусловно, Кардозо был необычайно пристрастен в назначении судей в тех случаях, когда железнодорожные компании, потерпевшие крушение по вине Гулда, нуждались в финансовой реорганизации. Из почти шестисот судейских должностей, которые Кардозо имел право назначать, более трехсот были отданы одному из племянников Босса Твида, а более ста — сыну Босса Твида. Самой известной авантюрой Джея Гулда, конечно же, была та, в результате которой он чрезвычайно раздул, а затем полностью уничтожил акции железной дороги Erie Railroad, что принесло Гулду миллионы, а американской экономике потрясение на несколько месяцев вперед. В ходе последовавшей за этим финансовой катастрофы возникла необходимость назначить управляющего железной дорогой. По предложению босса Твида Альберт Кардозо назначил другого приспешника Твида. Это оказалось слишком серьезным для Ассоциации адвокатов штата Нью-Йорк, которая распорядилась провести расследование в отношении г-на судьи Кардозо и его деятельности.

В сефардской общине и в семье предполагалось, что дядя Альберт поступит по-мужски: предстанет перед следствием, выложит карты на стол и докажет, что он не совершал никаких проступков. Но дядя