Сто тридцать четвёртый - Simejaza

опыту тренировок. Хотя бы потому, что если сейчас осознать в полной мере произошедшее — сознание будет затоплено страхом и отчаянием, а это сейчас недопустимо. Нас всех учили сохранять хладнокровие, но оставаться просто тренированным и наученным и быть таким — огромная разница.

Так вот, клонов — учили. А у меня — опыт.

Режим радиомолчания прерывать нельзя. Но не говорить — не значит не оставаться на связи, и приземлившиеся сейчас выжившие включают интеркомы шлемов на общем канале, из-за чего в левом верхнем углу визора постоянно ползёт бегунок с табличкой-списком личных номеров. Считать некогда. Надо ждать. Мигнула и погасла точка связи с кораблём. Они знают, что кто-то выжил.

Звездопад прекратился, надо грести в сторону канонерки и экономить ранец, топливо в нём не бесконечное, хотя у шахтёров можно будет заправиться. Добраться бы до них ещё.

Описывать путь до LAAT-а смысла не вижу — двести метров, полчаса и дикая усталость. Выжили почти все. Короткий взгляд в кабину обнаружил размазанного тонким слоем и зажатого креслом и рёбрами корпуса пилота. Шлем треснул, и из трещины на остатки приборов смотрел выкатившийся и уже покрывшийся инеем глаз. Страшная, но мгновенная смерть. Надеюсь, ты не мучился.

Гонять народ смысла нет, где джедайка — понятия не имею, интеркомы работают, но благоразумно молчат. Что-то не так. Бойцы ждали меня, молчаливый комвзвод TU 00–41 уже выколупал из разбитых ящиков запасы энергоячеек и чудом сохранившуюся палатку.

Включаю вокодер.

— Бойцы, слушай мою команду. Сейчас, в шторм, нас искать не будут. Судя по данным телеметрии, дальше плато переходит в подъём и упирается в скальный выступ в четырёх километрах отсюда. Выдвигаемся туда. Снаряжения для такой погоды у нас нет, поэтому предлагаю дождаться информации с шаттла со спидерами — он заходил в хвосте и должен был уцелеть. Разбираем припасы, кто сколько может, с остатками имитируем самоподрыв мин. Персональные импульсные передатчики включить. Ты, ты и ты, — указываю на трёх ближайших ко мне бойцов, — Страховочные тросы отцепить, связать между собой. Боевая задача — выжить. Всем. Работаем.

Молчаливые бойцы через усталость потянулись цепочкой разбирать чуть коптящий корпус, пытаясь разворошить то месиво, в которое превратились контейнеры с припасами.

Поддоспешник покрывался наледью, снежный кисель замерзал на кромках брони и мешал двигаться. Система климат-контроля безбожно жрала энергию на поддержание оптимальной температуры тела в доспехе.

Надеюсь, нас подберут по дороге, если будет кому.

Сам же сажусь в снег, приваливаясь к покорёженному боку замявшейся от удара канонерки. Надо отдохнуть и настроить такт-дэку. Всех включивших персональные импульсные передатчики я смогу видеть в радиусе ста метров, быстро произвожу настройку, отстранённо замечая, что мы недосчитались двоих. Их отличие от тактических — именно в предназначении и радиусе действия. Это — спасательный вариант, слабый импульс которого можно отследить на небольшом расстоянии на частотах, которые пока что, как я надеюсь, только у аппаратуры ВАР. Его задача — передать на ближайшую дэку коммандера или ближайший пролетающий мимо челнок сигнал, что боец ранен или нуждается в помощи, не забивая эфир матюгами и криками. Тактический же просто использует другую частоту, но и потребляет больше, поскольку радиус у него уже под полкилометра.

Учитывая появившиеся точечки на проекторе — в радиусе сотни метров от нас никого нет. Прелестно. Надо восстановиться и постараться не использовать много боевой химии. Я, как обладатель более мощной модификации брони — катарна, пойду первым, пробивая дорогу для всего взвода, и очень надеюсь, что мои мышки думают аналогично.

Как не прискорбно это осознавать, но высадка всё-таки состоялась. Тот факт, что теперь нам не хватает всего, и выполнение миссии под вопросом — не мешает действовать, согласно инструкциям, отработанным ещё до сборов на Корусанте.

Если нет связи с генералом, или она погибла — мы превращаемся в группу диверсантов в глубоком тылу врага и, по возможности избегая жертв среди гражданского населения, портим врагу всё, до чего можем дотянуться. И так до тех пор, пока нас или не перебьют, или не заберут отсюда нахрен. Чтобы попытаться связаться со всеми и получить хоть какие-то инструкции — надо добраться до ближайшего населенного пункта, и уже под прикрытием их станций связи — выяснить оперативную обстановку. Сейчас же мы вышли на, так сказать, оперативный простор, и похрену, что простор этот аж на полюсе, в жопе мира этой планеты. LAAT вмещает до тридцати бойцов плюс груз.

Нас с легким перегрузом утрамбовался целый взвод в тридцать пять клонов и я. Минус двое, пропавших при прыжке. Арифметика такова, что из двадцати двух канонерок с бойцами и тройки шаттлов с техникой — хоть кто-то, но должен был остаться в строю.

Спускались, из моего батальона, рота Заура, Дэнча, из сторонних — рота Грома и рота Фары с техникой на транспортных шаттлах. Рвануть так мог только транспорт со снарягой Грома, взрывчатки там было дохрена. Мои шли впереди и в хвосте, целы. Ребята Грома в серединке вместе с джедайкой, значит, шансов имели не очень много. Фара с техникой двигался значительно выше на случай как раз вот такой внезапной атаки, значит, его ребята должны, как минимум, по спуску начать прочёсывать плато, подбирая выживших.

Нэйт и Скар остались на корабле на случай осложнений при эвакуации. Переговариваться по-прежнему нельзя, сейчас сам факт того, что кто-то пользуется радиосвязью, расскажет противнику, что выжившие есть, и на нас начнут охоту. А так, пусть не у всех, но есть шансы. Скашиваю взгляд на клонов. Н-да, видно, что хочется ещё, но больше и так не унесут, да ещё по такой поверхности и по такой погоде. А я их сейчас ещё обрадую.

— Идем цепочкой строго за мной, замыкающего разгрузить — пусть следы закидывает, или впрягайтесь в ящики и тащите волоком, они в отличие от нас на насте не просядут.

Клоны от таких перспектив слегка обалдели и начали пересобирать барахло, скидывая его в легкие пластиковые ящики, с закругленными углами — как раз для этих целей. Ну, ничего, я тоже в такой ситуации впервые, и перспективы пока не радуют. Учитывая явно заразную хомячность взводного TU 00–41, пришлось самому поучаствовать в выкидывании лишнего барахла. Вот нахрена нам запас пресной воды на неделю? Снег кругом, а что кислит — так это ерунда, фильтры-соломинки, что в разгрузке, справятся.

А вот унигель-наполнитель для брони, наоборот, лучше взять весь — хрен его знает, на сколько мы тут застрянем. А то он, хоть и считается вечным, но пополнения периодически требует, хоть и в небольших дозах.

БФГ-м