Сто тридцать четвёртый - Simejaza

Долбить планету с поверхности — единственный выход сколупнуть с неё КНС, ибо уж что-что, а блокпостов и дозоров у них там как минимум должно хватать. Более того, нарвавшись на любой из них — мы рискуем поднять лютый шум сразу и везде.

Само прибытие тоже вызывало вопросов больше, чем ответов. То, что нас не засекут по прибытию в систему — да быть того не может. А летели мы на Аккламаторе, ибо так тоже оказалось дешевле, чем гнать туда же три пехотных транспорта типа СR-25.

И если в звёздную систему Каттеллина мы ещё могли войти незамеченными под углом от звезды к планете, то подойти к ней незамеченными, сбросить десант и уйти таким же образом — хрен там. Застревать же на неопределённое время на агрессивном куске камня под чутким и бдительным надзором дроидов, партизаня по лесам — спасибо, не вариант. У нас же дипломатическая миссия в конце концов, или я чего-то не знаю?

Вот, собственно, с этим вопросом я и постучался в каюту джедайки, совершенно не обратив внимания на время. Открыло мне дверь абсолютно домашнее и совершенно лохматое нечто в пушистом халатике и тапочках, в чьём заспанном лице с трудом, но через пару секунд опозналась наша джедючка.

— Коммандер Кэп? Четыре утра корабельного времени, мы в гипере. Что случилось? — промямлил мне этот бесформенный комок сна.

— Мэм, прошу прощения, нам лететь меньше суток, а я очень хочу знать — как вы спланировали высадку и как вы планируете возвращаться? — и тут до меня дошло, что я как-то не сильно вовремя.

— Кэп… Давай утром, — ответила джедайка и закрыла дверь перед носом.

Ну, могло бы быть и хуже… В принципе генерал не обязан отчитываться перед нижестоящими, но вот ставить в последнюю очередь в известность своих подчинённых о собственных планах — не лучший способ угробить этих самых подчинённых.

Нет, находясь ногами на твёрдой поверхности планеты, я бы не так сильно паниковал. Всё на самом деле просто. Космос меня завораживал и пугал — своими расстояниями, пустотой, холодом, безжалостностью, и я бы себе в этом никогда не признался до того момента, как услышал истории флотских о том, как сгорают в атмосфере ещё живые клоны, вылетая в космос с подбитых канонерок, притянутые гравитацией планеты. Без шансов на спасение. А как минимум, противометеоритная защита на платформах геосинхронной орбиты или спутники с соответствующей начинкой быть должны — обязательное требование любого населенного мира с населением более двухсот тысяч. Навести её пушки на управляемые десантные канонерки или челноки на автозахвате — нефиг делать.

Что творится в голове у этой попадьи — хрен пойму. Мне страшно, я нервничаю. Джетпаков, по крайней мере, заставил набрать всех. Это увеличит обоз без посадки Аккламатора, в случае чего, но лучше пусть будут, чем не будет вообще. А уж по сравнению с тем количеством взрывчатки, что набрали ребята Грома — так я ещё и мелочусь. Там вообще столько барадия, что хватит миниапокалипсис устроить, просто сбросив его с нижних слоёв атмосферы.

Вот такая у нас дипломатическая миссия. Такой вот нехитрый "си вис пацем — пара беллум"*, впрочем, Республике это не особо-то и помогло.

От нечего делать — спустился в десантный отсек и занялся проверкой и перепроверкой снаряги для своих парней, да ещё и дежурных под это дело запряг. Парой часов спустя выловил в столовой отвратительно бодрого Фару и пристал на предмет навешать ракет на крылья LAAT-ам. Был мягко послан… за разрешением к генералу. От такой же отвратительно бодрой генеральши был послан в лазарет за успокоительным, и только профилактики ради наширявшись седатиками и скопировав заключение меддроида о своём шикарном состоянии здоровья — вернулся и начал опять кипишевать в ангаре.

Наткнулся там на Дэнча, который по какой-то непонятной причине тоже был весь дёрганый, и тоже проводил инвентаризацию и проверку снаряги. В таком состоянии нас увидел Заур, и не придумав ничего лучшего — позвал начальство.

Саррисса застала нас, спорящих о дополнительном наборе гранат на разгрузки. Я был против из-за и так суровой массы носимого, Дэнч был против моего мнения, исходя из логичного "боезапаса много не бывает".

— Да что на вас обоих нашло? — пронёсся и затих в глубинах десантного ангара её звонкий и громкий голос.

— Мэм, я боюсь, мы оба в порядке, но мне почему-то неспокойно. Предчувствие, понимаете? — и сунул ей в нос справку с медблока.

На секунду зависнув на чтении мелких строчек с датапада, джедайка моментально посерьёзнела и, ничего не сказав, уселась медитировать прямо на ящиках со взрывчаткой. Ну да, у нас предчувствия, а у них это — целый культ околохламидиозный, простихосспыдя.

Спустя час ожидания её из астрала к нашей кипучей деятельности были припряжены все, и нервозность передалась всем, и надо было нашему "генералу" в этот момент выйти из медитации и сообщить, что таки да, она тоже что-то такое, неопределённо смутное, почувствовала.

Спустя ещё полчаса мы все стояли на мостике "Гордости" под обратный отсчёт оператора о выходе из гиперпространства.

И, пять, четыре, три, два — смазанное синее марево обрело очертание далёких звёзд, а светофильтр обзорной панели моментально сработал на понижение светочувствительности от звезды, чьё имя носила вся система.

Яркий красный диск Каттеллины расплылся слепящим пятном справа по борту, а по кораблю прошла легкая вибрация, возвещающая об удачном переходе, и сработавших демпферах в те несколько секунд, когда корабль ещё летит с недоступной ни одному субсветовому двигателю скоростью. Сразу же по коридорам крейсера разнеслась боевая тревога, как того и требовали протоколы безопасности нахождения во враждебном пространстве. Маршевые двигатели, мигнув, погасли, как и все системы, не отвечавшие прямо за живучесть и огневые установки корабля, оставляя маленький, но критичный энергетический резерв для щитов.

И тишина.

Напряженно вглядывались в аппаратуру операторы систем раннего и дальнего обнаружения, сканируя пространство во всех доступных диапазонах. В наблюдаемом диапазоне активных работающих систем, испускающих сигналы, пока обнаружено не было.

И да, мы таки были не в курсе всех возможных манёвров. Джедайка скомандовала капитану корабля лечь в дрейф, прижавшись максимально плотно к астероидному кольцу, расположенному от нас в зоне видимости.

Пшыкнули маневровые и тормозные двигатели, постепенно выравнивая скорость корабля с потоком давно разбитого гравитацией солнца на осколки планетоида, образовавшего вокруг него кольцо из здоровых острых булыжников. Напряженные взгляды пилотов и доклады о телеметрии корабля не прерывались ни на секунду, а я поймал себя на том, что