Желанное дитя - Лиза Скоттолайн

– Вообще-то вам лучше получить эту информацию у коронера, но мне кажется, я слышал, как они говорили, что, судя по всему, это случилось около полуночи.

Кристина отметила, что это совпадает с тем, что она слышала раньше.

– А вы не слышали никаких подозрительных звуков той ночью около полуночи? Может быть, кто-то звал на помощь? Или звук удара или падения – ведь должен же был быть какой-то звук?

– Нет, я ничего не слышал. Но я рано ложусь спать и принимаю снотворное – и моя жена тоже. Мне на работе хватает стрессов.

Кристина сделала паузу, прежде чем двинуться дальше.

– Кстати, мои соболезнования в связи с тем, что случилось с другой вашей соседкой – Гейл Робинбрайт.

– Да, Гейл была хорошим человеком, мы оба любили ее. Всегда приходили на ее вечеринки, и она всегда была очень дружна с нашими соседями с другой стороны, Дэвидсонами.

Кристина навострила уши – это был следующий дом, в который она собиралась отправиться.

– Они чета пенсионеров, но в это время их никогда не бывает дома – у них внук в Толедо, и они всегда уезжают на все три летних месяца к нему.

Кристина мысленно вычеркнула этот дом из списка тех, которые надо посетить.

– А как она с ними познакомилась?

– Билл Дэвидсон лежал в больнице Честербрук, ему делали операцию, и Гейл приходила в больницу даже в выходные, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Это было очень трогательно, Билл очень ценил это. – Дом нахмурился. – Мы все очень обрадовались, когда этого негодяя поймали – того, кто это сделал. У меня просто мозг разрывался от мысли, что он где-то поблизости. В последнее время у нас что-то перебор с плохими новостями.

– А вы не слышали ничего подозрительного в ту ночь, когда убили Гейл?

– Полиция нас уже спрашивала, но мы ничего не слышали. Говорю же вам – снотворное делает свое дело.

– А вы случайно не замечали никого на задней лестнице квартиры Гейл Робинбрайт? К ней часто ходили гости?

– Нет. Но если ваш босс хочет найти что-нибудь, чтобы подать иск из-за Линды Кент – он напрасно старается. Страхование – мой бизнес, а люди частенько не понимают, что, подавая иск страховой компании, они таким образом подают иск против еще кого-то. – Дом показал на лестницу. – Сами посмотрите на эти ступени – они в прекрасном состоянии. В ту ночь не было дождя, им не с чего было становиться скользкими. У Линды были проблемы с алкоголем – это все здесь знают. Именно поэтому она и свалилась. И никаких нарушений.

– Да, я уже слышала об этом, – у Кристины упало сердце: очередное свидетельство о пристрастии Линды к алкоголю делало ее ненадежным свидетелем, – Линда часто курила на лестнице?

– Постоянно. Она усаживалась там со своими кроссвордами и курила без конца. Нас это с ума сводило, – Дом закусил губу, – мы вынуждены были постоянно держать окна с этой стороны закрытыми. А когда моя жена делала ей замечания, она обзывала нас «повернутыми на здоровье» и специально выдыхала дым в нашу сторону. А теперь, если вы не возражаете, я бы откланялся: мне хотелось бы успеть поужинать до того, как начнут звонить из офиса в Вест-Косте.

– Да, конечно, понимаю, очень благодарна вам, что уделили мне время.

– До свидания. – Дом пошел к своей калитке.

– До свидания, еще раз спасибо. – Кристина повернулась к ступенькам.

Ключ от квартиры Линды Кент, лежащий у нее в кармане, как будто жег ее бедро.

Поднимаясь по лестнице Линды Кент, Кристина сделала несколько фотографий на телефон, а потом остановилась перед дверью квартиры там, где покойная хозяйка всегда курила. Здесь у стены справа от двери стоял серый складной стульчик с тканевой «сидушкой», а слева – металлический стол, на котором валялась целая куча газет, кроссвордов, несколько красных шариковых ручек и стояла переполненная пепельница. Верхняя газета была от воскресенья, кроссворд в ней был разгадан наполовину. Кристина сфотографировала это место, затем повернулась налево и сделала еще несколько фото – и убедилась, что у Линды с этого места действительно открывался великолепный обзор не только на лестницу и заднюю дверь Гейл, но и на ее кухню, окно которой было ровно напротив, хотя сейчас в кухне было темно.

Кристина сунула телефон обратно в сумку, достала ключ, открыла первую дверь и незапертую вторую – и на пороге заколебалась, ведь она нарушала неприкосновенность жилища Линды Кент. Собственно говоря, Кристина и сама не знала, что ожидает найти внутри, но не могла упустить шанс, раз он уж ей представился, увидеть все своими глазами. Поэтому она быстро вошла в квартиру и закрыла за собой дверь.

Входная дверь вела сразу в маленькую квадратную кухоньку, которая оказалась неожиданно чистой. Белые деревянные шкафчики висели по всем стенам и выглядели так, как будто их регулярно чистили и мыли, потому что ни на них, ни на желтых пластиковых рабочих поверхностях не было ни следа грязи или пыли, ни крошек – ничего, стерильно чисто. Если здесь и был где-то алкоголь – то не на виду. На полочке рядом с дверью лежала пачка «Вирджинии Слимс» и голубая зажигалка. Духовка, кофеварка и маленький телевизор располагались рядом с холодильником, раковина тоже была девственно чиста и пуста. Круглый деревянный стол в центре кухни тоже был совершенно чист, на нем стояла только подставка для салфеток и солонка.

Кристина проглотила комок в горле – ей было неловко за свое вторжение, но останавливаться она не собиралась. Достав телефон, она сделала еще фотографии, потом вышла из кухни и направилась в глубь квартиры. Слева находилась ванная, справа – спальня, а между ними – еще одна спальня, которую Линда использовала как гостиную.

Фотографируя, Кристина обошла квартиру, но не заметила ничего, что могло бы ей помочь. Мебель была недорогая и простая, никаких книг или журналов Кристина не видела, если не считать сборники кроссвордов и судоку на кофейном столике. Кристина все больше склонялась к мнению, что находится в жилище крайне одинокого человека, у которого не было практически никаких интересов в жизни.

Дойдя до спальни, Кристина остановилась на пороге, не желая вторгаться в личную жизнь Линды слишком грубо без особой на то необходимости. Она сделала фотографию спальни, которая была так же стерильно чиста, как и все остальные комнаты в доме, с аккуратно застеленной постелью, рядом с которой стоял деревянный стул с выглаженным и идеально сложенным бельем. Пара розовых шлепанцев стояла перед кроватью – там, где их, по всей видимости, сняли. Кристина вышла из спальни и пошла в кухню, какая-то мысль не давала ей покоя. Если Кент действительно выкуривала свою последнюю за день сигарету в полночь, а полиция установила, что умерла она тоже примерно в это время – то логично было предположить, что миссис Кент упала в тот момент, когда курила или сразу после этого.

И тут Кристина поняла, что не дает ей покоя.

Шлепанцы Кент стояли около кровати, как будто она их сняла. Но почему она сняла их, если собиралась идти курить? Пол на лестнице деревянный, большинство людей вряд ли стали бы ходить по нему босиком, опасаясь заноз, – а значит, у Кент не было причин не надевать шлепанцы. А Доминик сказал, что она была босая, когда он нашел ее внизу лестницы.