Политические режимы и трансформации: Россия в сравнительной перспективе - Григорий Васильевич Голосов

не место. Отмечу лишь, что авторитарные режимы по-прежнему испытывают особое пристрастие к зеркальному представительству, которое рассматривают как своего рода конструктивную альтернативу представительству политическому. Например, один из самых высоких уровней женского представительства уже в течение многих лет наблюдается в Уганде.

Принципы, которые лежат в основе двух основных разновидностей избирательных правил, мажоритарных и пропорциональных, – это, соответственно, территориальное и идейное представительство. Последний термин не является общепринятым и используется здесь для краткости, чтобы не повторять каждый раз громоздкую фразу «представительство в соответствии с распределением политических предпочтений в обществе». Поскольку различия в политических предпочтениях находят наиболее общее выражение в разногласиях по идейным вопросам, я нахожу термин «идейное представительство» уместным, пусть и не совсем точным.

Очевидно, что мажоритарные системы, которые обычно практикуются в избирательных округах малой величины, довольно жестко привязывают каждого депутата к той территории, то есть избирательному округу, от которого он получает свой мандат. Это – несомненное преимущество, поскольку люди живут не в странах вообще, а в конкретных местах, и особенности этих мест во многом определяют интересы их жителей.

Более того, эти интересы могут носить конкретный характер, предполагая, например, реализацию инфраструктурных проектов именно у себя, а не в соседнем округе. Для депутатов, руководствующихся исключительно идейными соображениями, места реализации таких проектов совершенно не имеют значения, но для избирателей это вопрос отнюдь не праздный, вопрос рабочих мест и зарплат. Тут есть нечто общее с зеркальным представительством, но разница в том, что депутату вовсе не обязательно быть похожим на большинство жителей территории или даже поселиться там. Достаточно заботиться об интересах ее населения.

Это преимущество мажоритарных систем очевидно и в дальнейшем обосновании, на мой взгляд, не нуждается. Правда, его обеспечивают не все системы этого типа. Есть мажоритарные системы, применяемые в очень больших многомандатных округах, а чем больше территория округа и число избираемых в нем депутатов, тем больше смазывается территориальный принцип представительства.

Иногда мажоритарные выборы в многомандатных округах совершенно сознательно используются для того, чтобы обеспечить необоснованное преимущество той или иной политической силе; иногда – чтобы привнести в мажоритарную систему элемент идейного представительства (но это достижимо только тогда, когда у избирателя нет возможности голосовать сразу за нескольких кандидатов); однако чаще всего – по простой технической причине. А именно: на выборах в малых муниципальных образованиях применять одномандатные округа сложно, потому что создание на таких выборах многочисленных избирательных округов – это овчинка, которая не стоит выделки. Членов избирательных комиссий, наблюдателей и кандидатов будет больше, чем избирателей.

Должен заметить, что с политической точки зрения основной проблемой мажоритарных выборов в многомандатных округах является то, что они дают неоправданно большое преимущество любой ведущей партии. Эта проблема решается сравнительно легко путем использования избирательной системы, известной под названием «единый непереходящий голос». Эта система может применяться лишь в многомандатных округах, хотя величина округа остается сравнительно небольшой. При этом избиратель имеет право проголосовать лишь за одного кандидата, а победителями становятся те из них, кто получил наибольшее количество голосов независимо от партийной принадлежности.

Модификация правил, если сравнивать их с системой мажоритарных выборов в многомандатных округах, кажется минимальной (не несколько, а всего лишь один голос у каждого избирателя), но политические последствия этой модификации значительны. Однако вдаваться в обсуждение того, почему это так, здесь не буду. Достаточно констатировать, что везде, где по техническим причинам целесообразно проводить выборы в многомандатных округах, но без перехода к пропорциональному представительству, следует выбирать «единый непереходящий голос» как политически оптимальный, но при этом организационно вполне приемлемый, вариант.

Парадокс избирательных систем – в том, что нельзя улучшить их одновременно по обоим параметрам представительства, территориальному и идейному. Обеспечивая территориальное представительство, мажоритарные системы могут давать очень серьезные отклонения от адекватного выражения политических предпочтений граждан. Главный потенциальный источник сбоя – это особенности распределения политических предпочтений граждан между территориями.

Предположим, что в некой стране, где используется система относительного большинства в одномандатных округах, одна из партий пользуется поддержкой 30 % избирателей в каждом из округов, но при этом ни в одном из них главная оппозиционная партия не может превзойти этот показатель. Тогда лидирующая партия выиграет выборы во всех округах, и мы получим однопартийный парламент, который в действительности будет представлять предпочтения менее трети населения.

Собственно говоря, этот механизм довольно широко используется на современных российских выборах, так что доля депутатов от «Единой России», избранных в округах, систематически превышает долю выдвиженцев партии, избранных по партийным спискам. Однако надо подчеркнуть, что сам по себе такой механизм искажения предпочтений граждан не зависит от политического режима. Он определяется особенностями мажоритарной системы как таковой.

Об этом свидетельствуют многочисленные эпизоды в истории либеральных демократий, когда партии проигрывали выборы в голосах, но выигрывали их в местах и в результате приходили к власти. Таких случаев было несколько в послевоенной истории Великобритании. Президентские выборы в США – менее наглядный пример, но нужно помнить, что американский президент избирается не напрямую, а формируемым по мажоритарным правилам собранием, коллегией выборщиков. Именно эти правила обеспечили победу Дональда Трампа на выборах 2016 года.

Впрочем, такие глубокие искажения воли общенационального электората происходят нечасто. Главный, и гораздо более распространенный, недостаток мажоритарной системы состоит в том, что она предоставляет неоправданное преимущество лидирующим крупным партиям, пользующимся равномерной поддержкой на всей территории страны. Больше всего от нее страдают крупные партии, которые, даже если их средний уровень поддержки высок, пользуются этой поддержкой неравномерно по округам, а особенно – партии средней величины с равномерной поддержкой, для которых мажоритарная система может быть в буквальном смысле убийственной. Зато успешно выживают совсем маленькие партии, пользующиеся успехом в одном-двух округах. Эти округа закрепляются за ними практически навсегда. Так происходит в Индии.

Если особенностей, порождающих описанные здесь парадоксы, нет, то мажоритарная система может отлично справляться с идейным представительством. Но нет способа гарантировать отсутствие подобных парадоксов законодательным путем. Они возникают как следствие конфигурации партийной системы, а она в условиях демократии складывается более или менее стихийно. Если она есть и функционирует нормально, то мажоритарная система не дает особых искажений. Проблема состоит в том, что неразвитые партийные системы – такие как в новых демократиях – никогда не функционируют вполне нормально. На нормализацию уходит время.

Это уже непосредственно касается перспектив демократизации в России. Понятно, что в процессе перемен нынешняя партийная система кардинально изменится. Возможно, что от нее вообще ничего не останется и всё придется начинать заново. При использовании мажоритарных правил само формирование партий будет трудным процессом, потому что у политиков, располагающих значительными политическими ресурсами на местах, не будет особой нужды в том, чтобы