Лёд и пламень - Катерина Свободная

Он вернулся уже на закате. Ева возилась на кухне с ужином и не сразу заметила его появление.

— Прости, что оставил тебя так надолго, — виноватым голосом сказал он.

— Не страшно, — она вытащила из духовки дымящийся яблочный пирог.

— Прогуляемся?

Последние лучи солнца золотили верхушки деревьев. Деревня погружалась в сумерки. Они медленно шли вдоль реки. Вокруг полное умиротворение. Даже ветерок не шелестел листвой. Заметно похолодало. В горах даже летом по ночам становилось довольно прохладно, и над водой из-за перепада температур стоял лёгкий туман. Тай набросил Еве на плечи предусмотрительно захваченную рубашку.

— Между мной и Оккой никогда ничего не было, — сказал он.

— Тай, ты не обязан мне ничего объяснять, — попыталась остановить его Ева, но он тут же перебил её.

— Я хочу, чтобы ты знала.

Ева повернулась к нему и, увидев в его глазах потребность высказаться, кивнула.

— У нашего народа часто браки заключаются по договорённости родителей. А будущему вождю вообще не положено самостоятельно выбирать себе жену. Отец Окки Ати — жрец, хранитель священных узлов, важный и уважаемый человек в нашем племени. Когда у него родилась дочь, Ойва счёл, что лучшей кандидатуры для меня не найти. С самого рождения Окку растили как будущую жену вождя. Ей внушили, что так оно и должно быть, без вариантов. И она приняла это как высшее благо. Вот только я не согласен с тем, что решают за меня. Она очень милая девочка, и у нас хорошие отношения, но я всегда воспринимал её как младшую сестру. И ни разу не дал повода думать иначе. Только трудно это понять, когда тебе всю жизнь твердят другое.

— Может, тебе стоит взглянуть на неё иначе?

Тай резко остановился. На лице у него отразилось недоумение.

— А если бы тебе, не спросив, выбрали мужа? Ты бы смогла жить с ним под одной крышей, спать в одной постели, когда твоё сердце не тянется к нему? Как можно создать счастливую семью начиная со слова «должен»? — он опустил глаза под ноги. — В моём случае всё ещё сложнее, ведь я уже отдал своё сердце.

Тай снова пошёл вперёд, а Ева осталась на месте.

— Тай, так не может продолжаться, — крикнула она ему в след, Тай обернулся. — Я не могу мучить тебя всю жизнь. Ты тоже имеешь право на счастье.

— Имею и буду счастлив, — он подошёл к ней вплотную. В глазах его была необъяснимая уверенность. — Пусть я для тебя всего лишь друг. В любом случае лучше, чем вообще никто. С чего ты взяла, что мучаешь меня? Чем? Тем, что понимаешь и поддерживаешь меня? Тем, что мне хорошо и спокойно рядом с тобой? Или, может быть, тем, что тебе хорошо рядом со мной? Ведь со мной тебе не надо притворяться. Ты можешь говорить и делать, что хочется. Можешь оставаться собой. Ты можешь быть живой... С ними ты чувствуешь себя живой?

— Они другие. По-своему мне с ними тоже хорошо, — Ева попыталась опровергнуть его слова.

— Это из-за него, — он произнёс это небрежно. — Если бы не он, ты бы никогда не стала общаться с подобными людьми. Они как ледяные глыбы. В них нет ни жизни, ни души.

— Они хорошие.

— Дело не в том, хорошие они или плохие, а в том, что они другие. Неужели ты не чувствуешь, что не вписываешься в их общество?

Едва утреннее солнышко зазолотило верхушки деревьев, небольшая кучка людей двинулась в путь. Это был ежегодный поход, в который старейшины вместе с суолейя водили будущее поколение защитников. Всего два дня, наполненные рассказами об обычаях народа и легендами. Два дня вдали от дома, вдали от всего привычного, чтобы лучше ощутить единение с природой, вспомнить свои корни. Так из года в год, от поколения к поколению передавалась история народа. Ева радовалась этому походу наравне с детьми и мечтала увидеть Великий Камень, от которого много времени назад разошлись в разные стороны семь сыновей вождя Таваса. Её сердце трепетало в предвкушении новых историй и легенд.

Вместе с двумя старейшинами в поход отправились почти все суолейя. Лишь несколько человек не хватало. Тай, Онта, Хаурой и Микко ещё не вернулись из дозора. Но они должны были присоединиться позже.

Весь день путники преодолевали один подъём за другим, боролись с непроходимым лесом и тяжёлыми каменистыми склонами. Но казалось, что дети не замечали никаких трудностей. Словно на солнечных батарейках, эти маленькие человечки мчались вперёд, к Великому Камню. Дети не знали усталости, и старейшины изо всех сил старались поспеть за ними. Ева шла в центе, окружённая кучкой детей, и развлекала их забавными историями, а они её песнями, которым научились в школе. Было в этом что-то забавное. Множество любопытных глазок с благоговением следили за каждым её движением, за каждым словом. От них было невозможно скрыться. И Ева изо всех сил старалась не разочаровать юные чувствительные сердца. Лишь Окка шла чуть в стороне, мрачно глядя себе под ноги. С каждой минутой злоба к Еве в её сердце росла. Эта чужачка стала занимать много места в стае. Того места, которое с рождения принадлежало ей. Кроме того, Ева связалась с менатами, а значит, может предать в любой момент. Неужели никто не понимает, как она опасна?

Солнце уже клонилось к горизонту, когда путники вышли на поляну с Великим Камнем. Лагерь был разбит, и над лесом потянулась струйка дыма. Все дети плотным кольцом окружили костёр и голодными глазами следили, как булькает в котелке каша. Ева улыбнулась, разглядывая ребят. Сейчас они все равны, но пройдёт всего несколько лет, и некоторые из них станут суолейя. Легенды превратятся в реальность, и их жизни навсегда изменятся. Она перевела взгляд на парней из стаи. Сильные, мощные, уверенные в себе защитники. Сейчас рядом с детьми они казались совершенно взрослыми. И пусть порой дурачились, как маленькие, Ева знала, что под их защитой детям ничего не угрожает. Она ещё раз обежала их смуглые лица глазами и вздохнула. Весь день она откровенно скучала по Таю, а он всё не появлялся.

Наконец ужин был готов, и по рукам заскользили тарелки с дымящейся походной кашей.

— Держи, сестрёнка, — Рий протянул Еве тарелку и присел на землю рядом. — Что загрустила?

— Я жутко устала, — прошептала она ему на ухо и улыбнулась. Признаться, что скучает по Таю, Ева не могла. — Только никому не говори.

На поляну опустились сумерки и заметно похолодало. Люди плотнее придвинулись к костру. То ли усталость, наконец, взяла верх, то ли детей разморило после плотного ужина, но над лагерем повисла тишина. Но вот поднялся старец Нарра, и десятки пар глаз устремились на него в ожидании легенды. Нарра говорил неторопливо, но эмоционально. Иногда он замолкал, позволяя мыслям слушателя умчаться вперёд. И снова воцарялась тишина. Ева услышала знакомую легенду о семи братьях — самую главную, и пару новых. Менялись легенды, и старейшины сменяли друг друга. Силы быстро оставляли их, голос слабел, и требовалась передышка. Ева растворялась в историях, полностью погрузившись в мир фантазий. Перед её глазами вставали видения, настолько живые, что ей казалось, она стала частью этих легенд.