Единственная для эшра. Эволюция. Книга 2 - Ираида Волконская

Продолжаю пытаться открыть глаза, я уже ощущаю их, но веки тяжёлые, словно отлиты из свинца. Я словно Вий, но открывать веки руками не спешу, пока в принципе боясь дотрагиваться до своего огненного тела, будто оно может исказить свою форму как горячий воск, если я прикоснусь к нему. Но я не оставляю попыток, и они наконец поддаются. Теперь я убеждена на все сто процентов, что я не в медблоке, хоть запахов характерных для этого места я не ощущала и раньше, но уж слишком я привыкла, что после потери сознания неизменно попадаю под контроль медиков. Но обретя зрение, распознала комнату-пещеру по типу той, в которой прошла моя первая брачная ночь, и куда меня загнал невменяемый перекинувшийся в боевую форму под действием препарата муж. Ассоциации с этим местом у меня самые неприятные, а теперь добавился и новый случай.

Почему меня принесли сюда? И где моя дочь?!!! Первый вопрос потерял свою актуальность, когда я осознала, что Дары рядом со мной нет. Ужас. Меня охватил настоящий животный страх за мою дочь. Где гарантия, что в доме больше не оставалось рэтсов? Правильно – её нет! А это значит, что когда я отключилась, Дару мог похитить один из них! Так, стоп,…надо успокоиться. Меня бы тогда тоже прихватили (чего добру пропадать), а я совершенно точно (судя по знакомым запахам) нахожусь под главным особняком Эштар в одной из келий в ритуальном зале. Дара должна быть у эшров, а это значит, что я её найду. С огромным трудом села, чиркнув по металлическому хирургическому столу, выломанной металлической же кандалой,– бр-р-р какой противный звук! И все-таки, почему я здесь?!! Никаких капельниц, и прочего медицинского инвентаря, кроме пресловутого стола, на котором я лежала, в комнате нет. Создаётся впечатление, что меня приковали, чтобы не сбежала или не прибила кого-нибудь, находясь в состоянии аффекта, да и спрятали от всех в пещеру, ни грамма не заботясь о моём физическом состоянии. Вот они…садюги, гр-р-р-р! От гнева сил прибавилось, но не намного. Картинка перед глазами продолжает раскачиваться, во рту пустыня – язык шершавый, а слюна вязкая и кисло-горькая, и глотать такую гадость совсем не хочется. Упрямо спускаю ноги на пол, встаю. В ушах звон, закрываю глаза, сосредотачиваюсь, пережидая приступ. Мне всё ещё жарко, но в целом своё состояние я могу оценить как удовлетворительное, ещё бы до воды добраться и найти дочь и вообще всё будет прекрасно.

После беглого осмотра я обрадовалась, что осталась в своей спортивной одежде, в которой была на пробежке: в водолазке и леггинсах, но кроссовки, как и носки с меня зачем-то сняли. «Отлично: босая и в кандалах, – настоящая средневековая узница подземелий, ничего не скажешь», – саркастично подумала я, потихоньку подходя к двери. И вот ещё вопрос: мне от эшров прятаться, пытаясь сбежать из этой импровизированной тюрьмы, или они что-то напутали, и зла мне никто не желал, а значит стоит просто обозначить, что я очнулась и вполне неплохо себя чувствую? Действительно задачка… Подойдя к двери, поняла что она закрыта: кто бы сомневался. Всё-таки они хотели, чтобы я тут отдала богу душу и превратилась в мумию. Значит, буду скрываться. Интересно только из-за чего меня записали во враги народа? Из-за того, что мной рэтс побрезговал или потому что он меня отравил? Вновь куча вопросов и пока никаких ответов. Интересно, что наплели Алану? Приложила руку к замку, вводя себя в состояние изменённого сознания, которое хоть и нехотя, но очистилось от всего лишнего и теперь с холодной ясностью просчитывало варианты моих дальнейших действий. Открыла глаза – сработало: ручка, как и замок, проморожены насквозь. Пара движений внутри механизма удлинившимся когтем, и я на свободе. Пока весьма условной, но это лучше чем сидеть в комнатушке со стенами цвета красной охры и ждать своих тюремщиков. Ещё немного ледяной магии и кандалы развалились на куски, освобождая мои руки.

Все мои органы чувств говорят о том, что по близости никого нет, но с эшрами никогда не знаешь чего от них можно ожидать, так что выхожу из комнаты максимально осторожно, продолжая сканировать пространство. Я нахожусь на «третьем этаже» и теперь мне надо спуститься, чтобы поспасть в коридоры, по которым я могу выбраться на улицу. Спускаюсь по лестнице. Пока всё идёт нормально, но с каждой пройденной ступенькой, внутри начинает нарастать напряжение, скручиваясь в тугой узел в районе солнечного сплетения. Вновь сканирую пространство и ничего не ощущаю: ни эмоций, ни запаха, ни звука. Всё это очень странно, но отступать я не собираюсь, ненавижу неопределённость, её в моей жизни и так предостаточно. Оказавшись внизу у алтаря, я решила попробовать выбраться через боковой коридор, по которому Алан когда-то принёс меня в медблок, но позади меня открылись сразу три двери, выпуская в зал трёх эшров в боевых формах, и я поняла, что либо сражаюсь, либо начинаю играть с ними в догонялки. От последнего варианта я даже поморщилась. Не знаю, что происходит, но бегать я точно не буду. Если они хотят поединок, они его получат. Тело всё ещё не очень послушное, звон в ушах притаился в самой глубине, и я адски хочу пить. Но я так и не вышла из боевого транса, так что все эти физические проблемы ощущаются мной спокойно без эмоциональной окраски, что даёт мне возможность не обращать на них никакого внимания.

Разворачиваюсь и иду в центр зала, где меня спокойно ожидают мужчины, словно мы договаривались о встрече. Они смотрят на меня с превосходством и любопытством, а один явно относится к недоброжелателям моей семьи и от него веет нездоровым азартом и предвкушением. Он хочет отыграться на мне за что-то (скорее всего Алан не раз побеждал его в поединках ). С него-то я и начну. Я оскалилась и без предварительных расшаркиваний бросилась в атаку на максимальной скорости. Этого самонадеянного болвана мне удалось вырубить так же, как когда-то Кенриса, нажав на нужные точки, только теперь мне некогда было возвращать его в сознание, но сейчас мне была совершенно безразлична его дальнейшая судьба. Оставшиеся два бойца никак не отреагировали на потерю третьего и, как ни в чём не бывало, продолжили слаженно атаковать. Мне же оставалось только скакать бешеной белкой, периодически сталкивая, их друг с другом, от чего они наносили повреждения друг другу, а не мне. Но мои силы не бесконечны и одному из них удалось меня поймать, стиснув в огненном захвате. Второго я оттолкнула ногами, насколько хватило сил, а нехило так хватило: эшр впечатался в гранитную колонну и ненадолго отрубился. Но тиски продолжили стискивать мою шею и грудную клетку так, что воздуха оставалось всё меньше; лёгкие уже горят, сознание практически отключилось, но вдруг меня будто прошибло током. Словно мою систему перезагрузили, устранив все недочёты. Тело вновь налилось жаром, появилось ощущение распирания, словно я тесто, что поднимается на дрожжах и скоро вылезет из кастрюльки. Всё внутри мелко вибрирует, накатывая на меня волнами с головы до ног и обратно. Ощущение всё возрастающей силы переполняет меня, желая вырваться наружу. Из груди исходит гулкое рычание, а губы кривятся в оскале, демонстрируя увеличившиеся клыки. Я ещё поборюсь за свою свободу! Впиваюсь острыми когтями в обхватившие меня руки и с лёгкостью перебрасываю через себя своего пленителя. Его мощное тело грузно ударяется о древние плиты зала, но он моментально подхватывается и вновь стоит напротив меня в полной боевой готовности, скалясь в ответ. Странно, сейчас он не кажется мне таким уж высоким, а моё тело само просится в бой. В мышцах приятное напряжение и некое томление, которое можно назвать даже приятным, но мне некогда дальше анализировать состояние своего тела, так как из вновь открывшихся дверей выходят ещё двое эршов. Да что же это такое?! Они реально хотят меня убить или задержать, или что? Проверить? Что, чёрт возьми, происходит?! Но через мгновение мне стало не до размышлений: ближайший эшр бросается в атаку и моё тело на рефлексах парирует удар, а затем ещё и ещё. К нему добавляется второй, и почти сразу третий боец. Но я двигаюсь легко и быстро, замечая каждое движение своих противников, и успеваю вовремя уклониться и нанести пусть не серьёзные, но весьма неприятные, – особенно для мужского самолюбия, – повреждения своими острыми когтями. Эшры недовольно шипят и в гневе клацкают своими мощными челюстями. Эмоций я по прежнему не испытываю, но зато ощущаю их от своих противников (врагами мне их называть пока не хочется), и это сильно раздражает, так как у меня возникает желание их прибить. Я вызываю у них сильные эмоции двух типов: с одной стороны восхищение, а с другой, сильнейшую неприязнь, граничащую с отвращением. Да что с ними не так?!