Единственная для эшра. Эволюция. Книга 2 - Ираида Волконская

Рэтс действительно впечатлял своими размерами: рост около двух с половиной метров, огромные мускулистые руки с длинными острыми когтями, длинные мощные ноги. По общему внешнему виду он напомнил мне Эштар, но его облик более грубый и массивный (как если сравнить легкоатлета с бодибилдером), словно высеченный из скалы, особенно лицо. Всё тело заключено в тёмно-серую шершавую покрытую множеством мелких шипов броню, так что сюрикены тут точно бесполезны. А кинжалы можно просунуть разве что в промежуток между бронированными пластинами (в принципе для этого кинжалы и были созданы), так что можно будет попробовать. Но меня беспокоит то, что он может с лёгкостью схватить мою дочь, так как его рост и длинна рук ему это позволяют, а это значит, что надо наносить очень быстрые точечные удары, затем отпрыгивая на безопасное расстояние и уходить в глухую оборону. Чёрт, придётся попрыгать.

Я ввела себя в полноценный боевой транс и ударила по нему самой сильной ментальной волной, на какую была сейчас способна. Рэтс слегка пошатнулся и мотнул рогатой головой, вот собственно и весь результат. Судя по всему, броня защищает не только от физического воздействия, но и от ментального, – плохо дело. Моя попытка его позабавила, и он, ухмыльнувшись, как в кино поманил меня пальцем с огромным загнутым чёрным когтем, приглашая начать бой. «Главное, девушку не зацепить и уберечь Дару», – была моя последняя связная мысль, перед тем как я приняла его вызов. Я двигалась как бешеный вихрь, нанося множество уколов кинжалами в заранее намеченные точки, которые предположительно могли отвечать за те же функции, что и у эшров, но результат был не очень продуктивным – рэтс двигался всё так же быстро, лишь не намного уступая мне в скорости. Один раз он даже почти достал до Дары, но малышка не растерялась и укусила его за палец! И вот это оказало на него большее воздействие, чем все мои попытки его достать вместе взятые. На секунду он даже приостановился и посмотрел на нас очень странным взглядом, а его заинтересованность приобрела совсем другую окраску. Боковым зрением я заметила второго рэтса сражающегося с тремя эшрами, один из которых уже упал без сознания. Да что же это такое?! Не удивительно, что рэтсы понравились своим создателям: они просто идеальные войны, живое оружие массового поражения.

Но я сдаваться не собиралась и уж тем более оказаться у них в плену. Нет уж, фигушки! Сконцентрировав в кистях рук колкую ледяную энергию, направила её в сторону рэтса сплошным потоком. Его броня моментально схватилась прочной ледяной коркой, и он на минуту потерял способность двигаться, хорошо, что недавно он сбросил эшари на землю, а то её бы проморозило насквозь. Но я видела, что лёд, даже такой прочный, не сможет задержать его надолго, так что решилась на отчаянную попытку забрать у него энергию, и если не убить, то хотя бы лишить его сознания. Тем более что моей энергии осталось не много, а упасть в обморок сейчас было бы совсем уж некстати. Подпрыгнув, я вцепилась одной рукой в его плечо, а вторую приложила к затылку, там лёд уже практически растаял, и мне не составило труда, раскрошив его когтями, добраться до поверхности его бронированной кожи. Энергия шла из его тела медленно, совсем не так как у ирнов, и я отчётливо осознала, что не успеваю. Одновременно случилось сразу несколько вещей: я оттолкнулась от его тела, чтобы отпрыгнуть подальше, истончившаяся ледяная корка треснула, высвобождая его тело на свободу, а его хвост, что был уже давно свободен ото льда, резко взметнулся и хлестнул меня, словно кнутом, пока я была в полёте, полоснув по ноге. Жгучая резкая боль стала стремительно распространяться от икроножной мышцы выше по ноге, и к моменту, когда я приземлилась, охватила ногу полностью, из-за чего я чуть не упала. Устояла на ногах только из-за Дары, которая словно примёрзла ко мне сзади, практически слившись с моим телом в единое целое, – я не могла её придавить. Но боль и не думала останавливаться, расползаясь огненной лавой всё выше, теперь поразив и левую руку, которая стала ватной и неимоверно тяжёлой. «Это яд! Он меня отравил!» – пронеслось в голове огненной вспышкой, гулко отдаваясь пульсирующей болью в висках. Перед глазами всё поплыло, ноги подогнулись, и я рухнула на колени, продолжая на рефлексах держать спину прямо, не позволяя телу завалиться на спину. «Самонадеянная идиотка! Теперь тебя и Дару заберут к себе эти чудовища! Гр-р-р-р! Нет! Не позволю!» Волна бешеной ярости придала мне сил, и на пару секунд мне показалось, что действие яда приостановилось, я даже смогла подняться на ноги, мысленно уговаривая дочь бежать, пока я буду отвлекать рэтса на себя. Но Дара была непреклонна: она будет со мной до конца и точка. Ну что за упрямое создание! Я всё ждала, что рэтс или вырубит меня или схватит прямо так как есть, не дожидаясь потери моего сознания, но он медлил, продолжая принюхиваться, вглядываясь в мои глаза. Его окликнул другой рэтс, и его порыкивающий голос эхом отозвался в моей кружащейся голове. «Мой» рэтс кивнул и, подхватив на руки всё ещё бессознательную эшари с земли, подбежал к своему подельнику. Перед тем как он, словно кузнечик, перепрыгнул через трёхметровый забор окружающий нашу территорию, рэтс, оглянувшись, посмотрел на меня пронзительным предвкушающим взглядом. Похоже, меня ждёт кое-что поинтереснее их плена, подумала я, а затем моё сознание отключилось, и я погрузилась в чернильную темноту.

***

Как же жарко! Просто невыносимо! В лёгких будто циркулируют огненные испарения извергающегося вулкана, а по венам течёт его лава. Всё тело пульсирует и жжёт, оно настолько раскалено, что у меня даже не получается ощутить его границы, словно я уже расплавилась и растеклась по поверхности огромной бесформенной массой. Пытаюсь открыть глаза, но я их не чувствую и у меня ничего не получается. Кричу, но слышу только хриплый вопль, не имеющий ничего общего, ни с моим голосом, ни вообще со звуком, который может исторгнуть из себя человекоподобное существо. Пытаюсь подвигать конечностями, которых не ощущаю, и тело отзывается чередой мучительных судорог, добравшихся даже до моих внутренностей. Вновь кричу, но горло сдавил спазм, и я давлюсь собственным криком. Ещё немного и я сойду сума. Все мои мучения, что я пережила во время своей трансформации в эшари, даже во время роста позвоночника, не идут ни в какое сравнение с тем, что я испытываю сейчас.

Холод, мне нужен холод! Немедленно! Представляю снежные равнины под сиреневым небом, где вихри колкого белого снега, мощно взмывают ввысь, затем рассыпаясь снежным дождём. Я ощущаю, как снежинки, не успев возникнуть, тают, моментально испаряясь с поверхности моего тела, что превратилось в адскую печь. Я продолжаю сосредотачиваться, погружая себя в мир ледяного безмолвия, только так я смогу сохранить своё сознание во вменяемом состоянии. Медленно, очень медленно жар начинает стихать. Он всё ещё силён, но не настолько чтобы мне хотелось выпрыгнуть из собственного тела. Во рту привкус крови, но я стала ощущать свой язык, а затем и губы. Через какое-то время я, наконец, смогла ощутить границы собственного тела, которое стало беспрерывно подёргиваться, словно пронзаемое электрическими разрядами. Мои руки крепко прикованы к поверхности, на которой я лежу, но от резких судорог, которые заставляют их бесконтрольно двигаться, крепления уже расшатались и противно скрипят, раздражая мой до предела обострившийся слух. Звуки, отражаются многократным эхом в моей голове, превращаясь в настоящих монстров, что я даже не могу определить, какими они были изначально. Тысячи отбойных молотков, пожарных сирен, трезвон колоколов, рев моторов и визг тормозов спортивных машин, – смешались в единый жуткий звук, ежесекундно на максимальной громкости вливающийся в мои уши, которые я никак не могу заткнуть! Это невыносимо!!! Начинаю дёргать оковы, сдерживающие мои руки, и меня не интересует, возможно, ли их оторвать в принципе, – я должна это сделать! К общей какофонии звуков добавляется ещё один – железный скрежет, но я понимаю, что правая рука свободна, и следом дёргаю левой рукой так, словно её держит лишь тонкая нить – сильно и легко и она тоже оказывается на свободе! Прижимаю руки к ушам, и становится немного легче. Но я понимаю, что так делу не поможешь и звуки надо убирать другим способом. Вновь концентрируюсь, сосредотачиваясь на каждом отдельном звуке, и распознав, начинаю мысленно гасить его, сжимая широкий поток в тонкий ручеёк. Один за другим, звуки подчиняются мне, принимая свою привычную форму, переставая оглушать. Вот так, уже лучше.