Сияние - Стивен Кинг

– Джек? Что? Скажи мне, что случилось?

Наконец, всхлипы начали превращаться в слова – сперва восновном невнятные, однако, стоило потечь слезам, как речь стала яснее.

«…сон, по-моему, это был сон, но он был таким всамделишным,я… это моя мать сказала, что по радио будет выступать папа, и я… не знаю… он…он велел мне… не знаю… он орал на меня… поэтому я разбил приемник… чтоб онзаткнулся. Чтоб заткнулся. Он умер. Не хочу его видеть даже во сне. Господи,Венди, он умер. У меня такой кошмар первый раз в жизни. Больше не хочу. Иисусе!Это было ужасно».

– Ты что, просто уснул в конторе?

– Нет… не здесь. Внизу.

Теперь он немного распрямился, прекратив давить на Вендисвоей тяжестью, а непрерывное движение головы взад-вперед сначала замедлилось,а потом прекратилось.

– Я там просматривал старые бумаги. Стул туда принес, сел.Счета на молоко. Скучная штука. Я, наверное, просто задремал. И тут мнеприснился сон. Должно быть, я пришел сюда во сне. – Он издал тихий, дрожащийсмешок прямо ей в шею. – Тоже впервые в жизни.

– Где Дэнни, Джек?

– Не знаю. А он что, не с тобой?

– Он не ходил… с тобой вниз?

Оглянувшись, Джек прочел в лице жены такое, что егособственное лицо напряглось.

– Ты никогда не позволишь мне забыть про это, а, Венди?

– Джек…

– Когда я буду лежать на смертном одре, ты склонишься надомной и скажешь: «Так тебе и надо – помнишь, как ты сломал Дэнни руку?»

– Джек!

– Что – Джек? – горячо спросил он и вскочил на ноги. –Скажешь, ты так не думаешь? Что я поднял на него руку? Что я однажды уже поднялруку на Дэнни и могу это сделать снова?

– Я хочу знать, где он, вот и все!

– Ну давай, обосрись, чтоб твоя хренова башка отвалилась,тогда все будет в порядке, правда?

Она повернулась и вышла из комнаты.

На миг Джек оцепенел с облепленной кусочками битого стеклапромокашкой в руке и глядел, как Венди уходит. Потом он кинул промокашку вкорзинку для мусора, пошел следом и догнал жену возле стойки администратора ввестибюле. Положив руки ей на плечи, он развернул Венди к себе. Застывшее,настороженное лицо.

– Венди, прости. Расстроился из-за этого сна… Прощаешь?

– Конечно, – сказала Венди, не изменив выражения лица.Одеревеневшие плечи выскользнули у Джека из рук. Она вышла на серединувестибюля и крикнула:

– ЭЙ, ДОК! ТЫ ГДЕ?

Ответом было молчание. Она прошла к двустворчатой параднойдвери, открыла одну створку и вышла на расчищенную Джеком дорожку. Дорожкабольше напоминала окоп – утрамбованные сугробы, в которых Джек проложил ее,вместе с тем, что нападало сверху, доходили Венди до плеч. Выдыхая белыеоблачка пара, она еще раз позвала сына. Когда она вернулась в дом, вид у неесделался испуганный.

Справляясь с вызванным Венди раздражением, Джекрассудительно сказал:

– Ты уверена, что он не спит у себя в комнате?

– Говорю тебе, он где-то играл, пока я вязала. Я слышала еговнизу.

– Ты что, уснула?

– А при чем тут это? Да, Дэнни?

– Когда ты сейчас спускалась вниз, ты заглянула к нему вкомнату?

– Я… – Она замолчала.

Он кивнул.

– Так я и думал.

Не дожидаясь Венди, Джек начал подниматься по лестнице. Онапоследовала за ним чуть ли не бегом, но он прыгал через две ступеньки. Когда онкак вкопанный затормозил на площадке второго этажа, Венди чуть не врезалась емув спину. Он прирос к месту, глядя наверх широко открытыми глазами.

– Что?.. – начала она и проследила его взгляд.

Дэнни все еще стоял там и сосал палец. Глаза были пустыми.Свет установленных в холле электрических светильников безжалостнодемонстрировал отметины на горле.

– ДЭННИ! – взвизгнула она.

Крик нарушил паралич Джека и они вместе ринулись вверх поступенькам, туда, где стоял сын. Упав перед мальчиком на колени, Вендиобхватила его. Дэнни достаточно податливо подчинился, но не обнял ее в ответ.Будто она держала в объятиях набитую войлоком куклу, отчего во рту сразу жепоявился сладковатый привкус страха. Он сосал палец, равнодушно тараща глаза наколодец лестничного пролета за их спинами, и все.

– Дэнни, что случилось? – спросил Джек. Он потянулся, чтобыпотрогать шею Дэнни там, где она распухла. – Кто это с тобой сде…

– НЕ СМЕЙ ЕГО ТРОГАТЬ! – прошипела Венди. Она сжала Дэнни вобъятиях, подхватила на руки и отступила на полпролета вниз, так, что сбитый столку Джек успел лишь выпрямиться.

– Что? Венди, какого черта ты…

– Не смей его трогать! Я убью тебя, если ты еще хоть разпротянешь к нему лапы!

– Венди…

– Ублюдок!

Она повернулась и сбежала вниз по лестнице на второй этаж.При этом голова Дэнни мягко покачивалась вверх-вниз. Большой палец надежнопокоился во рту. Глаза напоминали затянутые мыльной пленкой окна. У подножияступенек Венди свернула направо, и Джек услышал, как ее шаги удалились в конецкоридора. Хлопнула дверь их спальни. Задвинулся засов. Защелкнулся замок.Короткая тишина. Потом тихие, невнятные причитания.

Неизвестно, как долго Джек стоял там, буквальнопарализованный всем, что случилось за столь короткий отрезок времени. Сон ещене оставил его, придавая всему легкий оттенок нереальности, будто Джек хлебнулмескаля. Может, Венди права, он сделал Дэнни больно? Попробовал задушить сынапо требованию покойного отца? Нет. Никогда он не тронет Дэнни.

(Она упала с лестницы, доктор) Теперь он в жизни не тронетДэнни.

(Откуда мне было знать, что дымовая шашка бракованная?)Никогда в жизни Джек не был намеренно жесток… трезвый.

(Не считая случая, когда ты чуть не убил Джорджа Хэтфилда)

– Нет! – выкрикнул в темноту. И с силой обрушил кулаки наляжки – еще, и еще, и еще.

Венди сидела на слишком туго набитом стуле у окна. Онадержала Дэнни на коленях, обнимая его, бормоча те старые как мир бессмысленныеслова, что потом никак не можешь вспомнить – неважно, как обернулось дело. Онбезвольно опустился к ней на колени, не выразив ни радости, ни протеста, будтобыл бумажной куклой, повторявшей его силуэт. Когда где-то в холле Джеквыкрикнул: «Нет!», Дэнни даже не взглянул на дверь.