Лунный жаворонок - Шеннон Мессенджер

«У тебя есть все необходимое».

Видимо, в «Черном лебеде» считали, что возможно.

Но тогда она поступит именно так, как они хотят – нарушив в процессе несколько серьезных законов, – и в этот раз невиновной ее не сочтут, в отличие от ситуации с Квинтэссенцией. Она совершит все по своей воле. И ее накажут. Может, даже изгонят.

С одной стороны, Софи очень хотелось прыгнуть в Эверглен и рассказать все Алдену, чтобы не поддаться искушению. Но с другой – она не могла забыть свою сидящую на полу, прижимающуюся друг к другу семью. Или статью, присланную кем-то из «Черного лебедя»: «Появились первые жертвы пожаров».

Какими бы ни были последствия, Софи не могла обречь людей на страдания, не попытавшись помочь. Тирган сказал, что, если придет время, она примет верное решение, и время пришло. Она знала это.

Не давая себе времени на раздумья, Софи схватила сумку и побежала в загон к Гилди. Золотистый птеродактиль захлопал крыльями, когда Софи вошла в клетку.

– Крааааа!

«Все в порядке», – передала ей Софи, заодно посылая Гилди изображения пылающего пламени, чтобы ее успокоить. Та устроилась у нее на запястье, как только Софи достала из сумки подвеску. Под таким весом рука у нее почти опустилась, но Софи держала крепко.

«Была не была», – сказала она Гилди, отсчитывая грани, как было сказано в записке. Когда кристалл встал на место, она глубоко вдохнула, вцепилась в ноги Гилди и позволила яркому синему свету утянуть ее прочь.

Он неожиданного жара Софи пошатнулась. Она почти ничего не видела сквозь густой дым, но понимала, что стоит на травяном поле, а на холмах вокруг пылает огонь. Гилди заклекотала и захлопала крыльями.

«Спокойно, – Софи передавала ей успокаивающие изображения, пока та не успокоилась. – Стой».

Она посадила Гилди на траву и, сняв свой полуплащ, повязала его вокруг рта и носа, чтобы не дышать дымом – наконец-то он принес хоть какую-то пользу. Оторвав от значков цифровые экраны, она кинула значки в бутылочку и создала для них воздушную пробку, как ее учили раньше. Правильно получилось с третьей попытки, и у сэра Конли пробки всегда получались толще, но на лучшее Софи была не способна.

«Держи», – сказала она Гилди, передавая ей изображения того, как нужно обхватить бутылку когтями. Гилди не хотела подчиняться, но Софи повторяла команду снова и снова, и наконец птеродактиль захлопала крыльями, поднялась в воздух и схватила бутылку вверх ногами, как и было нужно.

Софи не знала, сможет ли продолжить управлять Гилди, когда та отлетит, поэтому принялась повторять указания, пока не ощутила понимание. Затем она предупредила ее – «Опасно. Необычный огонь. Лети быстро» – и поделилась изображениями опасностей, надеясь, что инстинкт самосохранения поможет Гилди.

Резкий порыв ветра задул дым в глаза, и Софи указала на пламя. «Давай, Гилди. Помни, что я тебе сказала – и поторопись!»

Софи затаила дыхание, когда Гилди полетела к огню. Она старалась следить за блестящими перьями, растворяющимися среди языков пламени, но те были слишком яркими, и перед глазами Софи плясали цветные пятна. Она закрыла глаза, вновь и вновь передавая Гилди команды: «Три раза пролети сквозь гущу пламени и возвращайся».

Из груди рвался тяжелый хриплый кашель, и сосредоточиться и отследить Гилди было невозможно. Софи не знала, сколько уже ждет, но от жара пламени кожа пылала.

– Вернись, Гилди! – закричала она.

Слова унес ветер.

Не слишком ли она задерживалась?

«Гилди, прошу, вернись!»

Теперь ветер дул в ее сторону, а значит, если трава продолжит гореть с такой же скоростью, то до нее пламя доберется через несколько минут.

– Гилди! – закричала Софи. Приступ кашля вынудил опуститься на колени, лишил голоса. Если Гилди не вернется через пару минут, придется оставить ее и сбежать.

Ужасающее осознание прибавило сил, и неожиданно Софи ощутила энергию, загудевшую на задворках разума. Может, получится передавать мысли с ее помощью?

Закрыв глаза, она направила всю энергию в мысленный зов: «Гилди, сейчас же вернись!»

Она оглядела небо. Никого.

В дыму мелькнуло что-то золотое.

– Гилди! – закричала Софи, замахав руками. – Гилди, сюда!

Золотое нечто сменило направление и исчезло в дыму и пламени. Через секунду из адского пекла вынырнул блестящий птеродактиль, сделал круг над головой Софи и приземлился у ее ног.

– Крааа!

Софи тут же обняла ее.

– Ай, ты горячая! – вскрикнула она, отпрыгивая и тряся руками, чтобы охладить ожог.

Жесткие перья Гилди были слегка опалены на концах, а огромные глаза слезились, но она была в порядке. Когти все еще сжимали бутылку, полную крошечных желтых бусинок огня и запечатанную сияющей золотистой печатью.

– Ты справилась! – Софи передала Гилди изображения вкусностей, которые даст ей, завернула бутылку в плащ и взяла ее под мышку. А затем достала домашний кристалл и, радуясь, что не вернула его Грейди и Эдалин, вместе с Гилди прыгнула в безопасность.

* * *

– Ты чем думала?! – возмущался Грейди, расхаживая по гостиной. Эдалин оставалась снаружи – обрабатывала обгоревшие перья Гилди. Она не могла смотреть на ожоги Софи, и после трагедии с Джоли это было не удивительно. Удивляло то, что Грейди выдерживал.

Алден с Элвином были уже в пути.

Только этот момент Софи не продумала. Она понимала, что придется сознаться в содеянном, но считала, что у нее будет время подумать. К сожалению, когда они вернулись, Грейди на пастбище купал Верди. Гилди заклекотала до того, как у Софи хотя бы мелькнула мысль спрятаться.

– Ты хоть представляешь, какие у тебя теперь будут неприятности? – спросил Грейди, резко проводя по растрепанным волосам.

Софи не успела ответить – входная дверь распахнулась, и в комнату ворвались Алден с Элвином.

– Ты же обещала! – произнес Алден с гневом, какого она еще не слышала. – Сегодня утром обещала!

– Я могу все объяснить.

– О, да уж давай – хотя я сомневаюсь, что теперь смогу помочь, – гнев испарился из голоса, и он стал холодным и пустым. Безнадежным. – Бронте созывает трибунал.

Софи знала, что это произойдет, но живот все равно заболел – настолько, что она порадовалась отсутствию завтрака.

Элвин кашлянул.

– Давай-ка обработаем ожоги, хорошо?

Он присел рядом с ней, и у ее руки вспыхнул синий огонь.

– Все не так уж и плохо. Даже не придется пользоваться мазью из мочи йети.

– Из мочи йети?! – Ее чуть не стошнило, едва она вспомнила липкий золотистый бальзам, которым Элвин мазал ожоги от звездоскопа.

– Обезболивает большинство ожогов. Всегда пожалуйста. – Он обработал места, которых коснулись обжигающие перья Гилди, густой фиолетовой мазью. – Еще какие-нибудь ожоги есть?