Змеиное гнездо. Тень заговора - Злата Иволга

– То есть подобные донесения следует оставлять без ответа?

– Ох, ну можете отослать сочувствующую ноту, – прыснул от смеха кавалер Ридель, кинув еще один взгляд на письмо. – Король Жорж. Придумают же.

– Мне еще придется проводить Большое дворянское собрание. Я стараюсь оттянуть все до похорон, но сами понимаете, чем это может грозить.

– Увы, здесь придется рискнуть. Иначе возникнуть вопросы, отвечать на которые будет неудобно, – кивнул кавалер Ридель.

Ингрид с досадой указала на еще два письма.

– Читайте.

И тут ее мучения отчасти вознаградились, так как на лице ее собеседника вместо улыбки появилась маленькая задумчивая морщинка.

– Не помню приезда Кадира хана эфенди, – категорично заявил он и принялся за другое письмо. – Но прямо писать эмире нельзя. Неизвестно, с чем связано это недоразумение. Самым худшим сейчас будет вмешаться в дела соседей.

– Вы не думаете, что это может быть связано с?.. – Ингрид сделала гримасу.

Кавалер Ридель задумчиво поглаживал ножку бокала, на его лице снова застыла привычная легкая улыбка.

– Говорите, я слушаю.

Ингрид стоило большого труда решиться рассказать о загадочном заключенном и об опасении дяди Отто насчет сбежавшего лейб-лекаря. Сам кавалер Ридель вызывал смешанные чувства. Ингрид пока не поняла до конца истинного могущества этого человека и не ощутила полного доверия. При первых же ее словах кавалер Ридель отодвинул стул и встал.

– Я думаю, нам надо прогуляться, ваше сиятельство.

– Но…

– На свежем воздухе вы почувствуйте себя лучше. – Он поднял Ингрид со стула, бросил на стол деньги, и, несмотря на ее протесты, потащил к выходу.

– Только попробуйте еще раз схватить меня, и я выпущу вам кишки, кавалер Ридель!

– Охотно верю. – Он уже отпустил Ингрид и теперь снова ослепительно улыбался. – Но там слишком много народа. И зовите меня просто Рудольф.

«Алмазное сердце» было самым роскошным заведением в столице. Вокруг ресторана был разбит прелестный садик с низкими благоухающими цветниками и ажурными беседками, где уважаемые посетители могли поговорить под трели ручных пересмешников, не опасаясь быть подслушанными. Одну из таких беседок и выбрал кавалер Ридель. Когда Ингрид закончила свой немного сбивчивый рассказ, он протяжно вздохнул и внимательно посмотрел своими удивительными глазами на вывеску с алмазным сердцем, выполненным из цветного стекла.

– И почему получается, что то, на что мы не обратим внимания в спокойное время, вырастает до невероятных размеров, когда нас что-то тревожит? Этого лейб-лекаря уже искали, но он словно в воду канул. Есть вероятность, что его просто в свою очередь ограбили или убили. В землях своего благодетеля, барона Зингера, который рекомендовал его ко двору, он не появлялся. Я бы бросил это дело, если бы не внезапная кончина… ну, вы понимаете. Генералиссимус утверждает, что это подозрительно, и он, скорее всего, прав. А насчет человека в тюрьме ничего не могу сказать. Но согласен – его лучше не выпускать из вида, не исключено, что он как-то связан с тем безобразием, что у нас происходит.

– Я хотела поговорить с ним, но пока не знаю, каким способом можно развязать ему язык, без допроса с пристрастием.

– Выпустить ему кишки, – хихикнул кавалер Ридель. – О, простите…

На один из двух вопросов Ингрид себе ответила. А вот на другой – почему она не отказалась от сопровождения кавалера Риделя – не смогла. Если капитан Элвира Ротман и удивилась, увидев поздно вечером на пороге своего кабинета нарядную генерала-регента в сопровождении скандально известного аристократа, то виду не подала.

– Ты понимаешь, что я иду на нарушение, – объясняла капитан, шагая по коридорам впереди своих гостей. – Кавалер Ридель может пройти только по соответствующей бумаге.

– Знаю, сама торчала в этой дыре Бог весть сколько времени, – торопливо казала Ингрид. – Бумагу я тебе потом напишу.

– Я обязательно доложу генералиссимусу, чтобы он обдумал ваше наказание, капитан Ротман, – захихикал кавалер Ридель.

– Не вижу ничего смешного, – сердито сказала ему Элвира. – От вас несет выпивкой, кавалер Ридель.

– Совсем немного, капитан, – ничуть не обиделся он. – Полагаю, что в выходной день очень многие источают похожие ароматы.

Ингрид видела, что подруга изо всех сил сдерживается, чтобы не стукнуть головой о стену шутника-кавалера. Но они уже пришли в нужную комнатушку, куда должны были привести заключенного. Ингрид покосилась на кавалера Риделя, который сел на старый стул, закинул ногу на ногу и стал насвистывать какую-то мелодию. Элвира ходила из угла в угол. Наконец дверь открылась, двое стражников завели человека и поставили его на указанное Элвирой место возле стола.

– Ждите за дверью.

Стража вышла, не забыв, поколебавшись, поклониться в сторону Ингрид.

– Значит так, – обратилась к узнику Элвира. – У вас было желание говорить с властями, и я предоставила такую возможность. С вас сняли цепи, но вы сами понимаете, что при любой попытке…

– Знаю, – перебил ее заключенный, – меня убьют и похоронят в безвестности.

Ингрид кинула удивленный взгляд на Элвиру и та утвердительно кивнула, словно показывая «а что я тебе говорила». Кавалер Ридель со своим стулом ловко отодвинулся в темный угол.

Ингрид медленно подошла к другому краю стола и внимательно, насколько позволяло тусклое освещение, посмотрела на заключенного. Долгие дни в тюрьме никого не красят. Среди грязной одежды, растрепанных волос и заросшего лица выделялись только глаза, глубокие, словно вода в темном озере ночью. Мужчина смотрел на Ингрид исподлобья вроде бы угрюмо, однако ей чудилась еле уловимая насмешка. Так смотрят не на допрашивающего следователя, а, по меньшей мере, на равного. И еще: в нем было что-то неуловимо знакомое.

– Я генерал-регент, княгиня Ингрид Рихтер. Назовите свое имя.

– Добрый вечер, ваше сиятельство, – ответил узник. – Очень рад вашему визиту, но я хотел бы говорить либо с ее величеством, либо с генералиссимусом.

– Ее величества нет в столице. Генералиссимус занят важными делами. Можете поговорить со мной. Итак, я повторю вопрос – как ваше имя?

К ее удивлению он оперся руками о стол и резко наклонился к ней. Тут же в горло ему уперся кончик шпаги Элвиры.

– Спокойно. Я вас предупреждала.

– Я не обязан отвечать на ваши вопросы, генерал-регент. Поверьте мне.

– Вы сами настаивали на срочной аудиенции, – невозмутимо сказала Ингрид, делая останавливающий жест рукой в сторону Элвиры. – Поэтому я и пришла, как смогла.

– Я настаивал на королевской аудиенции.

– Вы ведете себя нагло для бандита с улицы.