Дурман - Екатерина Риз

— Папа, Маринэ права, не стоит людям настроение портить. Лёша же своими проблемами тебе голову не забивает.

Света кинула на неё короткий взгляд, после чего на мужа посмотрела, но тот сделал глоток виски и отвернулся. А Карина словно опомнилась, взглянула на Светлану и решила объясниться:

— У всех ведь есть проблемы, не так ли? Без них семейной жизни не бывает, к сожалению. Так что, стесняться тут совершенно нечего. Но и перебарщивать, — она с намёком взглянула на отца, — не стоит. Наша мама замечательный человек, но она не любит Москву, если честно сказать. Её убивает шум и суета на улицах. А наш дом — это настоящий райский уголок, её молитвами и руками сотворённый.

Изъяснялась она красиво, грамотно, но бегающий по лицам взгляд всё портил, Карина будто озвучивала что-то заученное, ей совершенно не присущее. И Алексей впервые задумался о том: а не была ли Ира права, когда говорила, что не настолько Карина и глупа, и всё её жеманство и бесшабашность, надуманный образ, который открывает ей многие дороги и помогает добиваться желаемого. Она легко вписывалась в компании и находила друзей, просто потому, что её никто не опасался, даже её красоты, Карина Катанян появлялась и незаметно получала всё в очень короткие сроки. Ей стоило лишь улыбнуться, рассмеяться, взмахнуть ручкой с идеальным маникюром, и все забывали о том, что плохо её знают. Ничего важного и секретного, конечно, не доверяли, но она этого и не ждала и не хотела. Её стремления и желания были направлены только на собственное удобство и выгоды, всё остальное Карину не интересовало. И Алексей почему-то с тревогой подумал, что в этот вечер объект её интереса — он. Больше ей отвлечься не на кого было. А проведённый некогда совместный уик-энд в Альпах, ставил Алексея в весьма неудобное положение. Он его помнил, Каринка помнила, а вот всем остальным знать о нём было ни к чему. Думается, что и Тимур бы не одобрил. Он хоть и не был родителем, что блюдёт нравственность дочерей, особенно старшей, но новость о том, что его партнёр по бизнесу как-то отмечал одну из сделок в компании его дитятки, вряд ли бы его порадовала. Поэтому Алексей стойко игнорировал все зазывные взгляды Карины и отворачивался.

Тимур с усталым вздохом опустился в кресло напротив, поболтал в бокале остатки виски.

— Придёт время, я вернусь в Ереван — у меня там четыре сестры! — добавил он со значением, — и заживу там… Дом деда отстрою.

— И мама будет довольна, — сказала Марина, улыбнувшись несколько лукаво. Карина же фыркнула.

— Ради Бога, только без меня.

Тимур зыркнул на неё из-под густых бровей.

— Замуж не выйдешь — поедешь.

— Раньше старые девы жили в домах своих более удачливых родственников, — сообщила довольная Марина. — Помогали по дому, детей нянчили. — На старшую сестру глянула и рассмеялась. — Только сумасшедший доверит тебе своих детей.

Карина фыркнула немного возмущённо, а потом вытянула руку с пустым бокалом и с нотками обиды попросила:

— Лёшик, налей мне ещё вина.

Он бокал у неё забрал, при этом наградив убийственным взглядом, а Света где-то совсем рядом в смятении кашлянула, после чего поднялась с кресла.

— Может, пройдём в столовую? Стол уже накрыли.

Проходя мимо скульптуры, Тимур снова рядом с ней приостановился, оглядел более внимательно. А потом поинтересовался:

— А ты можешь отца попросить, чтобы он мне такую же сваял?

Алексей спрятал улыбку.

— Тимур, мой отец известный скульптур, у него выставка за выставкой. Ты можешь выбрать всё, что тебе понравится.

— Да? — Катанян, кажется, не на шутку заинтересовался. Окинул быстрым взглядом просторную гостиную. — Поставлю у своего кабинета, чтобы все видели.

Алексей хлопнул его по плечу.

— Как скажешь.

Весь ужин Алексей как мог, пытался разрядить обстановку. Он говорил, Тимур поддакивал, а то и смеялся, они обсуждали какие-то свои новости и знакомых, а женщины лишь изредка в беседу вступали. И если Марина с Кариной по привычке не лезли поперёк слова отца, хоть и не совсем по тем причинам, о которых мыслил сам Тимур, то у Светы окончательно испортилось настроение. Она силилась улыбаться, вести себя, как радушная хозяйка, но Лёша понимал, в чём дело. Произошло то, чего он опасался — Каринка своим поведением заставила её призадуматься. Этим своим фирменным «Лёшик» и постоянными свойскими обращениями к нему лично за столом. Ей оставалось только руку протянуть, чтобы по щеке его похлопать, как она любила делать, когда они оставались наедине. И на Свету, кажется, никакого внимания не обращала, словно той и не было рядом. В какой-то момент её понесло, она снова начала болтать без умолку, пока Тимур на неё не цыкнул предостерегающе. И даже руку вскинул, видимо, для него это было не в диковинку, останавливать поток словесных глупостей старшей дочери. Даже сказал однажды, напомнив Алексею интонациями Алана Чумака:

— Молчи.

Каринка насупилась и запила своё недовольство вином.

— У тебя, Алексей, сын. Тебе повезло. А у меня полный дом женщин.

— И четыре сестры, — с натугой напомнила Света, пытаясь пошутить.

Катанян тут же кивнул, подхватив горестную тему:

— Четыре. И все старшие. Отец Бога благодарил, что ему на старость лет сына послал. А у меня вот проблема, — договорил Тимур, приглядываясь к дочерям.

— Ещё не всё потеряно, папочка, — сказала Карина, и Алексей поневоле поморщился от её очередной глупости. И зачем-то поторопился это исправить, сказал:

— Да, Тимур, тебя дочери внуками порадуют.

— На это и надеюсь. — И вдруг ткнул в стол указательным пальцем, посмотрев на Марину. — Первым, чтоб внук был.

Тут уже рассмеялись все, а Алексей кинул быстрый взгляд на жену, пытаясь оценить её настроение. Света хоть и улыбалась, но видно было, что ей не терпится этот вечер закончить.

После ужина снова устроились в гостиной, но ненадолго, Тимур изъявил желание дом посмотреть, и Света, как радушная хозяйка, вызвалась устроить ему экскурсию. Они для начала вышли из гостиной на веранду, Лёша следил за ними взглядом, улыбнулся, когда Света на него обернулась, а потом подошёл к Карине, которая разглядывала семейные фотографии на стене. Марина была занята телефонным разговором, с лёгкостью перешла на армянский, но судя по её тону, разговаривала с кем-то ей дорогим и близким, возможно, что и с женихом.

Алексей к Карине подошёл и, загородив её своим плечом, попытался отобрать у неё бокал с вином.

— Хватит пить, — почти прорычал он, но впечатления почему-то не произвёл. Бокал Карина ему отдала, но тут же взяла его под руку и прижалась к его боку. Указала на одну из фотографий.

— Это твой сын? Хотела бы на него посмотреть.

— Я не показываю своего сына пьяным посторонним женщинам.

Она ахнула и тут же посмеялась над его словами.