Эволюция сексуального влечения. Стратегии поиска партнеров - Дэвид М. Басс

Писатель-феминистка Сьюзан Гриффин написала: «Меня всю жизнь преследовал страх быть изнасилованной. С раннего детства я, как и большинство женщин, воспринимала изнасилование как часть окружающей меня среды — нечто такое, чего нужно бояться и молиться, чтобы этого не случилось, как пожара или удара молнии. Я никогда не интересовалась, прочему мужчины становятся насильниками, а просто считала это одной из многочисленных загадок человеческой натуры»[450].

В научном мире дискуссия идет в основном вокруг того, что мотивирует мужчин принуждать женщин к сексу силой, и в этом ажиотаже практически теряется вопрос о психологии жертв насилия. Однако все сходятся в одном: изнасилование — это отвратительно жестокое деяние, налагающее очень большие издержки на жертву. Для того, чтобы понять это, не нужно никакой формальной теории. Тем не менее очень важно определить, почему изнасилование настолько травматично.

С эволюционной точки зрения издержки, связанные с изнасилованием, начинаются с того факта, что оно лишает женщину выбора, который является ключевым компонентом ее сексуальной стратегии. Изнасилованная женщина рискует забеременеть от мужчины, которого не выбирала, который воспользовался ее ресурсами без согласия, который вряд ли будет что-то вкладывать в воспитание ее детей и который, возможно, обладает не таким качественным генотипом, какой ей хотелось бы. Изнасилованная женщина рискует тем, что постоянный партнер осудит или бросит ее, подозревая в измене по собственной воле или в том, что она сама виновата в произошедшем. Издержки, связанные с изнасилованием, ярко иллюстрирует случай, произошедший в Пакистане:

«Зафран Биби, 26-летняя правоверная мусульманка из Пакистана, была приговорена к забиванию камнями до смерти. Ее обвинили во внебрачной связи, что, согласно законам шариата, должно караться смертью. Доказательством вины стало рождение ребенка более чем через год после того, как муж бросил ее, но при этом не дал развода. Но это была не обычная измена. Зафран Биби утверждала, что ее изнасиловал деверь. Это, однако, никого не интересовало. Судья решил, что рождение внебрачного ребенка доказывает измену мужу. То, что она обвинила деверя в изнасиловании, оказалось равносильно признанию вины»[451].

Изнасилованные женщины страдают психологически. Они испытывают страх, унижение, душевное потрясение, тревогу, депрессию, гнев и ярость. Они чувствуют себя виноватыми, использованными, оскверненными и грязными. Для женщин секс по принуждению более неприятен, чем все остальные отрицательные моменты, которые им может доставить мужчина, даже жестокое несексуальное избиение[452]. Страдания изнасилованных женщин продолжаются очень долго. Некоторые боятся выходить из дома, избегают общения с мужчинами, изолируют себя от общества и живут в психологической тюрьме без надежды на отмену приговора.

Помимо психологической пытки, они страдают также и в социальном плане. Как показывает дело Зафран Биби, на жертв иногда возлагают ответственность за преступление, совершенное против них. Они теряют репутацию, становятся менее желанными на рынке поиска партнера. Родня может отказаться от них из-за того, что они навлекли позор на семью. Бывает, что они становятся изгоями общества. Какой бы ни была причина изнасилования, ни один здравомыслящий человек не усомнится в том, что оно наносит очень большой вред жертве.

С учетом этих нередко катастрофических последствий изнасилования если они случались на протяжении всей человеческой истории, то согласно эволюционной логике должны были привести к выработке у женщин механизмов защиты от них. Это совершенно отдельный вопрос, не связанный с тем, есть ли у мужчин эволюционные адаптации к изнасилованию. Адаптации против изнасилования могли развиться у женщин и в том случае, если изнасилование является побочным продуктом иных механизмов. Мы не можем с полной определенностью установить, были ли изнасилования в истории настолько частыми, чтобы у женщин выработалась особая психология защиты от них. Но мы можем собрать доступные исторические и кросс-культурные свидетельства и, отталкиваясь от них, выдвинуть обоснованное предположение. Письменная история, восходящая к библейским временам, пестрит эпизодами насилия и даже особыми указаниями религиозных лидеров на условия, при которых мужчина может совершить сексуальное насилие над женщиной. Так, законы Торы, кодифицированные Маймонидом, гласят:

«Если солдата армии, захватившей земли, обуревает страсть, он может сожительствовать с пленной женщиной… [но] ему нельзя сожительствовать с ней второй раз, если он на ней не женится… Соитие с ней позволено только тогда, когда ее взяли в плен… он не должен овладевать ею прямо на поле битвы… т. е. он должен увести ее в укромное место и там сожительствовать с ней»[453].

Хотя систематические исследования распространения и частоты изнасилований в традиционных обществах не проводились, неформальный анализ опубликованных этнографических материалов показывает, что изнасилования отмечаются во многих из них, от амазонских джунглей Бразилии до Ботсваны. Семаи, живущие в центральной Малайзии, часто повергаются набегам малайцев, которые устраивают засады, убивают мужчин, а женщин насилуют[454]. У амазонских племен, изучением которых занимался Томас Грегор, есть специальные слова для обычного («антапаи») и группового («айнтьявакакинапаи») изнасилования[455]. Изнасилования во время войн известны столько, сколько существуют письменные исторические источники, что задокументировано Сьюзан Браунмиллер в ее классическом труде «Против нашей воли» (Against Our Will)[456]. Чингисхан более 800 лет назад с наслаждением говорил о радостях насилия: «Величайшее удовольствие в жизни — разбить врага и гнать его перед собой, забрать его богатство и видеть, как те, кто ему дорог, купаются в слезах, скакать на его лошадях и сжимать в объятиях его жен и дочерей»[457]. Эволюционный антрополог Барбара Сматс обобщает кросс-культурные свидетельства следующим образом: «Хотя частота мужского насилия над женщинами в разных местах может быть разной, кросс-культурные исследования показывают, что общества, где мужчины редко нападают на женщин и насилуют их, скорее исключение, чем правило»[458].