Блик - Рейвен Кеннеди

Его щеки растягиваются в кривоватой ухмылке. Торговец наклоняется поближе, и возвращается это ощущение притяжения.

– Я могу показать человеку, как исполнить его заветное желание.

Мой интерес тут же гаснет, и я отстраняюсь, безразлично вздохнув.

– Я не жалую шарлатанов, – раздраженно говорю я.

Он решительно качает головой.

– Никаких трюков, Ваше Величество, клянусь вам.

Я снисходительно приподнимаю бровь.

– Не сомневаюсь, – язвительно замечаю я.

– Прошу вас, позвольте вам доказать, – говорит он. Вероятно, поняв, что я уже приготовилась подозвать стражников, чтобы арестовали его за мошенничество.

– И как вы это сделаете, сэр Пруинн? Скажете мне закрыть глаза, а сами будете смотреть в хрустальный шар?

– Отнюдь. Мне просто нужно держать вас за руку.

– Не смейте прикасаться к царице, – вмешивается стражник.

Сэр Пруинн игнорирует его, обратив все внимание на меня.

– Никаких фокусов, Ваше Величество, – он протягивает руку ладонью вверх.

Я не берусь за нее.

– Сэр, если думаете, что я куплюсь на вашу дурацкую хиромантию, тогда вы очень плохой шарлатан.

– Скажу еще раз: я не шарлатан, – клянется он. – И я не буду читать по вашей руке. Повторюсь, я буду только ее держать.

Я раздражена, но не могу отрицать, что несколько заинтригована. Стражники настороженно наблюдают за нами, держа руки на мечах, но они понимают, что все же не им решать, может ли он ко мне прикоснуться.

Я внимательно смотрю на мужчину, пытаясь его раскусить.

– Хорошо, сэр Пруинн. Докажите.

Я кладу руку в его ладонь, на удивление гладкую для странника, который сам зарабатывает на пропитание и чинит свою повозку. Стражники придвигаются к нам.

Сэр Пруинн вежливо сжимает мои пальцы в кулак и обхватывает его своей ладонью.

И сразу возникает ощущение – заряд, появившийся на моей ладони и тыльной поверхности руки, между нами бурлит сила.

Я устремляю взгляд на лицо странника, но серые глаза закрыты, приподнятые брови сосредоточенно опущены.

– Моя повелительница… – говорит мой взвинченный страж.

– Молчать.

Я с восторгом смотрю на свою руку, потому что чувствую это. Чувствую, как по ней течет магия, возникшая от прикосновения загадочного незнакомца. Она потрескивает и щелкает, как лопающиеся магические пузыри, и жалит, но не сильно.

Ладонь начинает нагреваться. Я чувствую, как что-то образуется – сначала небольшое, но оно растет. Мне приходится раскрыть ладонь, потому что в моей руке вдруг из ниоткуда появляется предмет. В изумлении я округляю глаза, смотря на него не мигая.

Изумление, удивление, сомнение, восхищение, недоумение – все эти противоречивые чувства роем пролетают сквозь меня, словно желая вырваться на волю.

Ошеломленно охнув, я смотрю на кусок свернутого пергамента, который держу в кулаке. Он кажется безобидным, неопасным, но сердце гулко бьется в груди.

Сэр Пруинн убирает руку, забрав то притягивающее потрескивание.

– Вот, Ваше Величество. Откройте.

– Я открою, царица, – предлагает мой страж голосом, полным недоверия.

Но Пруинн качает головой.

– Открыть должны вы, Ваше Величество, иначе не выйдет.

Еще мгновение я медлю, а потом беру пергамент за край и разворачиваю. Он не слишком большой – может, шириной в три ладони. Голова кружится от острого любопытства.

– Что это?

Пруинн смотрит, как я расправляю бумагу, и с интересом хмыкает.

– Судя по всему, ваше заветное желание где-то совсем рядом. Это карта.

Прищурившись, я внимательно разглядываю замысловатые линии. При других обстоятельствах я бы швырнула в лорда этой картой и учинила допрос, как он ухитрился вложить ее в мою руку. Но магия реальна, и что-то в этой бумаге ощущается знакомым, но что – объяснить не могу.

Поглядев на карту еще мгновение, я хмурюсь, мое восхищение резко гаснет.

– Это неправильная карта.

Орея заканчивается на границе Шестого королевства, и на карту нанесены границы Седьмого. Неверно. Это королевство – ничто. Там вообще ничего нет – с тех пор как пришли фейри и превратили Седьмое королевство в серую бездну.

Моя нелепая вспышка интереса и восхищения рассыпается вместе с ними. Зря я поверила этому жулику. Он чуть не одурачил меня своим искрящим прикосновением. Похоже, сегодняшний день и впрямь выдался хуже некуда.

– Очевидно, там я не смогу найти свое заветное желание, – без всякого энтузиазма раздраженно говорю я. – Это криво нарисованная карта, которую вы пытаетесь выдать за единственную в своем роде.

Лорд должен выглядеть испуганным. Или хотя бы смущенным, ведь его фокус не удался. Я могла бы высечь его на улице за мошенничество.

Бумага сворачивается сама по себе, я сминаю ее в кулаке, а потом холодно, равнодушно смотрю на Пруинна и пытаюсь вернуть ему карту.

– Седьмого королевства больше не существует. Уже сотни лет.

Пруинн не кажется взволнованным или потрясенным. На его лице медленно расползается коварная улыбка, и с блестящими серыми глазами он заговорщицки наклоняется и говорит слова, от которых по всему моему телу ползет холодок.

– Вы в этом уверены, Ваше Величество?

Аурен

Замок Рэнхолд холодный.

Это первое, на что я обращаю внимание после того, как меня сажают в крытую карету и везут вдоль боковой стены замка. Меня сопровождают шесть стражников – любимое число Мидаса.

Стены в этом коридоре похожи на лед, но это обман зрения, триумф архитектуры. Постучав по ним пальцем в перчатке, вижу, что они построены из гладкого камня, но покрыты слоем синего дутого стекла.

Мы огибаем вход, похожий на главный, где со стропил свисают фиолетовые флаги. Балки из белого дерева перекрещены и выгибаются дугой к окну в потолке в форме десятиконечной звезды.

Здесь пусто и тихо, в то время как я вся на нервах, тревога дышит мне в шею, покусывает кожу. Я вообще не понимаю, как могу так спокойно идти, не сорваться на бег или не замереть как вкопанная, пока меня ведут по тесному коридору.

Дворец, без сомнений, прекрасен. Искусно выполненная лепнина из стекла, обрамленные окна, изогнутые бра. Каждый образ – это чествование льда, каждый пурпурный гобелен – дань уважения монарху Рэнхолда.

Но чем дальше я прохожу, тем холоднее становится. Может, я все это себе вообразила, может, похожие на лед стены вводят меня в заблуждение, заставляя думать, что здесь холоднее, чем есть на самом деле. Но по моей коже вдруг бегут мурашки, а еще я замечаю, что ленты обвиваются вокруг меня чуть сильнее.