Скорбный урожай - Дженнифер Роу

– Видимо, эта фотография тоже из коллекции Дэмиена? – спросил Джереми.

– Ну да. В точности такая же, как и остальные, лежавшие в бардачке.

– Ну, тут дело ясное, – вздохнул Джереми. – Ничего не попишешь.

– Да. И слава богу! – заключила Джилл. Она смущенно потянулась и зевнула. – Я порядком устала. До «Сосен» путь неблизкий, так что я, пожалуй, пойду.

– Я тебя отвезу, – предложил Ник и поискал в кармане ключи. Выглядел он помятым и немного жалким.

– Не надо, Ник. Я сама дойду, – с напускной беззаботностью ответила Джилл.

Они неловко застыли посреди гостиной.

– Эй, вы двое, хватит пикироваться, пора уже вам помириться, – улыбнулся Джереми.

Неловкость исчезла.

– Где твоя деликатность, Джереми? Ты ранишь наши чувства, – с кривой усмешкой пожаловался Ник.

– Ладно тебе, дружище, я просто забочусь о ваших интересах, – отозвался Джереми и повернулся к Кейт. – Что ты там беззвучно шепчешь Джилл, да еще улыбаешься и киваешь? Ты похожа на заботливую бабушку.

– Я буду улыбаться и кивать своей подруге сколько мне вздумается, – с жаром возразила Кейт. – Можешь надувать щеки и утверждать свое мужское превосходство, но ты же не ждешь, что я приму всерьез весь этот вздор.

– Пойдем, Ник. Подальше от отвратительной семейной свары. – Джилл надела шляпу и пальто. – Всем до свидания. Увидимся утром.

Ник застенчиво улыбнулся и опустил голову. Потом схватил свою куртку и распахнул дверь перед Джилл. Уже на пороге она подмигнул Кейт. Дверь за ними захлопнулась.

– Что ж, по крайней мере у них все наладилось, – радостно заключила Кейт. – Джилл его простит.

– Я бы сказал, уже простила, – заметил Крис.

– Ну нет. Пока она делает вид, будто простила, но довольно скоро это и впрямь случится.

– Я уже закончил, сэр. – Мартин потер глаза и отодвинулся от стола.

– Хорошо. Спасибо. Можешь теперь идти. Извини, что пришлось тебя задержать.

Мартин покосился на начальника. Тоби выглядел хмурым и усталым, даже как будто еще больше постарел.

– А вы скоро, сэр?

– Я выйду вместе с тобой, сынок, и ты сможешь запереть дверь. Я хочу ненадолго заглянуть в больницу.

Мартин помялся и все же решился:

– Мне очень жаль, сэр.

– Да.

Кейт лежала без сна. Джереми мерно дышал рядом. Скрипнула раскладушка – Зои повернулась во сне, вздохнула и снова затихла. Завтра они отправятся домой. Помогут Бетси с покупками, пообедают в каком-нибудь приятном месте и уедут. Так они решили. Пускай Тендеры сами собирают остатки урожая. Все закончилось.

В доме стояла тишина. Воздух был до того тяжелым и неподвижным, что дышалось с трудом. Кейт не давали покоя мысли о Терезе в больничной палате. Она так и не пришла в себя, и за ее ребенком ухаживали теперь чужие люди. В памяти Кейт одна за другой всплывали картины: высокая сильная женщина бережно прижимает к себе крохотный сверток с рыжеволосым младенцем; большая и светлая комната, плетеные коврики, спальня с узкой кроватью и колыбелью, на рабочем столе – маленькая серая курточка, расшитая желтыми цветами. Трогательные знаки спокойной, счастливой жизни, теперь уничтоженной, разбитой вдребезги. Кейт поняла, что не сможет заснуть: не стоило даже пытаться, – и осторожно встала.

Джереми перевернулся, довольно вздохнул и раскинулся на освободившемся месте. Для тепла он укрылся ее халатом поверх одеяла, и Кейт пришлось надеть куртку прямо поверх пижамы. Бесшумно выскользнув из комнаты, она повернулась, чтобы притворить дверь, и едва не подскочила от неожиданности, когда сзади раздалось смущенное сопение.

Уилф, с растрепанными волосами, в полосатой пижаме, стоял у входа в гостиную и смущенно моргал.

– Ох, Уилф, как вы меня напугали, – прошептала Кейт.

– Извини, Кейт. Я просто, хм… встал ненадолго, – так же тихо проговорил Уилф. – Я, знаешь ли, полуночник. Часто часами не могу уснуть, ворочаюсь в постели. – Он помолчал, затем искоса посмотрел на Кейт. – Буду тебе признателен, если ты не скажешь Бет. То есть не скажешь, что я вставал. Боюсь, она будет недовольна.

– Конечно, Уилф, – смущенно пробормотала Кейт.

– Понимаешь, я не принял таблетку, – хихикнул Уилф и прикрыл рот рукой, как нашкодивший школьник. – Не люблю я эти таблетки, а ты? По-моему, Бет слишком ими увлекается. Глотает одну за другой. Да-да, можешь не сомневаться, хотя она ни за что в этом не признается. – Он подошел к спальне и, взявшись за ручку, произнес: – Твоя подружка… Бидди, кажется? Она еще не спит, сидит там, – кивнул он в сторону гостиной. – Похоже, тоже полуночница. Ну ладно, доброй ночи.

Дверь спальни за ним закрылась. Кейт зябко поежилась. После жаркой постели воздух в холле казался прохладным. Поплотнее запахнув куртку, она вошла в гостиную.

Берди сидела на корточках перед камином и двигала кочергой полено, которое только что подбросила на горящие угли. Когда открылась дверь, она удивленно подняла голову. Полено занялось, и в стеклах ее очков полыхнули отблески огня.

Часы на буфете пробили два.

– Уже поздно, – сказала Кейт, – а я не могу уснуть.

– Уилфу тоже не спится.

– Знаю. Я встретила его в холле. – Кейт хихикнула. – Он попросил меня сохранить это в секрете. Боится, Бетси обнаружит, что он не принимает таблетки и бродит по дому, вместо того чтобы лежать в постели. Ну и семейка! Ты заметила, что Бетси не доставала корзинку с рукоделием с тех пор, как Сонси показала свою вышивку? Ведь ее превзошли и оттеснили на второй план…

В камине трещал огонь. Берди явно слушала ее вполуха, но наконец спросила:

– Что тебя тревожит, Лейни?

– Ну, думаю, ты знаешь. Тереза.

– Тебе ее жалко?

– Конечно, жалко. Конечно. Но дело не только в этом. – Кейт нахмурилась. – Думаю, она пошла на это, потому что была в отчаянии. Должно быть, испытывала невыносимое чувство вины и понимала: больше ей не выдержать, поэтому просто…

– А-а, так ты говоришь о самоубийстве? А я думала, ты имеешь в виду убийство.

– Нет, я могу представить, как это случилось. Я понимаю, что подтолкнуло Терезу к мысли об убийстве, как она решилась на такой шаг. Но покончить с собой, когда малышка Нел лежала в передней комнате! Крошечное существо, такое беззащитное, полностью зависимое от нее… Это не укладывается у меня в голове, Берди.

– Щель под дверью, ведущей в холл, плотно прикрыли ковриком. Ты же знаешь, ребенку не угрожала опасность. – Берди подалась вперед и внимательно посмотрела на Кейт.

– Да, знаю, но я говорила не об этом. Если бы Тереза взяла Нел на руки и включила газ, поскольку не могла вынести мысли о том, что случится с ними обеими, это было бы чудовищно, но, в известном смысле, выглядело бы более естественно. Ох, я не знаю. Не могу объяснить, почему это так меня пугает. Не то чтобы я хорошо знала Терезу… но для такой женщины, как она, оставить спящего ребенка и лечь умирать, не зная, что с ним станет, кто о нем позаботится, понимая, что малышка проснется голодной и будет плакать в темноте, звать мать, которая никогда не придет… Такое невозможно представить.