Сумеречный Взгляд - Дин Кунц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Неотвратимая близость Армагеддона, о котором она рассказала, была такой страшной и подавляющей, что не поддавалась описанию, но в настоящий момент я боялся более близкой смерти. Мое предчувствие и уверенность в неотвратимой опасности превратились в постоянное неприятное давление под черепом, хотя я не мог сказать, откуда придет беда и в какой форме она придет.
Меня слегка тошнило от предчувствия.
Меня бил озноб. Я весь промок от пота и дрожал.
Она отправилась на кухню добавить скотча.
Я встал. Подошел к окну. Выглянул наружу. Ничего не увидел. Вернулся в кресло. Присел на краешек. Мне захотелось закричать. Что-то приближалось...
Она вернулась из кухни с выпивкой и плюхнулась обратно в кресло, по-прежнему отдаляясь от меня, и тогда я спросил ее, все такую же мрачную:
— Как ты узнала про них? Ты должна мне это сказать. Ты что, можешь читать их мысли или что?
— Да.
— Правда?
— Немного.
— Я не могу увидеть в них ничего, кроме... ярости, ненависти.
— Я вижу в них... немного, — сказала Райа. — Не сами их мысли. Но когда копну поглубже, то появляются образы... видения. Думаю, многое из того, что я вижу, — это больше генетическая память... то, о чем многие из них на уровне сознания почти не подозревают. Но если быть честной, больше, чем только это.
— Что? Каким образом — больше? И что там с этими легендами, о которых ты говорила?
Вместо ответа она сказала:
— Я знаю, что ты делал сегодня ночью.
— Хм. Ты о чем? Как ты можешь знать?
— Знаю.
— Но...
— Все это напрасно, Слим.
— В самом деле?
— Их не одолеть.
— Я одолел своего дядю Дентона. Я убил его, пока он не принес еще больше несчастья в мою семью. Мы с Джоэлем остановили шестерых из них этой ночью, а если бы мы этого не сделали, они бы устроили падение чертова колеса. Мы спасли жизнь бог знает скольким простакам.
— И что толку? — спросила она. В ее голосе появилась новая нотка — серьезности, мрачного энтузиазма. — Другие гоблины убьют других простаков. Ты не сможешь спасти мир. Ты рискуешь своей жизнью, счастьем, рассудком — и по большей части твои действия просто оттягивают развязку. Тебе не суждено выиграть войну. В этой долгой схватке наши демоны одолеют нас. Это неизбежно. Это — наш жребий, который мы выбрали для себя очень-очень давно.
Я не понимал, к чему она клонит.
— А какой у нас выбор? Если мы не будем сражаться, не будем защищать себя, наша жизнь не будет иметь смысла. Мы с тобой можем быть раздавлены в любой момент по их прихоти.
Она отставила в сторону свой стакан и скользнула на краешек кресла.
— Есть и другой путь.
— О чем ты?
Ее прекрасные глаза смотрели в мои, ее взгляд обжигал.
— Слим, большинство людей не стоят и плевка.
Я моргнул.
Она продолжала:
— Большинство людей — лжецы, плуты, изменщики, воры, ханжи, как хочешь называй. Они используют и бесчестят друг друга с такой же готовностью, что и гоблины бесчестят нас. Они недостойны того, чтобы их спасать.
— Нет, нет, нет, — возразил я. — Не большинство. Многие из людей не стоят и плевка, согласен, но не большинство, Райа.
— Насколько я знаю, — возразила она, — едва ли хоть один из них лучше гоблина.
— Господи, у тебя же было не как у всех. Эбнеры Кэди и Мэрэли Суины в этом мире определенно составляют меньшинство. Я понимаю, почему ты думаешь не так, как я, но ты же никогда не встречалась с моим папой или мамой, с моими сестрами, с бабушкой. Достоинства в мире больше, чем жестокости. Может, я бы не сказал так неделю назад или даже вчера, но сейчас, когда я слышу такие речи от тебя, у меня уже нет сомнений, что в людях больше добра, чем зла. Потому что... потому что... ну, должно быть больше.
— Послушай, — сказала она. Ее глаза по-прежнему глядели прямо в мои, умоляющая голубизна, просящая голубизна, яростная, почти болезненная голубизна. — Все, на что мы можем надеяться, это немного счастья в узком кругу друзей, с парой человек, которых мы любим, — и к чертям весь остальной мир! Пожалуйста, Слим, пожалуйста, подумай об этом! Это же просто чудо, что мы нашли друг друга. Это удивительно. Я никогда не думала, что обрету что-то подобное тому, что мы обрели вместе. Мы так подходим друг другу... так похожи... что какие-то мозговые волны у нас даже накладываются друг на друга, когда мы спим... у нас психическое единство и когда мы занимаемся любовью, и когда спим, вот поэтому нам так чертовски хорошо в постели и поэтому мы даже видим одни и те же сны! Мы были предназначены друг для друга, и самое важное, самое важное на свете — это чтобы мы были вместе всю жизнь.
— Да, — ответил я. — Я знаю. Я тоже так думаю.
— Поэтому оставь свой крестовый поход. Перестань пытаться спасти мир. Перестань так безумно рисковать. Пусть гоблины делают то, что должны делать, а мы просто проживем свою жизнь в мире.
— Так в этом-то все и дело! Мы не можем жить в мире. Если мы не будем обращать на них внимания, нас это не спасет. Рано или поздно они придут и будут вынюхивать вокруг, будут стремиться почувствовать нашу боль, пить нашу муку.
— Слим, постой, погоди, выслушай. — Она была возбуждена, рассержена, нервозно-энергична. Вскочив с кресла, она подошла к окну, полной грудью вдохнула воздух, снова повернулась ко мне и сказала:
— Ты согласен, что то, что у нас есть общего, должно быть первым, превыше всего, любой ценой. Так что, как насчет... если я укажу тебе путь, как можно существовать с гоблинами, прекратить войну против них и не волноваться, что они когда-нибудь набросятся на тебя или меня?
— Как же?
Она заколебалась.
— Райа?
— Есть только один путь, Слим.
— Какой?
— Это единственный разумный способ иметь с ними дело.
— Скажешь ты мне или нет, ради всего святого?
Она нахмурилась, глянула в сторону, начала говорить, снова засомневалась, произнесла «Черт!» и внезапно швырнула стакан со скочем в стену через всю комнату. Из него вылетели кубики льда и раскололись, попав в мебель и упав на коврик. Стакан вдребезги разбился о стену.
Я пораженно подскочил и тупо уставился на нее и остался стоять, когда она махнула мне рукой и вернулась в свое кресло.
Села.
Глубоко вздохнула.
И сказала:
— Я хочу, чтобы ты выслушал меня, просто выслушал и не перебивал, не останавливал, пока я не закончу, и... попытался понять. Я нашла способ сосуществовать с ними, сделать так, чтобы они оставили меня в покое. Понимаешь, и в детдоме, и после я поняла, что их не победить, у них все преимущества. Я сбежала оттуда, но гоблины повсюду, не только в детдоме, и ты не можешь совсем избавиться от них, куда бы ты ни убежал. Это бесполезно. Поэтому я пошла на риск, на рассчитанный риск, и вступила с ними в контакт, сказала, что могу видеть...