Пляска на плахе. Плата за верность - Марина Баринова

— Пособишь?

Сотница протянула руки и бережно приняла сверток с осколками. Заливар прикоснулся к сомкнутым каменным дверным ручкам, лишенных резьбы и украшений. В месте, где соединялись рукояти двух створок, располагался каменный круг. Советник просунул пальцы в зазор между ним и створками и повернул механизм. Артанне это действие казалось невозможным, но круг поддался. Не было слышно ни скрипа, ни хруста, ни щелчка — лишь ровное потрескивание факелов да возбужденное дыхание Заливара.

— Ух! — не сдержалась наемница, когда круг, сделав полный оборот, внезапно упал в руки Данша. Лицо советника исказилось от напряжения — каменный диск не казался легким. Гвардеец поспешил на помощь, но был остановлен ледяным взглядом господина.

— Не смей его трогать! — рявкнул он. — Только потомки одиннадцати Героев могут прикасаться к этой святыне. Артанна, подойди.

Женщина приблизилась, сжав вспотевшей рукой сверток с камнями, словно от него зависела ее жизнь. Впрочем, вполне могло статься, что так дела и обстояли на самом деле.

— Отдай ему камни, — Шано кивнул на гвардейца и перевернул каменный круг вверх тормашками, — а сама держи его таким образом.

Избавившись от осколков, наемница схватилась обеими руками за диск.

— Что это?

— Вместилище печати, осколки которой мы все носили на своих руках. Посмотри, — советник обратил ее внимание на углубление в поверхности камня. Артанна начала понимать, для чего у всех камней было по одной ровной грани.

— Хитро, — нахмурилась она. — Значит, их раскололи специально?

— Скорее всего. Постарайся держать камень ровно. Я точно не знаю, в каком порядке нужно располагать осколки. Уверен лишь, что их нужно соединить.

— Поторопись, прошу.

Заливар коротко посмотрел в глаза наемнице и неожиданно тепло улыбнулся.

— Не сомневайся, я сам изнемогаю от нетерпения. Лишь не хочу ошибиться. Постарайся не двигаться.

Артанна прерывисто вздохнула и попыталась унять дрожь в руках. Этот маленький каменный кругляш весил не больше солдатского меча, но силы ее были на исходе. Заливар, следовало отдать ему должное, времени даром не терял. Он аккуратно рассматривал каждый осколок и помещал его в углубление, затем тут же брался за следующий — оценивал, сравнивал и клал рядом, совмещая с соседним.

— Я жалею о том, что произошло с твоим Домом, Артанна, — неожиданно сказал советник. — И я рад, что Гириштан успел отослать тебя в Хайлигланд. Иначе мы бы потеряли последнего потомка Толла Необоримого еще тогда. Я рад, что не пришлось тебя убивать. Рад, что ты сейчас находишься здесь. И я рад, что это именно ты, а не один из твоих высокомерных братьев.

Руки Артанны дрогнули, и несколько уже сложенных правильным образом камней снова рассыпались по всей поверхности камня. Данш чертыхнулся.

— С чего такие любезности от вчерашнего врага? — спросила Сотница.

Советник покачал головой и вновь принялся соединять осколки.

— Я никогда не был тебе врагом, Артанна. Мне просто был нужен твой кусок печати. Но когда я узнал, что ты, фхетуш, пустая… Это заставило меня изменить планы. Возможно, мне еще пригодится твой дар.

— И что, теперь будем дружно держаться за ручки, прогуливаясь по медовым лугам?

— Ты никогда меня не простишь, и я не жду этого. Буду откровенен: для меня имеет значение лишь то, что ты из себя представляешь. Силой Толла не обладали ни твои братья, ни отец, ни дед. — Дрожащими руками Шано опустил еще один камень в углубление. — В других Домах ситуация не лучше: до меня дар открылся только у моего прадеда. Кровь потомков Героев слишком разбавлена, чтобы баловать нас силой… И раз уж твоему многострадальному Дому повезло с наследием, я должен постараться уберечь этот подарок. Так я исправлю свою ошибку.

— Странный ты, Заливар нар Данш, — произнесла Артанна, наблюдая за пальцами советника, передвигавшего осколки. — Если в Шано Оддэ все настолько плохо, зачем ты позволил убить целых семерых советников? В их венах тоже текла древняя кровь.

— Потому что эти Дома себя исчерпали. Дар покинул их — у того же Дома нар Трайзун сила не проявлялась уже четыре сотни лет. Почему, по-твоему, я возвышаю побочные ветви этих Домов? Помимо того, что Младшие более лояльны, среди них иногда рождаются одаренные. Жизнь иронична. Каждый, в ком все еще теплится дар, представляет ценность для Шано Оддэ и всего Ваг Рана. Убить тебя мне не позволяют убеждения, но и отпустить тебя на все четыре стороны я не смогу. Мне может понадобиться фхетуш. Быть может, даже сегодня. Я понятия не имею, к чему приведет этот ритуал.

Последний осколок занял свое место, и Артанна смогла увидеть итог кропотливого труда Заливара — осколки сложились в ровный круг.

— Весьма своевременно, — наемница поспешила передать печать советнику. — Руки уже отваливаются.

Заливар аккуратно принял ношу, не отрывая глаз от спутницы.

— Гириштан был порядочным и умным, но недальновидным человеком. Там, где следовало молчать, он говорил. Там, где следовало высказаться, он оставался нем. И он, и я желали сделать для страны что-то хорошее. К несчастью, договориться мы не смогли. Но ты, Артанна нар Толл, совершенно не похожа на своего отца. Я смотрю на тебя и вижу лишь внешнее сходство: те же глаза, но совершенно другой взгляд. Гириштан не пережил и половины того, что вынесла ты, и я знаю, что ты меня поймешь. Поверь мне, стань моим союзником. Ты же понимаешь, что я делаю это отнюдь не ради собственной выгоды?

— Ты веришь в то, что трудишься ради благополучия государства, — тихо ответила Артанна, сверля глазами собеседника.

— А Гириштан не понимал. Он называл меня глупцом.

— Ты не глупец, Заливар нар Данш. Ты безумец.

— Безумцами называют проигравших. Но я не проиграю.

Сотница дернулась, словно от удара, и резко выпрямилась по весь рост.

— Какие амбиции, с ума можно сойти! — прорычала она. — Грегор Волдхард наобещал мне с три короба, уговаривая встать под его знамена. Веззам, сдав меня тебе с потрохами, был уверен, что делает это мне во благо. Даже Федериго Гвиро из Гивоя превратил предложение брака в сделку. Последние полгода люди, обладающие даже малейшей толикой власти, постоянно нуждаются во мне, сулят золотые горы, размахивают у меня перед лицом ценными документами… И что из этого получилось, а, Заливар? Я послушалась голоса совести, решила отдать долг сыну человека, которому была многим обязана — и где я сейчас? — Наемница обвела рукой пространство вокруг себя. — Что у меня осталось, кроме собственной никчемной жизни и некого дара, применить который мне, возможно, никогда и не удастся? И почему после всего этого я должна верить тебе, предавшему не только Грегора Волдхарда и моих людей, но и собственных? Советников, а не какой-нибудь сброд! Я стою здесь потому, что у меня просто нет иного варианта: либо это, либо смерть. Ладно, я даже способна поверить в то, что ты действуешь во благо Ваг Рана. Но я сомневаюсь, что мне в действительности найдется место в твоих планах. Не нужно сулить мне выгоду в обмен на помощь. Если ты намерен избавиться от меня после того, как мы откроем эту гребаную дверь, скажи прямо. Я не хочу умирать, но уже давно к этому готова, и приму свою судьбу. Немного честности — вот все, чего я прошу. Я просто устала от повсеместного обмана.