Завтра - Гийом Мюссо

Прежде чем завести мотор, Тарасов включил навигатор и ввел туда точные координаты дома Мэтью Шапиро. В следующую минуту навигатор предложил несколько маршрутов, какими можно добраться до Бэкон-Хилл. Тарасов выбрал самый короткий. Надел перчатки, еще раз взглянул на часы и повел мотоцикл к выходу. Прежде чем выехать, выключил свет и закрыл дверь бойни.

* * *

Мотоцикл одолел кривые дорожки вокруг промзоны Виндхама, выехал на автостраду 93 и помчался по направлению к Бостону. Ветер бил мотоциклисту в лицо. Тарасов не опускал забрала, с удовольствием слушая рокот мощной, надежной машины. Автострада была на удивление свободной, при такой скорости он будет в городе минут через сорок.

Не переставая следить за дорогой, Тарасов размышлял о договоре, который ему предстояло выполнить. У него были свои особенности. И немалые. Куда проще было бы всадить в этого Мэтью пулю. Или чикнуть ножом по горлу. Но Кейт Шапиро заявила однозначно: никакого оружия. Применение оружия как холодного, так и огнестрельного неминуемо означает вмешательство полиции. Но ей было нужно во что бы то ни стало обойтись без копов.

Она повторила это даже сегодня, когда он говорил с ней с утра: мол, деньги он получит только в том случае, если все пойдет по разработанному ею плану. Мэтью Шапиро должен погибнуть в дорожной аварии. Аварии, в которой он получит черепно-мозговую травму и скончается от кровоизлияния в мозг.

Каскадер сглотнул слюну. Кейт выбрала его потому, что в молодости, еще в России, он учился на медика и даже работал медбратом. Ему не составило труда понять требования врача-хирурга. Предстояло уничтожить центральную нервную систему Мэтью Шапиро вместе с его черепной коробкой, но сохранить в целости все остальное. Иными словами, уничтожить мозг, но не повредить другие органы. Когда смерть наступает от кровоизлияния в мозг, сердце продолжает работать еще целые сутки, а то и больше, снабжая весь организм кровью.

Тарасов никогда не старался понять мотивы, которые движут его клиентами. И не судил этих клиентов. У каждого своя правда. И все же от изощренного, продуманного до мельчайших деталей плана этой молодой женщины ему становилось не по себе. Детали она продумала до последнего и даже сама собралась появиться на месте аварии… Идея хоть куда, ничего не скажешь…

«Карниз» — это узкая бетонная дорога, которая огибает на возвышении вовсе не горный пик, а автодорожную развязку. Зная о его существовании, можно сэкономить немало драгоценного времени, добираясь от Конноли-авеню до Роп-стрит, небольшой улочки позади вокзала «Джамайка Плэйн». Хотя «карниз» — дорога прямая и не представляет опасности для скоростных видов транспорта, за последние два-три года здесь погибли трое мотоциклистов. Тому виной металлическое ограждение, которое поставлено как раз с обратной целью, т. е. для безопасности. Мотоциклетный клуб уже не раз сигнализировал городским властям, чтобы спроектировали другое. Металлическая полоса, приподнятая над землей на полметра, мгновенно превращалась в гильотину, если мотоциклист, вылетев из седла, попадал под нее. Два мотоциклиста с промежутком в несколько месяцев из-за нее поплатились головой в прямом смысле слова. А третий на большой скорости врезался в металлический столб и тоже — насмерть. Три смерти на «карнизе», разумеется, привлекли внимание городских властей. Начались дискуссии, как улучшить ограждение, и пока решение не было найдено, муниципалитет запретил мотоциклистам проезд по этой дороге.

Но кто подчинился этому запрету?

Кейт, по крайней мере, утверждала, что не ее муж…

Олег опустил забрало шлема. Посмотрел в зеркало заднего вида и приготовился обойти цепочку грузовиков. Светящихся указателей становилось все больше — свидетельство того, что город близко. Он сосредоточился, чтобы не пропустить поворот на 26-ю, ведущую в направлении Сторроу Драйв. Навигатор показывал, что он следует по экспресс-магистрали вдоль Чарльз Ривер, а затем свернет на Бэкон-стрит. Так он и сделал, а потом поехал по Копли-стрит, повернул на Моунт-Вернон-стрит и, наконец, оказался на Луисбург-сквер. Припарковал мотоцикл на площади под деревьями, снял шлем и сунул в зубы сигарету. Вывернул карманы, но коробка со спичками не нашел. Раздосадованный невозможностью покурить, он недобро покосился на окно, которое указала ему Кейт Шапиро.

На занавеске виднелись две тени — мужчины и маленькой девочки.

Не пройдет и двадцати минут, как мужчины не будет в живых.

* * *

— Хорошо я нарисовала? — спросила Эмили, протягивая отцу три плотных листка бумаги.

Мэтью внимательно рассмотрел рисунки. Среди ярких красочных пятен, которые раздарила сама кисточка, можно было отчетливо различить оленей, которые везли сани Деда Мороза, на другом рисунке — принцессу, на третьем — снеговика. Для малышки трех с половиной лет — просто великолепно.

— Отличные рисунки, мышонок! — одобрил Мэтью, погладив дочку по голове. — Мама очень обрадуется, что ты нарисовала такие красивые меню. Разложишь их на столе?

Девочка важно кивнула и из кухонной части комнаты отправилась в столовую, забралась на стул и возле каждой тарелки положила рисунок, меню сегодняшнего праздничного ужина, состоящего из самых любимых маминых блюд:

Карпаччо «Сен-Жак» с черной икрой

Суп из артишоков с бриошами с трюфелями

Устрицы «Рокфеллер»

Кокот из омара с молодой картошкой Нуармутье

Шоколадный торт с орехами пекан

— Смотри не упади! — предостерег Мэтью дочку, наблюдая за ней издалека.

Он вытер руки о передник, повторяя про себя ингредиенты для соуса к устрицам: чеснок, масло, укроп, эстрагон, лук-шалот, бекон, панировочные сухари, оливковое масло, кайенский перец…

Мэтью взглянул на стенные часы. Теперь уже скоро. Посмотрел на бутылку шампанского, которое хранил для торжественных случаев. Бутылка в ведерке со льдом. Прикинул, не начала ли перегреваться духовка, проверил, как варится картошка.

— Пап, я есть хочу! — крикнула Эмили.

Он посмотрел на дочку. Она снова вернулась под елку и играла там.

— Еще чуть-чуть, и садимся, — пообещал он.

Голубые и розовые серебристые гирлянды окружали малышку, превращая ее в маленькую принцессу.

— Дай-ка я тебя сфотографирую у елки, — сказал Мэтью. — И мы пошлем маме твою фотографию, чтобы она быстрее бежала к нам.

И только он взялся за телефон, как тот завибрировал в руке.

Звонила Кейт.

Соперничество, словно яростный ветер, мешает нам идти туда, куда мы хотим, срывает то, что мы о себе думаем, показывая такими, какие мы есть.

Артур Голден[37]

24 декабря 2010