Золотой стриж - Екатерина Соболь

Нил чуть не заплакал от облегчения. С убеждениями золотых земель очень сложно побеждать врагов, но как прекрасно жить с ними в мирное время. Местные переглянулись и один за другим посторонились, пропуская их к костру.

– А можно… Можно, я сначала вымоюсь? – тихо спросил Нил.

Он вообще-то в воде уже сегодня был, но ему ужасно хотелось оттянуть момент, когда придется, сидя у костра, что-то говорить всем этим людям, а он понятия не имеет, что именно. Интересно, тут тряпками протираются, как в Селении, или прямо в воду прыгают?

– Можно, – твердо сказала пожилая женщина, и Нил подумал, что в ней точно есть немного анимуса, хоть она и не знает, что это. – Я вас отведу. И сухую одежду принесу.

Нил только сейчас сообразил, что по-прежнему мокрый до нитки, а ткань противно липнет к коже. После такого дня это уже казалось ерундой, но при мысли о сухой одежде он поежился от удовольствия. Жизнь определенно налаживалась.

Да, мылись они, похоже, прямо в озере: маленькая запруда среди деревьев, в стороне от костров. Женщина хлопнула стопку одежды на песок. На Кадета она изо всех сил старалась не смотреть, а тот вдруг проронил:

– Благодарю.

Женщина подскочила, постаралась выдавить дружелюбную улыбку и торопливо скрылась.

– Слушай, хватит глаза портить, темнеет, – на ходу крикнула она куда-то в заросли крепких низкорослых деревьев. – Идем, такой день сегодня!

– Нет, – ответили ей. – Некогда.

Услышав этот голос, Кадет напрягся, как хищная птица, увидевшая жертву. Нил затаил дыхание. Они дождались, пока женщина уйдет, и бросились за деревья.

На камне у корней дерева сидел Маг и выдавливал что-то палочкой на бересте, то и дело поглядывая на другие берестяные листы, лежащие вокруг. Среди них Нил сразу заметил до боли знакомую бумагу. Над листами и бумагой в воздухе парили золотистые значки, и Маг свободной рукой, не глядя, переставлял их с места на место.

Они молча стояли у Мага за плечом, пока тот не заметил, что не один. При виде Кадета глаза у него медленно расширились, и золотые знаки, висевшие в воздухе, упали на траву и растаяли. Несколько секунд взгляд Мага метался, будто он лихорадочно выбирал, в какую сторону бежать. Потом он подхватил свою стопку бересты и прытко бросился прочь.

И врезался в Кадета. Одной рукой тот схватил Мага за воротник, а второй дернул к себе стопку. Маг вцепился в нее и набрал в грудь воздуха, чтобы позвать на помощь, но Нил подскочил к нему и сдвинул Кадета в сторону.

– Тихо, тихо, он свой, он тебя не тронет. – Нил примирительно улыбнулся. Он рад был видеть Мага, как родного. – Твоя магия, она вернулась?

– Э… Да, – как-то рассеянно ответил Маг, пытаясь вытянуть у Кадета из рук свое имущество. – Не вся, но что-то есть. Отдай, это мое.

– Отдай ему, – сказал Нил, и Кадет выпустил стопку в ту же секунду, так что Маг, со всей силы тянувший ее к себе, чуть не упал.

– Твое? – прошипел Кадет. – Ты эту бумагу просто… просто… прикарманил.

– А вы ее откуда взяли? – выпалил Маг, прижимая стопку к себе, как драгоценность. Он выдохнул, успокаиваясь, и шлепнулся обратно на камень. – Это волшебное послание. Оно ничье.

Кадету Маг явно не доверял и несколько секунд хмуро глядел на него, а потом перевел взгляд на Нила и улыбнулся.

– Я рад, что ты в порядке. Думал, тебе конец.

– Спасибо, что верил в меня, – фыркнул Нил. Он сел на землю, и Кадет немедленно опустился рядом. – А у меня ничего больше нет. Все отдал. – Он коснулся руки Мага, и тот печально кивнул, сразу почувствовав, что Нил имеет в виду. – Слушай, а ты почему не празднуешь? Магия вернулась, я думал, ты… Ты обрадуешься.

– Я рад, – сказал Маг, опуская взгляд к бумаге. – Просто я две недели работал с этой штукой без магии. С магией гораздо удобнее. Я ведь знаю не только трюки вроде исчезновения, учитель мне передал знания своей земли, магию работы со знаками.

– Он был из Греции? – спросил Кадет. Нил даже вопроса не понял, но Маг, бросив на Кадета подозрительный взгляд, кивнул. – Я еще тогда понял. Ты сказал, что вас тысяча человек.

– А? – переспросил Нил.

– Местные племена не знают счета, – ответил Кадет. – У них нет для него системы, они показывают на пальцах, а все, что больше двадцати, просто «много». Значит, тот, кто обучил нынешнего Мага, был из земли, где умеют считать до крупных величин, но при этом не Ястреб. Ближайшая такая земля – Греция. Они не такие наивные, как остальные, у них многие золотые маги выжили и разошлись по свету. Спасают свою культуру ученой магии как могут. Мы тоже многому у них научились. В смысле… – Он запнулся. – Ястребы. Не мы.

Маг слушал его, приоткрыв рот. Он явно не представлял, что Ястреб может говорить столько слов подряд, и среди них не попадается ни одной угрозы.

– Так что в бумаге, что за подсказка? Это уже не имеет значения, место силы найдено, и все-таки… – начал Нил, и Маг перебил его.

– Ты лучше скажи ему уйти, – прошептал он, косясь на Кадета. – Это очень важная штука.

– Он свой, – уверил Нил, решив пока не уточнять, что с точки зрения места рождения Кадет куда более свой, чем он сам. – И он вообще-то жизнью рисковал ради нас всех.

Маг еще несколько секунд смотрел на Кадета, потом смягчился и кивнул.

– Ладно. Спасибо тебе, птица, – нехотя проговорил он.

– Если прикажешь, я уйду, – сказал Кадет Нилу. – Я больше не слышу стаю, а значит, они меня тоже не слышат, но для верности, возможно, лучше…

– Оставайся, – твердо сказал Нил. Все, никаких больше тайн. – Маг, рассказывай.

Тот бережно вынул из стопки бересты потрепанную бумагу. Нил видел – как бы Маг ни боялся, ему ужасно хочется что-то рассказать, прямо руки трясутся.

– Тут две странности: как написано и что. Насчет того, как: приглядитесь еще разок.

– Ну? – не выдержал Нил, увидев знакомые ряды знаков. – Слушай, я не понимаю этот шифр, мы на него долго смотрели!

– Это не шифр. Это язык, – подрагивающим от волнения голосом сказал Маг. – Тот, на котором мы сейчас говорим.

Нил посмотрел на ничего не значащие значки, которыми был усеян лист.

– У местных нет письменного языка, – возразил Кадет.

– Вот спасибо, удивил, – хмыкнул Маг, и Нил вдруг понял, что две недели без магии определенно пошли ему на пользу: он повзрослел. – У учителя была мечта: создать письменный язык для местных племен, но из меня ученик был не очень. – Он грустно улыбнулся. – Я читал его записи, и, когда первый раз увидел бумагу, она мне их напомнила. Некоторые знаки точно как у него, другие странные, но система та же. – Маг взбудоражен-но ткнул пальцами в бумагу. – В точности я пока расшифровал маленький кусок, остальное только в общем. Это все равно что переводить с языка глубоководных рыб: куча незнакомых слов, иногда вообще непонятно, о чем речь. А что касается начертания, мне, кстати, больше нравится система знаков, над которой работал он. Учитель называл ее глаголица, и она, по-моему, гораздо красивее, а я…