Пять шагов по облакам - Татьяна Устинова

— Эм-м-м, — протянула всегда такая решительная ВалерияАлексеевна Любанова. — Это Ахмет Салманович Баширов. Наверное, всеприсутствующие его хорошо знают.

— Не слишком хорошо, — весело возразил Константинов. — Всебольше по слухам.

Лере было понятно, почему он веселится. Он сделал всевозможное, чтобы отвести подозрения от себя и своей Тамилы, и сейчас даже селтак, чтобы все понимали — если у кого-то есть к Тамиле дурацкие вопросы илигадкие претензии, он, Константинов, находится рядом, чтобы в случае чегонемедленно закрыть ее от пуль своим телом. Что-то в этом духе.

Левушка Торц время от времени поднимал брови, так что ониоказывались очень высоко на лысом черепе, шевелил и поводил ими так, чтобы всепонимали, что он уж точно тут ни при чем и на собрание это попал случайно,просто потому, что Любановой пришла в голову какая-то очередная фантазия.

Бандерлоги, понурившись, сидели в рядок и зажимали коленямикрасные руки. Казалось, что, если они перестанут их зажимать, рукисамопроизвольно начнут жестикулировать и махать и их будет не остановить.

Полянский был слегка встревожен, и на его тонком лице горелрумянец, два пятнышка на скулах, свидетельство волнения и неуверенности.

Охранники Баширова обошли кабинет, как собаки, обнюхали всеуглы, зачем-то поподнимали цветочные горшки, а в одном даже покопали пальцем.Затем один из них взглянул на потолок, но другой, видимо, начальник,отрицательно покачал головой, и вся свора убралась в Марьянину приемную, аМарьяну, наоборот, призвали в кабинет.

Лера отправилась на свое место и на несколько секундзадержалась у окна. Небо было чистым и высоким, немного прохладным, как бываеттолько в мае, и облака плыли в вышине, торжественные и светлые.

— Все, что я сейчас скажу, — начал Баширов, который осталсястоять, — не подлежит ни оспариванию, ни возражениям. Все сведения абсолютноточны и проверены не только моей личной службой безопасности, но и точно такойже службой Тимофея Кольцова. Кто такой господин Кольцов, я думаю, никомуобъяснять не нужно.

— А службы безопасности — ваша и господина Кольцова — сплошьсостоят из божьих ангелов, которые никогда не ошибаются? — не удержалсяКонстантинов.

Баширов даже не посмотрел на него, а бандерлоги украдкойпереглянулись.

Вот это рулез! Вот это зер гут! Срезал папика как надо!Видно, приличный чел, ничего не скажешь!..

— Господина Садовникова застрелили на глазах у несколькихдесятков человек не потому, что преступник был дурачок, а как раз потому, чтобыл совершенно уверен — даже если его будут искать, то ни за что не найдут, ибоесть кому подтвердить его алиби. Таких людей много, в том числе и я сам.

— Как это может быть? — степенно спросил Лев ВалерьяновичТорц, которому доставляло истинное удовольствие участие в таком… авторитетномсобрании. Он не знал за собой никакой вины, твердо был уверен, что «ему ничегоне будет», а пообщаться с самим Башировым, да еще на острые детективные темы,удается не каждый день.

— Я сейчас объясню, — неторопливо пообещал Баширов. — Но дляначала вопрос. Госпожа Любанова рассказала мне ту часть, которая произошлаздесь, в редакции «Власть и Деньги», и я хотел бы спросить присутствующих вот очем. Кто из вас имеет доступ к файлам отдела кадров вашей газеты? То есть кархивам, в которых собраны все личные дела?

— Я, — тут же откликнулась Лера Любанова.

— Кто еще?

Торц вдруг обеспокоился и шевельнулся на стуле.

— Да, видимо, больше никто. Это ведь… секретные файлы!

— Подумаешь, секретные, — пробормотал один бандерлог и ещебольше стиснул руки. — Хакнуть ничего не стоит!..

— Делать нечего, — подтвердил второй.

— Что-о-о-о? — грозно вопросила Лера. — Мало того что… голосмой подделали, так еще и в наших базах шарили?

— А чего в них шарить-то?

— А чего вы их как следует не охраняете! Того гляди, кточужой хакнет, тогда…

— Мы-то свои!..

— Мы только затем, чтоб знать, чтоб… а то эти… имбецилы…

— Спокойно! — очень грозно сказал Константинов, и все нанего посмотрели. — Вы что, вскрыли личные архивы из отдела кадров?

Бандерлоги на непонятном языке завопили непонятное, смыслкоторого, тем не менее, был абсолютно ясен — вскрыли.

— Кому вы рассказали о том, что у госпожи Гудковой когда-тоиз роддома пропал ребенок?

Тишина сделалась необыкновенная, только слышался отдаленныйшум машин снизу.

Марьяна ахнула и зажала рот рукой. Гудкова выпрямила спину ипобледнела. Константинов стал оглядываться по сторонам, словно намечая, какименно он станет закрывать Тамилу грудью в случае, если начнется стрельба.

— Если мне никто не ответит, — жестко сказал Баширов, —придется передать полномочия моей службе безопасности. Всем неприятно, японимаю, но не я заварил эту кашу.

— Да мы никому!

— Да нам-то зачем? Ну, был спиногрыз, и чего теперь? А этупрогу, которая сломала ту прогу, я сам сочинил!..

— Кстати, классная была прога, и кряк к ней был классный!

— Молчать! — гаркнул Константинов. — Молчать, отвечать намои вопросы! Кому вы сказали о ребенке Тамилы Гудковой, недоумки хреновы?!Отвечать быстро и внятно и на русском языке! Ну!

— Ему, — и кто-то из них, то ли Алекс Killer, то ли БэзилGotten указал заросшим тощим подбородком на Андрея Борисовича. — Он все по нейслюной капал, ну, я ему и того… сказал…

— Я, — забормотал Андрей Борисович, — я тут ни при чем… нипри чем… И никто мне ничего не говорил, и доказать нельзя!

— Господи, — отчетливо выговорила Тамила. Лицо у нее былооливкового цвета и все блестело. — Валерия, зачем вы все это затеяли?..

— Нам нужно узнать правду, — твердо сказала Лера. — Мненужно узнать правду. Простите, Тамила.

— А вы, уважаемый, — обратился к Андрею Борисовичу Баширов,— вы кому рассказали?..

— Никому, — пробормотал испуганный редактор отдела«Культура», — я никому, вот честное слово! Не обмолвился даже!

— Возможно, — согласился Баширов. — На самом деле вашеучастие не предполагалось, ваше имя ни в каких документах не упоминается, такчто вполне возможно, что вы никому ничего не рассказывали. Но тем не менее,когда ваши программисты обсуждали возможность взлома базы данных отдела кадров,может быть, между собой, а может быть, с Андреем Борисовичем, это слышал третийчеловек, и он моментально понял, как этим воспользоваться.