Техасская страсть - Ферн Майклз

— Я слышу голоса и вижу свет! — раздался крик Рэнда.

Райли тоже закричал, но резкий порыв ветра отнес в сторону звук его голоса.

Когда они, наконец, скользя и оступаясь, добрались до места падения самолета, их глазам предстал настоящий кошмар. Рэнд тяжело осел на снег рядом с Коулом.

Коул и Райли осматривали место катастрофы. Повсюду валялись гигантские деревья, вырванные с корнем, некоторые из них лежали под самолетом и на нем так, что корпус задрался вверх под странным углом.

— Основная часть фюзеляжа, похоже, не повреждена, — сказал Райли. Горели костры, мигали лучи фонарей. Мужчины и женщины в теплых куртках сновали между деревьями.

— Все это кажется безнадежным, — прошептал Райли. — Этим деревьям, наверное, сотни лет. Упряжка лошадей не сможет сдвинуть с места хотя бы один ствол. Вертолет сюда не доберется. Боже, опять начался снегопад.

Рэнд направился, падая и вновь поднимаясь, к одному из костров, вокруг которого толпились люди. Приблизившись к костру, Рэнд потребовал ответить, какие шага предприняли спасатели.

— Мы сделали все, что возможно в данной ситуации, к сожалению, не так уж и много. Оглянитесь вокруг, мистер, и если возникнут гениальные идеи, я с радостью вас выслушаю. — Ответивший был мужчина старше Рэнда, с обветренным, загорелым лицом, говорящим о том, что большую часть своей жизни этот человек проводит на открытом воздухе.

— Там моя дочь! — закричал Рэнд.

— Мне очень жаль. Мы вытащим ее, как только сможем. Сейчас мы пока не знаем, как это сделать, так что потерпите немного и не мешайте!

— Доносились ли какие-нибудь сигналы из самолета?

— На борту есть выжившие люди, но это все, что нам известно. Присмотритесь хорошенько, мистер. Кажется, какая-то невидимая рука выстроила берлогу вокруг самолета. Нам понадобятся мощные бульдозеры, чтобы растащить деревья.

Они работали всю ночь, прерываясь лишь для того, чтобы выпить кофе. Незадолго до рассвета повалил густой снег, и работа замедлилась. Гигантская сосна закрывала подход к самолету.

К полудню они наполовину отломали верхушку огромного дерева, что позволило приступить к работе спасателям с горелками. Через четыре часа в корпусе самолета была проделана дыра, сквозь которую мог пробраться человек.

Коул двинулся первым, за ним последовал Райли. Они ползком пробирались по салону первого класса.

— Получилось! — воскликнул Коул, когда они добрались до салона второго класса.

В тусклом свете фонарей они рассмотрели небольшую группку пассажиров, расположившихся в хвостовой части самолета. Оцепеневшие от холода, они сбились вместе, теплом своих тел согревая друг друга.

— Кто здесь главный? — крикнул Коул.

— Я, сэр, — раздался дрожащий голос. — Я — старшая стюардесса. Мы все ранены. Большинство пассажиров… погибли. Мы… собрали всех вместе… взяли теплые вещи. Некоторые из нас могут самостоятельно передвигаться. Остальным срочно нужна медицинская помощь.

— Мы собираемся вытащить вас отсюда, — сказал Коул с уверенностью, которой не ощущал.

Они вернулись в среднюю часть самолета, которая практически развалилась пополам. Теперь им оставалось перебраться через дерево в хвост самолета и дожидаться парней с ацетиленовыми горелками. Через несколько часов Рэнд сможет обнять свою дочь.

* * *

Шел второй день Рождества. Райли Колмен нес на руках Чесни Брайтон, которая покинула самолет последней, к ее отцу.

— Здесь есть человек, который тебя ждет, — сказал Райли девушке. — Он проделал долгий путь, чтобы найти тебя. Добро пожаловать в семью, Чесни. Мы с тобой — двоюродные брат и сестра. Тот парень, твой второй двоюродный брат, сын Мэгги Нельсон. А может, он теперь твой сводный брат, я не знаю. Со временем ты разберешься во всем. Главное теперь — одна семья.

Ни одна катастрофа и более или менее значительное событие не обходятся без добровольцев и вездесущих журналистов. Этот был репортером «Лондон Таймс». Райли сощурился от вспышек фотоаппаратов. Ну вот, добрались и сюда. Конечно, когда вся тяжелая работа уже сделана. Господи, как он устал!

Райли старался не смотреть в сторону пластиковых пакетов с мертвыми телами. Он отыскал взглядом Рэнда, который, пробираясь по глубокому снегу, спотыкаясь и падая, бежал к дочери. Наконец Рэнд подбежал к Чесни, по его щеками струились слезы.

— Осторожней, Рэнд, у нее сломана рука! И пара ребер, я думаю, тоже.

Рэнд протянул руки и поднял дочь. Он подумал, что грезит, когда услышал тихий шепот: «Папочка».

Они приехали в Санбридж в десять часов новогоднего вечера. Мэгги словно приросла к полу, в то время как Сумм бросилась к Коулу, Сойер — к Райли, а Билли — к девушке, стоявшей немного в стороне.

— Добро пожаловать в Санбридж, Чесни. Я — приемная мать Рэнда, Билли Кингсли, — тепло сказала Билли.

— У нее сломана рука, множество порезов и синяков. И ее всю забинтовали. Завтра я отвезу Чесни к врачу. А сейчас мне кажется, ее следует уложить в постель, — сказал Рэнд, не отрывая взгляда от дочери.

— Наверное, ты прав, — согласилась Билли и поднялась вместе с Чесни наверх.

Рэнд посмотрел на жену и улыбнулся. Мэгги улыбнулась ему в ответ.

— Кажется, теперь у меня есть дочь не только на словах, — счастливым голосом сказал он.

— Я тоже так считаю. Мы все молились за вас, Рэнд, — Мэгги упала в объятия мужа.

Через час Рэнд погрузился в сон с улыбкой на лице.

Мэгги с нежностью укрыла спящего мужа одеялом. Прежде чем спуститься вниз, Мэгги заглянула в свою бывшую детскую. Как удачно получилось, что дочери Рэнда отвели именно эту комнату! Мэгги взглянула на спящую девушку полными слез глазами. «Нам многое хотелось бы дать тебе. Все, о чем мы просим, это чтобы ты пошла нам навстречу», — прошептала она. Наклонившись, Мэгги легко поцеловала холодный лоб Чесни и поправила упавшую на ее лицо прядь волос.

Спускаясь по лестнице, Мэгги обратилась к собравшимся в гостиной членам семьи:

— Я считаю, что нам надо хорошенько отпраздновать этот Новый Год! Я уверена, что он станет самым счастливым для нашей семьи. Нас стало одним человеком больше! И нам есть за что благодарить Бога.

Райли бродил по первому этажу Санбриджа.

Теперь все это принадлежит ему. Ему одному благодаря щедрости Коула. Райли нахмурился, входя в тускло освещенный холл. Нужно вернуть Коулу его долю. Он не может присвоить себе его наследство. Давно следовало отдать распоряжения адвокатам, но чувство, которое Райли испытал, держа в руках обе дарственные на Санбридж, свою и Коула, было настолько сильным и… естественным, что он решил повременить с этим. Так же, как и с примирением с Коулом.

Единственное, что Райли всеми силами ненавидел в жизни, было признание собственной вины. При мысли об этом в его душе все переворачивалось… Он хотел быть безупречным, правым во всем. Райли понимал, что это невозможно и никогда не станет возможным. Человек таков, каков он есть. Две неправильные вещи никогда не превратятся во что-нибудь правильное. Поэтому ему необходимо извиниться перед Коулом.