Техасская страсть - Ферн Майклз

Когда Райли вернулся в дом, чувство одиночества вновь охватило его. Присутствие Айви оживляло комнаты. Теперь Санбридж опять стал обыкновенным домом. Пустым домом.

Начало темнеть. Райли включил свет.

На кухне он убрал остатки еды и вымыл посуду.

Оставалось еще одно важное дело, для выполнения которого настал подходящий момент. За все годы, проведенные Райли в Санбридже, он никогда не поднимался на холм позади дома. Он проезжал мимо него во время верховых прогулок, но до сих пор не чувствовал необходимости и желания навестить умерших. И в Японии Райли никогда не стоял у могилы матери. Там она тоже располагалась на холме. Который превращался в гору, если ты не готов на него подняться.

Райли нахлобучил на голову бейсбольную кепку. Кожаная куртка была старой и потертой, но теплой. Райли был готов.

* * *

Райли сидел за кухонным столом, перед ним лежал лист бумаги и ручка. Нужно написать письмо дедушке. Сейчас, пока мужество не покинуло его. Потому что это письмо — самое тяжелое из всего, что ему приходилось делать в жизни.

Дорогой дедушка, единственное извинение, которое у меня есть за то, что я не писал тебе так долго, это сознание того, это твой внук — трус. На некоторое время я позабыл уроки моего детства и уроки, полученные мною в семье Колменов.

Твой недостойный внук хотел иметь все сразу: тебя, семью в Японии и все, что имел мой отец. Я не хотел ни от чего отказываться. Некоторое время я считал, что это возможно. Теперь, после долгих размышлений, я понял, что это невозможно. Я принял решение.

Пожалуйста, дедушка, умоляю тебя понять то, что я тебе напишу. Я не надеюсь на твое прощение. Я никогда не смогу заплатить за ту боль и разочарование, причиной которых стал. Но ты знаешь в своем сердце, что моя боль так же велика, как и твоя.

Я собираюсь остаться в Техасе. Здесь мой дом. Коул подарил мне свою часть Санбриджа. Вначале я не мог поверить в его щедрость. Но позднее я понял, что мой двоюродный брат ненавидит это место так же сильно, как я — люблю. Теперь я понимаю Коула, а он понимает меня.

Я хочу верить в то, что ты в глубине души знал, что я останусь. Именно ты, дедушка, послал меня в дом моего отца.

Сегодня, буквально несколько минут тому назад, я посетил семейное кладбище Колменов. Там стоит деревянный крест с именем моего отца. Там витает его дух; я чувствовал это. Я говорил с ним, и когда шел обратно, то понял, что принял верное решение.

Я люблю тебя, дедушка, больше всех на этой земле. И я должен знать, что твоя любовь ко мне столь же сильна. Если бы я думал иначе, я не писал бы тебе это письмо. Я покончил бы с жизнью, но не навлек позора на тебя или свою семью. Я говорю это потому, что хочу, чтобы ты знал: в моем решении остаться нет ничего позорного.

Каждый день я молюсь о твоем здоровье. Ты всегда присутствуешь в моих мыслях.

Прости своего недостойного внука. Если твое сердце не может отозваться на эту просьбу, я прощу тебя, потому что люблю тебя больше жизни. Остаюсь твоим недостойным внуком.

Райли.

Райли дважды перечитал письмо. Довольный тем, что все, о чем он хотел сказать, высказано, он положил его в конверт.

Наклеил марку. Письмо готово к отправке. Он оставил его на столе в холле вместе с запиской для Джонкил, чтобы она отослала письмо на следующий день.

Райли услышал, как хлопнула входная дверь, и голос Сойер попросил его поторопиться. Дважды просигналила машина. Порыв холодного ветра залетел в холл, когда Райли, подхватив вещи, шел к распахнутой двери. Райли второпях выключил свет. Тьма окутала письмо, которое подхватил ветер, сорвал со стола, покружил немного в воздухе и опустил на пол, под охрану тяжелых штор.

Райли покидал Санбридж с легким сердцем. Настало его время спеть свою песню.

Целая армия юристов в течение семи часов разрабатывала соглашение между «Колмен Энтерпрайзиз» и Адамом Джарвисом об аренде земель Джарвиса.

На мгновение Райли почувствовал себя вором, взглянув в глаза Адаму. Голос его был немного резок, но доброжелателен, когда он сказал:

— Это всего лишь на бумаге, Адам. Ранчо остается твоим. Если тебе хотя бы на минуту покажется, что мы забрали твое родовое гнездо, значит, ты совсем не знаешь Колменов.

— Но я только что продал…

— На бумаге, — перебил Райли. — А эта бумага, — Райли протянул синюю папку Адаму, — отдает тебе его обратно. Разве твои адвокаты не объяснили?..

Адам с недоуменным видом передернул плечами.

— Кажется, они пытались мне что-то втолковать… Но я думал о другом… о Джеффе и Сойер… свадьбе. Черт побери, когда продаешь, все понятно. Арендные сделки — совсем другое дело. Господи, вы, ребята, совсем меня заморочили.

— Идея принадлежит бабушке Билли. Она полагала, мы все полагали, что аренда более справедлива, чем покупка. Ты можешь вернуться на ранчо в любое время, рубить деревья, пилить дрова. Мне бы не хотелось думать, что ты выбросил деньги за бензопилу на ветер. Я хочу сказать, что эта сделка позволяет нам продержаться на плаву. Без нее мы пошли бы ко дну.

— Я лишь жалею, что мы не сделали этого раньше, — сказал Адам. — Я и не подозревал, что у вас, ребята, такие серьезные проблемы. В минувшем году я вел замкнутый образ жизни.

— Мне и самому хотелось бы сделать кое-что раньше, — признался Райли. — И еще хотел бы я, чтоб ноги моей не было в Южной Америке. Да, держись поблизости, мы начинаем бурение скважин завтра, в шесть утра. Ты ведь не хочешь пропустить такое событие?

— Конечно, нет. Где собираетесь начать? — поинтересовался Адам.

— На границе с землей Грейнджера.

Адам удивленно вскинул брови.

— Ты ведь понимаешь, что я ничего не знаю об этом. Да, бедняге Грейнджеру не позавидуешь.

— Я знаю, — согласился Райли. — Но и он предпринял кое-какие шаги. Вчера, например, на их стороне горели костры. Старик Грейнджер — настоящий борец за свои права. — Адам вопросительно взглянул на Райли, который продолжил. — Не беспокойся, Адам. Это уже мои трудности, тебе остается лишь рисовать карикатуры и наслаждаться жизнью.

— Хорошо, полагаю, настало время прощаться.

— Что, тяжело расставаться? — сочувственно сказал Райли.

— Да, тяжело, — согласился Адам. — Позвони мне, когда забьет первый фонтан нефти, чтобы я поднял бокал за ваши труды.

— Мы даже придумали имя этому фонтану, — усмехнулся Райли.

— Что, нет никаких сомнений?

Райли расхохотался.

— Геологические исследования стоили потраченных денег. Но даже без них я чуял запах нефти. И Кутс тоже. Чутье мне подсказывает, что уже первая скважина будет удачей. Хочешь дать имя действительно большому месторождению?