Моя война с 1941 по 1945 - Алексей Фёдоров

– Эти-то зачем? Не мог там прикончить?

– Сначала давай допросим, а там видно будет.

Власовцев посадили в машину, и все три машины тронулись в путь. Мы с гордостью мнили себя победителями. Пленные сидели, понурив головы. Обратно водители гнали быстрее. В населенных пунктах по нашим улыбкам жители могли понять, что мы возвращаемся с победой.

Эта операция была проведена 18 июля 1944 года.

В официальном рапорте Илича сказано: «В 16.00 часов на шоссе Везуль-Безансон при поддержке французских партизан была атакована колонна власовцев (РОА). Убито семь предателей, число раненых осталось неизвестным».

На допросе власовцев выяснилось, что их батальон в количестве 450 человек перебрасывали на юг для проведения карательных операций. Своим нападением мы сорвали переброску или задержали. Ведь противнику пришлось доставить в госпиталь всех раненых, а их было не меньше двух десятков.

Мы выяснили у пленных фамилии офицеров, известных им солдат, место, где батальон формировался, и почему пленные стали на путь предательства (ответ был: «заставили насильно»). Протокол допроса Алиса передала в центр.

Но что делать с власовцами?

Алиса напомнила нам приказ центра – немцев брать в плен, а власовцам давать возможность оправдаться перед Родиной. Мы оставили их в отряде, объяснив, что это их последний шанс, ведь с фашистами скоро будет покончено. Они обрадовались, что им сохранили жизнь и обещали в боях искупить предательство. Мы, конечно, наблюдали за ними, но по всему было видно, что они рады избавлению от немцев.

Фашистов мы ещё недели две не брали в плен, до тех пор пока центр не пригрозил Валерию и мне военным трибуналом. В начале августа, когда мы перебазировались в Пети-буа-де-Жи восточнее Анжери, в лесу организовали лагерь военнопленных. Его охраняли французы из Анжери, Ини и Савиньи.

20 июля «макизары» предложили нам провести совместную диверсию на железной дороге – они добыли взрывчатку (пластик) и поделились с нами. Операцию наметили в том же месте, где 3 июля мы организовали крушение поезда с углём.

В черновике рапорта записано: «В ночь с 22 на 23 июля был пущен под откос поезд при помощи взрывчатых веществ, локомотив сошёл с рельсов. Остановка движения на 24 часа. В операции участвовали: Алёша, Павел и три француза. Операция проводилась между Великсон и Саво».

Опять мы с дрожью в сердце прислушивались к шуму приближающегося поезда, и снова нам казалось, что локомотив прошёл мимо, но взрыв прогремел, и локомотив слетел с рельсов. Но он не завалился набок: скорость была мала. Мы обстреляли мечущихся около разбитых вагонов немцев и ушли.

25 июля на шоссе Безансон – Дампьер мы устроили засаду. В моём черновике записано: «25 июля в 2 часа дня были обстреляны 2 автомашины с немцами, один немец убит, двое ранены. Операция прошла не совсем удачно потому, что из 6 автоматов 4 отказали сразу, а два других после нескольких коротких очередей отказали так же, как американская винтовка и пулемет. В операции участвовали – Валерий, Алёша, Алекс, Франсуа, Павел, Костя, Янек, Николай-1. Николай-3, Пента и три француза из группы МЕМЕ».

В лагерь мы вернулись часа через три, а вечером пришла из Гре взволнованная Алиса и сообщила, что капитан (шеф французской жандармерии города Гре) предупредил, что завтра с утра в наш лес нагрянут каратели – немцы и власовцы, человек двести, поэтому нам сегодня же надо выбраться оттуда.

Сообщение Алисы нас не испугало: привыкли к опасности, но мы тут же стали собираться и приводить в порядок машины. К тому времени у нас было 4 автомобиля – 2 грузовика и 2 легковушки, плюс 2 мотоцикла и штук пять велосипедов.

Отходить мы решили в новые места: на юг, в департамент Юра, в лес Сер, который по размерам был таким же, как наш Бель-Вевр. Можно было отойти на север в район Венизи, но мы слишком сильно там набедокурили, и каратели могли уже перекрыть для нас пути отхода.

По карте наметили маршрут по маленьким дорожкам в лес, откуда мы намеревались разведать лес Сер, чтобы там затаиться и отдохнуть с недельку.

Мы не предполагали, что события этого не позволят.

Часа в два ночи мы осторожно выехали из леса. Наши разведчики были в Савиньи и Вильфранше, и встречали нас перед этими деревнями. Впереди, метрах в 60-ти, на мотоцикле ехал Павел. Машины двигались без света и на малой скорости.

Всё шло хорошо до деревни Южье, где мы остановились на развилке дорог, чтобы сориентироваться. Пока мы совещались, со стороны деревни Шанси послышался шум двигателей. Не успели мы завести свои машины, как далеко позади услышали гудение моторов. Ясно, что это каратели. Но как они нащупали нас? Ещё не рассвело, а через стекло водителей дорога уже проглядывалась, поэтому машины на максимальной скорости помчались на юг в деревню Сорно. Оттуда мы свернули вправо, а после пересечения железной дороги – на целину и поехали в темневший невдалеке лес. Сходу форсировали ручей и вылезли из машин.

Валерий скомандовал: в случае нападения забрать оружие и организованно отходить в лес Сер.

Вскоре мы услышали шум машин в деревне Монтанье. Потом шум стих. Мы напряженно прислушивались. Я приказал приготовиться к бою.

И в это время в предутренней тишине послышался шум моторов на севере. Мы определили, что машины идут и в Монтанье, и в Сорно. Стало ясно, что нас вычислили, и у нас остается только один выход – обратно на машинах на северо-восток, чтобы вырваться из окружения.

– Может, сразу попробовать пробиться в лес Сер, – предложил я Валерию.

– Нет, давай ждать, тут что-то не то. Не может быть, чтобы они знали наш маршрут. Мы ведь обсуждали его только вчетвером, и никто не уходил из леса. Может, это не каратели?

И вдруг в Монтанье началась стрельба, а минут через пять из Сорно на большой скорости в направлении Монтанье проследовали четыре грузовика с немцами. Было уже светло, и мы увидели, как, не доехав до Монтанье, они выгрузились и начали быстро окружать деревню. Стрельба учащалась, появилось пламя пожара. В Монтанье шёл настоящий бой. Но кто воюет? А вдруг каратели окружили бунтующую деревню и уничтожают её?

– Кажется, это погоня не за нами, – выдохнул Валерий.

– Давайте вмешаемся! – предложил Гриша.

– Этого делать нельзя, – сказала Алиса, – обстановка не ясна, и мы должны выждать.

Стрельба длилась часа четыре, потом всё смолкло, и только большие языки пламени, видимые даже в лучах солнца, полыхали над Монтанье.

Мы не выходили из леса. Наши «кукушки» наблюдали за деревней и часа в четыре пополудни сообщили, что немцы уезжают на север. Шум моторов, сначала сильный, начал затихать.

Что же там произошло? Об этом мы узнали вечером, когда Алиса вернулась из разведки.

Дело было вот в чём.

Когда мы выезжали из леса под Анжери, немцы были уже на пути в Сен-Бруэн. То ли они услышали шум наших машин, то ли получили сведения от своих агентов или разведчиков из Савиньи, но через час они последовали за нами. Мы ехали, медленно обследуя на мотоцикле деревни, а они гнали вовсю и начали нас настигать.