Две сорванные башни - Дмитрий Пучков

Парламентарий от урочьей братии, едва нагнавший командира, бежавшего во главе отряда, проорал старшому прямо в ухо:

– «Сексуально обработанный» по голове, братва интересуется, когда уже финиш, на «мужской половой орган»?

Командурк, и сам порядком подзадолбавшийся от марафонских примочек, поднял вверх руку, останавливая колонну:

– Тренировка закончена, «результат, обусловленный родством с женским половым органом».

Внимательно подслушивавший все разговоры Гек перекатился на другой бок, сдирая кожу с запястий, туго перетянутых веревкой. В этот момент откуда-то из темноты выполз его кореш и пребольно ткнулся своим чугунным лбом прямо ему в ребра:

– Чук… ты где?

Приятель захлопнул ему рот потной ладошкой и тихо-тихо зашептал:

– Слышь, баклан, не ори… это, оказывается, спортсмены.

– Любители?

– Нет, профессионалы.

– В смысле? – Гек явно не врубался, к чему клонит его приятель.

– Вишь, как они себя тренировками изнуряют. – Чук пару секунд подумал, чем бы подкрепить свою теорию, и ляпнул первое, что взбрело ему в голову: – Знаешь, у настоящих спортсменов даже девиз такой есть: «No pain, no gay». Прикинь?

– Прикинул… а теперь переведи!

Чук замялся, зачем-то возвел глаза к небу, а потом отмахнулся от кореша, словно от назойливой мыслишки:

– Перевод тупой. Да я и сам не знаю. Просто звучит прикольно. Не по-нашему.

Отдышавшиеся урки принялись тем временем перетирать на тему вкусной и здоровой пищи:

– Скучно, «женщина легкого поведения», без водки. И хрючила какого-нибудь, в натуре, похавать не мешает.

Самый дохлый из уркаганов прислушался к позывам желудка и закивал, соглашаясь:

– Точно. А в тюрьме сейчас ужин, макароны, «женщина легкого поведения», дают. – Он мечтательно отвел глаза в сторону, и взгляд его наткнулся на двух карапузов, растянувшихся в траве, – поэтому следующая его фраза потонула в потоке слюны: – С мясом. Свежим.

Урка, минутой ранее скучавший по водке, продолжил жаловаться на свою собачью житуху, так и не заметив того, что вызвало щенячью радость его собеседника:

– У меня в животе полный «результат, обусловленный родством с женским половым органом».

Дохляк тем временем уже метнулся поближе к хавчику и, ухватив обалдевших карапузов за воротники, выволок их толпе на потеху.

Один из уркаганов-доходяг, того сорта смельчаков, чей язык обгоняет по развитию мускулатуру, дернулся за своим куском шоколада:

– Х…и тут думать? Предлагаю «обработать мужским половым органом» и сожрать фраерков. Но сперва я их огуляю.

Вмешавшийся в светскую беседу начальник урок пресек намечавшийся самосуд:

– «Передняя часть головы, совершающая действия сексуального плана», закрой на «мужской половой орган»!

Однако оголодавший, себе на беду не разобрав в сумерках, кто там что сказал, полез в «рукопашную», уже совершенно не разбирая, где поляна, а где так просто насрано:

– Ты поговори, щас и тебя огуляю! – Толпа даже слегка притихла от такой наглости.

Впрочем, как следует подумать своим воякам не дал их доблестный Командурк – недолго думая, он снес зарвавшемуся подчиненному башку, коротко отмахнувшись здоровенным мачете, и проорал вслед лихо скатившейся на траву голове:

– Фильтруй базар, пидор чесоточный! Сперва тебя съедим.

Толпе уркашей не пришлось повторять дважды – безвременно ушедшего боевого товарища разорвали в четыре секунды. Спортивный интерес к парочке съедобных недомерков пропал сам собой – сбежавшиеся на запах крови упыри отшвырнули в сторону бесполезно болтающихся под ногами приятелей. Чавкающая темнота, надвинувшаяся на карапузов со всех сторон, придала их лицам устойчивый зеленый цвет.

Первым не выдержал Гек:

– Чук! Меня щас стошнит… – Он ринулся ползком прочь от жрущей толпы, увлекая за собой своего приятеля.

До спасительного леса оставалось всего с десяток-другой метров, когда их нагнал очередной доходяга-уркаган, в силу своих скромных физических данных не рискнувший вписаться в «разгрыз» бывшего товарища по банде, зато вполне резонно положивший взгляд на добычу попроще, да и поизысканней. Опустив тяжелый кованый башмак на спину Чуку, он наклонился поближе к уху карапуза и, брызгая слюной, прошипел:

– Куда, «женщина легкого поведения», собрались? Сладкие мои?

В этот самый момент между лопаток «гурмана», издав чмокающий звук, вошла невесть откуда прилетевшая… клюшка. Прошив урку насквозь и выйдя из его дохлой груди, клюшка едва-едва не оцарапала Чуку нос.

Ополоумевший карапуз с диким ревом дернулся из-под бьющегося в конвульсиях тела, скинул с себя подыхающего урку и, не переставая орать и бешено вращать глазами, уставился на диковинную картину, открывшуюся неокрепшему сознанию, порядком искалеченному систематическим употреблением наркотиков растительного происхождения.

Потерявшие всякую осторожность урки были атакованы доброй сотней всадников, разряженных, как новогодние елки. Непонятные каски с козырьками, рубахи с номерами и белоснежные штаны, заправленные в высокие сапоги, в сочетании с еще более странным вооружением – клюшками наподобие гольфийных, произвели неизгладимое впечатление не только на карапузов, но, по-видимому, и на урок.

Теснимые странным воинством, упыри несли страшные потери, абсолютно не понимая, как бороться с навалившейся на них напастью. Длинные ручки клюшек давали весомое преимущество всадникам – они попросту лупили ими урок по ногам, а лошади моментально затаптывали валящихся, как кегли, врагов шипованными зимними подковами.

Когда перевес всадников стал уже очевидным, некоторые из них принялись рубить уркам головы и клюшками гонять окровавленные кругляши по всей поляне, но не просто так, а разделившись на две команды и придерживаясь каких-то одним им понятных правил.

Карапузы глазели на происходящее, не в силах оторвать глаз, пока одна из боевых животин, поднятая всадником на дыбы, дабы вписаться в разворот и ринуться в новую атаку, не зависла над головами карапузов и, грозя обрушиться на них всем своим весом, отправила впечатлительных приятелей, на долю которых за последние полчаса выпал уже третий шанс попрощаться с жизнью, в бессознательное состояние…

Гиви, Лагавас и Агроном, спешившие на выручку попавшим в плен карапузам, неслись по пятам войска уркаганов, не давая себе даже минутной передышки. То, что они почти настигли преследуемый отряд, было ясно, как Божий день.

Урки совершенно не заботились о конспирации, поэтому многочисленные «метки», а временами и просто кучи, оставленные ими на своем пути, давали обильную пищу для размышлений. Агроном уже давно вычислил примерную численность войска, состав спецпайка и урологическую карту личного состава вражеского подразделения.