Питер обыкновенный, или Младших братьев не выбирают - Джуди Блум

— Не могу найти, — сказала Шейла.

— Ищи лучше! — рявкнул я.

— Ну правда, Питер, нет здесь никаких зубов!

— Всех нету? — снова спросил брат.

— Не всех, — объяснил я. — Только двух.

Фадж заныл:

— Хочу зубы! Хочу зубы!

Джимми, наверное, встретил маму на полпути, потому что не прошло и двух минут, как она была на площадке. К этому моменту нас уже окружили все дети, гулявшие поблизости. Большинство ползали по земле, как и Шейла, в поисках зубов.

Мама схватила Фаджа на руки.

— Деточка! Дорогой мой! Мальчик мой любимый! — она целовала его куда придётся. — Покажи мамочке, где болит.

Фадж показал все свои «бо-бо». Потом говорит:

— Всех нету.

— Кого нету? — не поняла мама.

— Двух зубов у него нет, спереди, — говорю.

— Не может быть! — воскликнула мама. — Мой бедный ангелочек!

Шейла всхлипнула:

— Я не могу их найти, миссис Хэтчер. Я уже везде смотрела, нет зубов!

— Наверное, проглотил. — Мама заглянула Фаджу в рот, как в пещеру с сокровищами.

— Ох, миссис Хэтчер! Какой ужас! Мне так жаль… Мне очень, очень жаль, — хлюпала носом Шейла. — Что с ним теперь будет?

— Да ничего не будет, Шейла, — ответила мама. — Ты ни в чём не виновата.

Шейла тёрла глаза.

— Пошли домой, — сказала мама.

Мне просто не верилось. Я-то думал, Шейле ещё как влетит. Ведь это она отвечала за Фаджа.

Дома мама промыла Фаджевы раны перекисью водорода. Потом позвонила доктору Кону. Он велел показать Фаджа зубному. Тогда мама позвонила доктору Брауну и записалась на завтра. После чего выдала Фаджу носков — пусть утешится. Я поплёлся в кухню налить себе сока. Мама явилась следом.

— Питер Уоррен Хэтчер! — сказала она. — Очень жаль, что на тебя нельзя положиться.

— На меня? — возмутился я. — На меня нельзя положиться? А я-то при чём?

Мама повысила голос:

— Я оставила тебе брата на каких-то десять минут, и что из этого вышло? Ты мне противен!

— Да это Шейла виновата! Ты Шейлу оставила за главную. Почему же ты злишься на меня, а не на Шейлу?

— Потому! — крикнула мама.

Я убежал к себе в комнату и шваркнул дверью. Посмотрел, как Плюх прохаживается по своему любимому камню.

— У меня самая злая мама в мире! — сообщил я своему черепаху. — Она Фаджа любит больше меня. Меня она вообще больше не любит. Ни капельки. Может, я ей не родной сын? Может, меня подбросили к ним под дверь в корзинке? А моя настоящая мама — какая-нибудь прекрасная принцесса? Она-то уж точно будет рада, если я к ней вернусь. А здесь я никому не нужен. Никомушеньки!

Ел я вечером плохо, а спал ещё хуже.

Наутро мама пришла и села на кровать. Я не пошевелился.

— Питер, — сказала она.

Я не ответил.

— Питер, вчера я кое-что сказала, но на самом деле я так не думаю.

Я повернул голову:

— Правда?

— Да. Понимаешь, я очень расстроилась, и мне нужно было кого-то обвинить. Вот я на тебя и накинулась.

— Точно, — говорю, — накинулась, как дикий зверь.

— Ты не виноват. Я знаю. Это был несчастный случай. Такое и при мне могло случиться.

— Он хотел полетать, — сказал я. — Решил, что он птичка.

— Вряд ли он ещё раз попытается, — сказала мама.

— Да уж, вряд ли.

Мы засмеялись, и я понял, что она всё-таки мне родная мама.

Я уже привык, что Фадж беззубый. Как первоклассник в миниатюре. Доктор Браун, наш дантист, сказал, что к шести-семи годам у него вырастут взрослые зубы, а пока придётся ходить так. Я стал звать его Клыком, потому что, когда он улыбается, сверху видны только два боковых зуба, а посередине дыра. Как будто клыки.

Маме это не понравилось.

— Будь добр, не обзывай его Клыком, — сказала она.

— А как мне его звать? Фарли Дрэксел?

— Просто Фадж, — сказала мама.

— А почему не Фарли Дрэксел? — спрашиваю. — Зачем было давать ему имя, которое тебе не нравится?

— Мне нравится. Но сейчас мы зовём его Фадж. Не Фарли. Не Дрэксел. И уж точно не Клык.

— Почему не Клык? По-моему, отлично звучит.

— Клык — обидная кличка!

— Да брось, мам! Он даже не знает, что это такое.

— Зато я знаю. И мне это не нравится.

— Ладно, ладно.

Я пообещал больше не называть брата Клыком.

Но про себя — тайком — думал об этом всякий раз, как Фадж попадался мне на глаза. Мой брат, Клык Хэтчер. Никто не может запретить мне думать. Мозги — моя частная собственность.

Фаджу исполняется три. Мама сказала: надо устроить ему вечеринку с друзьями. В нашем доме живут ещё три малыша, с которыми он играет, — Дженни, Ральф и Сэм. Мама пригласила их на день рождения. Бабушка обещала зайти помочь. Папа прийти не сможет, у него в субботу деловая встреча. Я хотел удрать к Джимми Фарго, но мама просила остаться — ей понадобятся лишние руки, когда начнутся игры. Дети пробудут у нас с часу до половины третьего.

— Всего полтора часа, — сказала мама. — Не так уж страшно, правда, Питер?

— Пока не знаю, — говорю. — Увидим.

Стол на кухне был накрыт празднично. Скатерть, салфетки, бумажные тарелки и стаканчики — всё с одинаковым рисунком, с Суперменом.

Перед приходом гостей бабушка хотела переодеть Фаджа в новый костюмчик, но он закатил истерику:

— Нет! Не хочу костюм! НЕТ! НЕТ!

Мама пыталась его урезонить:

— Это твой день рождения, Фадж. Придут твои друзья. Ты же хочешь выглядеть как взрослый, правда?

Кое-как, с уговорами и болтовнёй, его умудрились впихнуть в рубашку и брюки. Но когда дошло до ботинок, он разбушевался и лягался, пока мама с бабушкой не обессилели. Наконец они сдались — ладно, не обязательно. Сойдёт и в тапочках.