Четыре после полуночи - Стивен Кинг

– И что это за шум? – добавил Алберт.

Звук приближался, нарастал, что-то гудело, это Бетани отметила правильно. Но не как электрические провода. Словно ветер дул в трубе, словно нечеловеческий хор тянул одну букву: а-а-а-а-а-а…

Боб покачал головой:

– Не знаю. Давайте поставим трап на место и войдем в…

Лорел схватила его за плечо.

– Вы что-то знаете! – Голос звенел от напряжения. – Я вижу, что знаете. Почему вы не хотите сказать нам о том, что знаете?

Боб помялся, вновь покачал головой.

– Я еще не готов, Лорел. Сначала хочу войти в здание аэропорта и оглядеться.

Больше ничего они от писателя не добились. Брайан и Алберт подкатили трап к служебной двери. Одна из алюминиевых ступенек шаталась, и Брайан поддерживал ее, пока остальные поднимались по трапу. Сам он замкнул колонну, перескочив через поврежденную ступеньку. Остальные дожидались его в посадочном рукаве, затем плотной группой они направились в здание.

И попали в большой зал, одна из стен которого была полукруглой. От нее, через равные промежутки, отходили посадочные рукава. Середину зала занимали ряды пустых кресел, под потолком темнели квадраты матового пластика, за которыми прятались флюоресцентные лампы. Алберт, однако, ощутил человеческий запах, словно сидевшие в зале отбыли за несколько секунд до того, как из посадочного рукава появились те, кто совершил рейс 29.

А снаружи все нарастал тот странный звук: а-а-а-а-а-а…

– Пойдемте со мной. – Боб Дженкинс взял командование на себя; никто не возражал. – Только быстро.

Он направился к пустой площадке за рядами кресел, остальные двинулись следом. Алберт и Бетани шли, обняв друг друга за талии. Их шаги гулко отдавались от стен и потолка, словно шагали два десятка человек, а не шестеро. Они прошли мимо рекламных плакатов на стене: «Смотри Си-эн-эн», «Кури “Мальборо”», «Поезжай с “Хертцем”», «Читай “Ньюсуик”», «Побывай в Диснейленде».

И звук, все та же единственная, первая буква алфавита, нарастал и нарастал. Он уже проник в здание, словно певцы, если речь могла идти о певцах, находились где-то рядом. Звук этот не пугал, наоборот, наполнял благоговейным трепетом.

Они добрались до кафетерия. Боб, не останавливаясь, влетел в зал, прошел за стойку, взял завернутое в целлофан пирожное. Попытался сдернуть зубами обертку, вспомнил, что вставная челюсть осталась в самолете, поморщился и через стойку пододвинул пирожное Алберту.

– Давай, Алберт! – Его глаза лихорадочно блестели. – Быстро! Быстро!

– Быстро, Ватсон, игра началась! – расхохотался Алберт.

Сорвал целлофан, впился зубами в пирожное. В стороны полезли крем и малиновый джем. Алберт закатил глаза.

– Хак ше фкушно! – говорил он с набитым ртом. – Фанташтика! – И протянул пирожное Бетани.

Откусила и она.

До ноздрей Лорел долетел запах малинового джема, и у нее заурчало в желудке. Она засмеялась. Внезапно ей стало на удивление весело. Последствия декомпрессии сняло как рукой. Она словно вышла из душной комнаты и почувствовала свежий морской бриз. Лорел подумала о Нике, которого не было с ними, который умер, чтобы они попали сюда, и решила, что Ник только бы одобрил ее нынешнее состояние души.

Звук окутал их со всех сторон.

– А-А-А-А-А-А-А-А…

Боб Дженкинс обежал стойку, едва не сшиб кассовый аппарат. Ему пришлось схватиться за сервировочный столик, чтобы не упасть. На пол полетели пластмассовые вилки, ложки, ножи, пакетики с горчицей и кетчупом.

– Скорее! – крикнул он. – Нам нельзя здесь оставаться! Это скоро произойдет, боюсь, в любую секунду, мы не можем находиться здесь в этот момент! Я думаю, это небезопасно!

– Что должно про… – Договорить Бетани не успела. Алберт схватил ее за руку и увлек вслед за Бобом, который спешил к двери.

Они выбежали из кафетерия и вновь понеслись в зал посадки на самолеты компании «Юнайтед». Теперь их шаги терялись в мощном гуле, заполнявшем терминал.

Брайан почувствовал, как единственная нота начала распадаться на отдельные звуки. То же самое происходило и при приближении лангольеров к Бангору.

Вбежав в посадочный зал, он увидел, как темнота начинает светиться, вызывая к жизни ряды кресел, мониторы, фиксирующие время прибытия и отлета, регистрационные стойки. Синий цвет сменился красным, желтым, зеленым. Брайан содрогнулся. Волосы встали дыбом. Ему открылась истина: сейчас должно произойти что-то невероятное, невероятное и удивительное.

– Сюда!

Боб указал на стену около посадочного рукава, через который они вошли в зал. Вдоль нее тянулась красная бархатная лента. Боб легко перемахнул через нее.

– Прижимайтесь к стене!

– Прижимайтесь к стене! – повторил Алберт и внезапно расхохотался во весь голос.

Все выстроились вдоль стены, словно подозреваемые во время проводимого в полиции опознания. Цвета, играющие в круглом зале, на мгновение прибавили в яркости… и стали блекнуть. Зато звук нарастал, становился все более реальным. Брайан уже различал в нем голоса, шаги, даже детский плач.

– Не знаю, что это такое, но мне нравится! – воскликнула Лорел. Она и смеялась, и плакала одновременно. – Я просто счастлива.

– Надеюсь, мы здесь в безопасности. – Бобу пришлось возвысить голос, иначе его бы не услышали. – Хочется в это верить. Вдоль стен мало кто ходит.

– А что должно произойти? – спросил Брайан. – Чего вы ждете?

– Летя на восток, мы проскочили временну́ю дыру и попали в прошлое! – прокричал Боб. – Отстоящее от нашего времени минут на пятнадцать… помнится, я говорил об этом, не так ли?

Брайан кивнул, и тут же Алберт все понял.

– А на этот раз временна́я дыра занесла нас в будущее! – воскликнул он. – Я прав? Мы попали в будущее!

– Я думаю, да! – последовал ответ Боба. Он тоже улыбался во весь рот. – И вместо того чтобы прибыть в мертвый мир, мир, для которого уже все позади, мы очутились в нарождающемся мире! Мире чистом и свежем, как бутон розы, который вот-вот распустится! Вот это сейчас и происходит вокруг нас. Это мы слышим, это мы чувствуем… отсюда и переполняющее нас счастье. Я уверен, что сейчас мы станем свидетелями удивительного события, лицезреть которое более никому не удастся. Мы видели смерть мира, теперь нам предстоит посмотреть на его рождение. Я чувствую, что ждать осталось недолго.

Цвета поблекли окончательно, звуковой фон пропал, зато голоса стали громче, отчетливее. Лорел поняла, что разбирает отдельные слова, фразы.

– …должен позвонить ей до того, как она решит…

– Я не думаю, что ему можно в этом доверять…

– …домой и разберись, сможем ли мы перекинуть этот заказ нашей дочерней компании…