Тихоня для хулигана - Саманта Аллен

— Почему ты это сделал? — спрашиваю я. — Ты защитил меня от Макса. Если бы тебе было на меня плевать, ты бы не стал…

— Послушай, Тихоня. Нам было прикольно вместе, трахаться с тобой мне тоже нравилось. Но на этом всё, малышка… Я тебя защитил. Да. По старой памяти. Если ты надеялась, что мы снова будем вместе — ты просчиталась. Я не заинтересован, — говорит он, втаптывая одну сигарету в лужицу на асфальте и мгновенно доставая вторую.

— Я думала… ты любишь меня, — чувствую себя жалкой до ужаса, стоя перед ним, лопоча едва слышные слова.

Акула смеряет меня жалостливым взглядом с ног до головы и обратно. Качает головой.

— Иногда, когда того требуют обстоятельства, я неплохо умею притворяться. У меня была цель — я её достиг. Вот, в принципе, и всё. Без обид, да? — широко улыбается.

— Как ты можешь быть таким равнодушным? Ты ведёшь себя, как хладнокровный монстр!

— Я никогда тебя не любил. Просто потому что не умею. Мне и так неплохо. А теперь извини, ко мне пришли друганы… — Всей спиной я чувствую, что за мной кто-то стоит. Мне нужно уйти, но ноги отказываются повиноваться. — Крошка, тебе пора сваливать, — подсказывает Акула.

Я сдёргиваю с плеч куртку Акулы, швыряю её парню в грудь.

— Всего хорошего! Надеюсь, ты будешь счастлив!

— Уже, — улыбается. — Абсолютно!

Александр поворачивается ко мне спиной, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Мне больше нечего здесь делать! Я бегу и размазываю дождевые капли по лицу вместе со слезами.

Всё кончено. На что я надеялась? Глупая…

***

С того самого дня Александра словно подменили. Теперь я не узнаю в этом высокомерном засранце парня, в которого влюблена без оглядки, всем сердцем. Вернее, я узнаю в нём того самого Акулу, знакомого мне лишь по рассказам. Какое-то время я верила всей душой, что он намного лучше. Неужели я ошибалась в нём и в своих чувствах к нему?!

Ходят слухи, что теперь Акула не просто хулиган, но промышляет кое-чем интересным для поднятия настроения. Услышав такие новости, я решаю сама подойти к Александру. Уличив подходящий момент во время перерыва между парами, я подхожу к нему. Смотрю на лицо, поросшее колкой щетиной, изнемогаю от желания дотронуться до него. Каждый нерв натянут до предела. Всё тело рвётся к нему навстречу. Но я заставляю себя замереть в паре футов от него.

— Говорят, у тебя можно разжиться кое-чем… Весёлым, — говорю как можно небрежнее, но ладошки предательски потеют, выдавая моё волнение.

— Что ты сказала? А ну повтори!

Акула разъярён и движется в мою сторону, как смертоносный ураган. Он хватает меня за воротник бомбера и встряхивает, как тряпичную куклу.

— Не смей. Никогда. Пробовать. Это. Дерьмо. Или я…

— Или ты что?! — дерзко спрашиваю, глядя в лицо. — Мы расстались. Тебе плевать на меня. Хочу повеселиться. Если ты не можешь продать, значит, я куплю у другого.

Вырываюсь из захвата и сердито направляюсь в сторону колледжа. Он настигает меня в два счёта, разворачивает к себе лицом, впивается пальцами в горло, хрипя в губы:

— Я не шучу. Узнаю — пожалеешь!

— О, значит, тебе всё-таки не плевать на меня?! Или…

— Плевать… — он тащит меня за угол, швыряет в стену с такой силой, что я больно ударяюсь затылком. — Хочешь товар? У меня есть. Плати. Но одно условие: жрёшь таблетки прямо здесь. При мне. Всё ясно?

Он протягивает мне пакетик с двумя голубоватыми таблетками. Его глаза прожигают меня насквозь. Я плохо вижу его лицо, потому что снова разрыдалась. На какой-то миг мне кажется, что Александр тоже на грани срыва. Кажется, будто произойдёт нечто… Не знаю, что именно. Но оно покажет всё в истинном свете и уничтожит эти недоразумения. Я до сих пор верю в Александра и в его несуществующую любовь.

— Бери. Ну же… Тебе будет весело, но потом ты заблюёшь все туалеты… Будет жёсткий отходняк, ты побежишь покупать ещё и ещё. На это подсаживаются! — тихим прерывающимся голосом говорит Акула.

— Я знаю. Убери это… Оставь для других! — вытираю слёзы ладонями. — Я не хотела употреблять наркотики. Никогда не стану… Мне есть ради кого жить.

— Тогда какого хрена ты пришла? — пакетик исчезает в кармане джинсов.

Туда же Акула прячет широкие ладони, смотря сквозь меня.

— Твоя мама умерла от этого. От наркотиков… До меня донёсся слух, что ты приторговываешь. Я не поверила. Хотела убедиться, что они ошибаются. Все они… Я видела и знала тебя другим. Но сейчас понимаю, что были правы они, а ошибалась я. Всегда только я…

У меня больше нет сил ни рыдать, ни добиваться от Александра ещё чего-то. Между нами всё кончено. Теперь окончательно. Навсегда. То, чего никогда не было, не может возродиться. Это были лишь мои мечты и самообман. Пора прощаться с иллюзиями. Раз и навсегда…

Я могу улететь к Элис хоть сейчас, но почему-то упорно цепляюсь за дату — конец семестра. Мне он ни к чему. Ведь остаток года я проведу, занимаясь по предметам, чтобы на следующий год поступить в колледж на профессию, которая на самом деле мне интересна. Я будто нарочно отодвигаю момент прощания и отъезда. Подруга пытается развеселить меня и постоянно приглашает на прогулки с большой компанией, среди которых есть немало парней, желающих познакомиться. Но я ещё страдаю по Александру. Не могу поддерживать даже иллюзию того, что мне интересны другие парни.

Так и проходят дни. Наступает тот самый… По идее, мы с Акулой должны презентовать свой проект. Но я выучиваю материал за двоих, надеясь, что мистер Браун оценит титанические усилия. Скорее всего, преподаватель из вредности поставит мне низший балл. Плевать. Я сделала всё что могла.

Но в последний момент в аудиторию влетает… Александр Хоуп.

— Бандана, мистер Хоуп! — скрипит со своего места преподаватель.

— Разумеется. Простите за опоздание!

Александр занимает место возле меня как ни в чём не бывало, мнёт бандану и внезапно привязывает её к моему рюкзаку.

— Постережёшь, чика? — ухмыляется он и сидит, развалившись на стуле.

— Что делает на занятиях начинающий наркобарон? — шепчу вполголоса, стараясь сосредоточиться на строчках доклада.

— Я пообещал, что мы защитим проект. Я сдержу своё слово. И нет, Тамилла, — гасит он слабую надежду в моём сердце. — Это означает лишь то, что я держу своё слово. Точка…

Я сомневаюсь, что у нас получится. Навряд ли этот безобразник выучил хоть строчку из своей части доклада. Но, на удивление, когда наступает наша очередь выступать, Александр берёт слово и начинает рассказывать свою часть доклада. Без запинки, с выражением, выкладываясь на все сто процентов. Даже преподаватель удивлён. На его лице ясно написано изумление. Он даже протирает свои очки, будто ищет подвох, но не находит. Я подхватываю рассказ Акулы, забывая о былых размолвках. Сейчас мы просто два студента на защите проекта, не больше. Но, боже мой, я бы вечность слушала его сильный низкий голос. Глупо хочу, чтобы время, отведённое нам, никогда не кончалось…