Одно темное окно - Рейчел Гиллиг

всего лишь принц. А вы не его звери. Вы не нарушаете покой Бландера и не заставляете жителей становиться свидетелями жестокости. Вы как тени – бесшумные и быстрые. По сути, вы хранители наших главных слов. Осторожные. Мудрые. Добрые. Это понятно?

Дестриэры сжимали рукояти мечей, устремив взгляд на Рэйвина.

– Да, капитан, – согласно отозвались они.

Только Хаут молчал.

Рэйвин повернулся к нему.

– Я не расслышал, кузен.

Хаут прищурился.

– Я тоже, капитан. В конце концов, когда ребенка обнаружили и вызвали дестриэров, мы не услышали приказов – тебя нигде не было. – Он посмотрел через плечо Рэйвина на меня. – Даже сейчас твое внимание, похоже, сосредоточено на чем-то другом.

Капитан сдвинулся, загородив меня от взгляда Хаута. На мгновение я была уверена, что Рэйвин набросится на кузена – сломает ему другую руку. Но он этого не сделал. Он просто смотрел на Хаута ледяным взглядом. Верховный принц смотрел в ответ, пока румянец не сошел с его лица. Тогда, оставшись без оружия против непреклонного молчания капитана, сжав руки в кулаки, Хаут опустил взгляд.

Рэйвин повернулся.

– Будьте начеку, – приказал он дестриэрам. – Не пропускайте через ворота без досмотра никого, кто не имеет при себе Черной Лошади или печати целителя. Продолжайте патрулировать. Если мальчика отыщут или сообщат о другом зараженном, найдите меня в замке Ю.

– А если мальчика не найдут? – спросил дестриэр.

Рэйвин отошел от группы мужчин, не оглядываясь назад.

– Тогда пусть он достанется Духу, – отрезал он.

Я последовала за ним по дороге, Элм шел позади нас. Небо потемнело, тени от ворот удлинились, пока мы входили в город. Никто не произнес ни слова, единственным звуком был стук наших каблуков по булыжникам.

Затем, словно прочитав мои мысли, Рэйвин заговорил:

– Джеспир отправится на поиски мальчика и его родителей, – сказал он, доставая из кармана Карту Кошмара и трижды касаясь ее. – У нас есть место для таких детей, если повезет найти их первыми.

Я уставилась на его спину в плаще.

– Вы уже спасали зараженных детей?

– В этом весь смысл сбора колоды, – пробормотал Элм позади меня. – Или ты вообразила, что мы совершаем предательство смеха ради?

Рэйвин остановился так неожиданно, что мне пришлось повернуться, дабы не врезаться в него.

Элм, не столь стремительный, угодил в спину Рэйвина.

– Святые деревья… В чем дело?

Капитан сомкнул веки. Мгновение спустя он еще трижды коснулся Карты Кошмара.

– Я только что говорил с отцом. – Он открыл глаза, остановив взгляд на Элме. – Нам нужно вернуться в замок Ю. Сейчас же.

Не говоря больше ни слова, капитан дестриэров побежал вверх по улице. Мы с принцем обменялись озадаченными взглядами. Мгновение спустя уже мчались вперед, продираясь сквозь остатки толпы Рыночного дня, стараясь не отставать от молниеносного бега Рэйвина.

Мы бежали, пока не встретили Фенира Ю на площади. Он вызвал карету.

– Поторопитесь, – сказал он, когда я забралась в нее. – Тисл говорит, что он пробрался через ворота после того, как мы уехали сегодня утром, а это значит, что он сбежал прошлой ночью. Если Орис узнает, то не будет с ним добр.

– Не узнает, – сказал Рэйвин, захлопывая дверь. – Он будет занят несколько часов.

Капитан пристроился рядом с кучером и натянул поводья. Лошади заржали, карета рванулась вперед, и мы задернули темные шторы на окнах.

Рядом со мной Элм делал длинные, рваные вдохи. Под его носом скопилось еще больше крови. Он вытер ее, безжизненная усталость застыла в его зеленых глазах, став платой за магию красной карты.

– Кто-нибудь скажет мне, что случилось? – требовательно спросил он. – Кто пробрался через ворота? Почему мы возвращаемся в замок?

– Эмори, – серьезно ответил Фенир. – Эмори сбежал из Стоуна.

Глава двадцать седьмая

Дождь начался задолго до того, как мы достигли ворот. Он хлестал по крыше кареты, заставляя нас ехать медленнее, а небо темнело, несмотря на послеполуденный час.

Когда карета остановилась у порога замка Ю, Рэйвин спрыгнул со скамьи и распахнул дверцу. Я попыталась заглянуть в его серые глаза, но он, охваченный тревогой, отвернулся и зашагал в сторону замка.

Тисл встретил нас возле дверей.

– Он в библиотеке, – сказал он. – Бедняга продрог до костей.

Я последовала за Элмом и капитаном, наши шаги гремели, когда мы взбегали по лестнице.

Двери библиотеки стояли нараспашку. Я ощутила тепло очага, как только мы вошли в комнату, его высокое недавно разожженное пламя превратило дождь на наших плащах, волосах и коже в пар.

Моретта Ю расхаживала перед очагом. Я услышала, как Фенир вздохнул, его карие глаза метались между женой и длинной деревянной скамьей, придвинутой вплотную к огню.

На скамье лежал мальчик с темными волосами и россыпью веснушек на носу. Его глаза были закрыты, руки аккуратно сложены поверх одеял на груди, как у тела при погребении.

Я уставилась на него: Эмори Ю в состоянии покоя пугал так же, как и в ночь Равноденствия.

– У него все еще синие губы, – обеспокоенно заметила Моретта, усаживаясь на скамью. – Элм, помоги мне согреть его.

Принц потянулся в карман за Косой и закрыл глаза, тень усталости окрасила его брови. Тем не менее красная карта повиновалась ему. Он трижды коснулся ее и положил руку на Эмори.

– Почувствуй тепло, Эм, – пробормотал Элм себе под нос. – Ощути пламя.

– Он шел всю ночь, – мягко сказала Моретта. – Не уверена, знает ли король, что он здесь.

– Я разберусь с этим, – заверил Рэйвин, опускаясь на колени рядом с братом. – Как долго он спит?

– Час. – Моретта посмотрела на дверь. – Где Джеспир?

Мы с Рэйвином обменялись взглядами.

– Случилась неприятность, – сказал он. – Она с дестриэрами.

Впалые щеки Эмори неспешно окрасил румянец. Мальчик открыл серые глаза и посмотрел сначала на мать, потом на Рэйвина и Элма.

– Я не умер, – сказал он, лукаво улыбаясь. – Только сплю. Пока что.

Элм хлопнул по одеялу.

– Не смешно, Эмори Ю, – сказал он. – Ты не можешь путешествовать в одиночку. Что, если бы ты сбился с дороги и заблудился в тумане? Что тогда?

– Я хотел вернуться домой. – Эмори сморщил нос. – Но никто не желал меня везти.

– Все потому, что тебе не следовало уходить, – сурово сказал Рэйвин. Когда Фенир положил руку ему на плечо, капитан отошел к очагу, его взгляд потерялся в пламени. – Ты мог умереть, Эмори. Как можно быть таким беспечным?

– Я уже умираю, – огрызнулся брат капитана. – По крайней мере, так бы это произошло на моих условиях.

Его слова, хотя и были обращены к Рэйвину, поразили меня сродни удару в