Рус - Александр Васильевич Чернобровкин

кожаные – высокие шапки с наушниками и назатыльником, похожие на буденовку. Наверное, с металлическим каркасом и набивкой из овечьей шерсти. Тоже надежный и дешевый вариант. Щиты круглые из лозы, обтянутой кожей. Копья длиной около двух метров и с метелкой из конских волос, покрашенной в черный, красный или синий цвет и закрепленной сразу за листовидным наконечником длиной сантиметров двадцать-двадцать пять. Слева на ремне висит палаш. У многих к седлу справа приторочена булава или железная дубинка, утолщающаяся кверху.

Судя по тому, как внимательно мадьяры разглядывали стены из срубов и высокие деревянные башни, для них оказались сюрпризом крепкие защитные сооружения. Видимо, имели устаревшую информацию, что поселение защищено только рвом и валом с тыном. Щеков тоже показался им не по зубам, поэтому решили ограничиться Хоривом, в паре километрах от которого и расположились лагерем. Лошадей держали рядом, на скошенных полях с высокой стерней. Видимо, мадьярам нужна небольшая победа для доклада хазарскому кагану, Да и добыча не помешает. Хотя допускаю, что недооцениваю противника. Может, кочевники решили начать с самого слабого укрепления, чтобы в случае успеха, приобретя опыт, перейти к более сложным. Как рассказал мне патша Ерми, командует мадьярской армией Угек, вождь не самого большого рода, сумевший стать первым среди равных, благодаря полководческому таланту. Он пока не проиграл ни одного сражения, но и враги были не очень сильные, в основном разрозненные племена славян.

Вскоре к Хориву пригнали пленных крестьян. Как они умудрились попасться, ума не приложу. Вчера, проезжая мимо придорожных деревень, мы предупредили всех, что за нами скачет вражеская армия, предложили пересидеть в крепости. К моему удивлению, вопреки поведению западноевропейцев в таких ситуациях, прятаться в укреплениях предпочла беднота, а богатые, наверное, выбрали схроны в лесу или ушли на север и запад. При этом большая часть беженцев обосновалась у родственников в Щекове. Остальные, в основном жрецы и прочие работники языка и языческих культов, выбрали Хорив, где вершину горы, практически лишенную растительности, занимало капище, заставленное разрисованными, деревянными истуканами, на которых весной подновили краски. Издали мне казалось, что на горе сложили ненужные сейчас новогодние игрушки. Пленным крестьянам приказали засыпать ров и делать лестницы. По бедолагам стреляли свои, а когда пробовали убежать в укрытие – и чужие.

Части пленников повезло – занималась укреплением мадьярского лагеря: валили деревья и, не обрубая ветки, складывали кривым полукругом, образуя завал со стороны Киева и Щекова. Судя по тому, как без особой опаски перемещались кочевники, делали защитное заграждение на всякий случай, уверенные, что у нас не хватит смелости напасть на такую большую армию, а их прискакало тысячи четыре или больше. Наверное, не знают, что самоуверенность нивелирует численное превосходство.

Я спустился с угловой башни, прошел к надвратной, с которой за врагом наблюдали Хасколд Леворульный, Фридр и несколько опытных воинов, друзей-приятелей, которых сэконунг называл ярлами. Страха у них не заметил. Скорее, смотрели на кочевников с любопытством. В Киеве сейчас около семи сотен воинов, причем больше половины – викинги. Учитывая отсутствие у врага осадных приспособлений и камнеметов, крепость можно считать неприступной.

- Что будем делать: сидеть за стенами или нападем? – поинтересовался я.

- И как мы нападем?! Сам же говорил, что на открытом месте они перестреляют! – насмешливо произнес Фридр.

- Днем перестреляют, а ночью вряд ли, - сказал я.

Хасколд Леворульный обменялся взглядами со своей свитой и принял решение:

- Пожалуй, так и сделаем. В полночь откроем ворота и нападем на кочевников.

- Как только начнем открывать наши скрипучие ворота, враг услышит и сразу насторожится, приготовится к бою. Надо по-тихому спуститься со стен на берег реки, обогнуть мадьярский лагерь и напасть с тыла, со стороны дороги, по которой они прискакали и где нет защитных укреплений, - возразил я и добавил, приписав китайскую военную мудрость народу, известному викингам, как шибко умный: - Ромеи говорят: «Бей там, где не ждут, и тогда, когда не ждут».

- Ромеи, конечно, трусы, но в хитростях они мастера, надо так и сделать, - неожиданно поддержал меня Фридр, из чего я сделал вывод, что даже флюгер иногда показывает, куда именно должен дуть ветер.

63

С вечера полил дождь. Хоть и говорят, что дождь в дорогу – это к счастью, лучше бы его не было. Земля размокла и начал налипать на сапоги, из-за чего приходилось постоянно останавливаться и стряхивать ее, Потом решил не выпендриваться и разулся, как сразу сделали мои соратники. В отличие от них, я не привык ходить босиком. Да и ноги мерзли, несмотря на то, что ночь была теплая. Шли плотным строем, чтобы не потеряться. На шлеме у каждого повязана белая лента, заметная в темноте – маркер «свой-чужой». Обычно во время ночного боя для опознавания орут на своем языке, если сражаются с инородцами, или условленный девиз, если с соплеменниками, но делать это без умолку тяжко, а так сразу видно, что свой, причем со всех сторон.

Кочевники не то, чтобы совсем не ждали наше нападение. В сторону Киева были выставлены две линии дозорных, которые прятались от дождя под деревьями или попонами. Зато подойти к лагерю с обратной стороны никто не мешал. Мы даже смогли спокойно рассредоточиться, чтобы напасть широким фронтом. Я как раз успел обтереть о траву грязные мокрые ноги и обуть сапоги. Ноги сразу согрелись, и я почувствовал себя большим и сильным.

Я предлагал по-тихому перерезать спящих, но викингам предложение не понравилось. Если победа неизбежна, то важным становится сам процесс. Надо ведь показать себя отважным воином, чтобы застолбить местечко в Валгалле. Поэтому по команде Хасколда Леворульного рванули в бой, вопя во всю глотку. Впрочем, это тоже неплохой способ морально-психологического подавления противника. Дождь поливает, ты спрятался в шалаше или под деревом, спишь спокойно, весь такой уверенный, что ни одни нормальный человек не попрется в такую мерзкую, мокрую темень воевать – и тут вдруг непонятно откуда вылетают огромные по меркам кочевников, орущие демоны и начинают убивать всех подряд. Надо быть очень опытным и хладнокровным воином, чтобы спросонья мгновенно и трезво оценить ситуацию и оказать достойное сопротивление. Может, среди мадьяр такие и были, но мне не попались. Они в ужасе, бросая оружие, разбегались, кто куда, Кривоногие кочевники – не лучшие бегуны, но мне удалось догнать всего шестерых. Большая часть попробовала прорваться к лошадям, которые паслись неподалеку от лагеря, и полегла под копьями и топорами викингов, наступавших с той стороны,