С чистого листа - Джейк Саймонс

— Не отстреливайся. Нам нужно, чтобы они ехали за тобой до конца. Но и сам не вздумай под пули подставляться. Прием.

— Вас понял. Конец связи.

Приближался час пик, и плотность движения увеличивалась. Юзи миновал Грейт-Сентрал-стрит и, вернувшись на Мэрилебон-роуд, понесся мимо рядов пыхтящих машин, автобусов и фургонов. В зеркале замаячила первая группа из четырех преследователей — значит, они еще не сошли с пробега. Юзи проскочил перекресток на красный свет, едва не угодив под колеса белого фургона. Потом помчал по Бейкер-стрит, по-прежнему в опасной близости от красного байкера. За спиной опять раздались хлопки. Нужно хоть немного оторваться, иначе одна из пуль таки попадет в цель, это лишь вопрос времени. Вдалеке взвыли полицейские сирены — очевидно, о погоне доложили. Но теперь это не имело значения. Он почти на месте.

Проехав половину Бейкер-стрит, Юзи обнаружил, что улица перекрыта. На тротуаре, захватывая дорогу, стоял крупногабаритный мусорный контейнер, и два автобуса пытались его объехать. Пальцы Юзи зависли над тормозом — он движется слишком быстро, чтобы останавливаться, придется вывернуть на тротуар, а там сейчас много людей, трудно будет никого не сбить. И вдруг его осенило. Еще подростком он выделывал трюки на кроссовом мотоцикле в пустыне Негев, чтобы произвести впечатление на девчонок. Оставалось только вспомнить старые фокусы и приемы. К борту контейнера была приставлена деревянная доска, которую строители использовали в качестве пандуса. Они уже приступили к работе; бригада из четырех-пяти человек вышелушивала здание магазина, тачками поднимая строительный мусор по доске и ссыпая его в бак. Много лет назад Юзи с легкостью штурмовал такие пандусы, как раз такой высоты и наклона. И знал, что сейчас не оплошает. Молясь, чтобы доска выдержала его вес, Юзи взял разгон. В зеркале было видно, что красный мотоциклист притормозил в явном замешательстве; действия Юзи казались самоубийственными. Сгорбившись над рулем, Юзи мчался прямо на контейнер. Внезапно колеса оказались на доске и понесли его вверх, все выше и выше; потом байк завис в воздухе, ожесточенно вращая колесами. На мгновение мир погрузился в тишину. Вернулось ощущение Негевской пустыни: пыль, жара, бутылки пива, допризывная свобода, девушки. Байки. Доска соскользнула с борта контейнера у него за спиной и упала, мягко спружинив о дорогу. Юзи видел, как внизу, на улице, рабочие задирают головы; офисные служащие с картонными стаканами кофе оборачиваются; люди в окнах раскрывают рты, показывают пальцами. Потом на него с головокружительной скоростью понеслась земля, и звуки мира вернулись, все сразу, но главным был взвизг, ознаменовавший встречу покрышек с асфальтом. Он снова в Лондоне. После приземления байк занесло, но он выровнялся. Встряска ошарашила Юзи, но он мгновенно овладел собой и понесся в направлении Портман-сквер, спугнув целую тучу голубей, искавших поживу в канавах. В зеркале красный мотоциклист свернул на тротуар, объехал контейнер и снова пустился в погоню. Однако Юзи успел получить важнейшее преимущество. Теперь оставалось только заманить Бюро обратно к «Хоум-хаусу», где все было готово для следующего этапа операции.

Парковка под «Хоум-хаусом» просыпалась. Рассвет уступил место полновесному сероватому утру, и со стоянки то и дело выезжали (или же, наоборот, становились на нее) роскошные мерцающие машины, бархатный рокот которых эхом отражался от бетона. Хорошо одетые мужчины целеустремленно шагали к своим автомобилям и выходили из них. В глубине парковки открылась стальная дверь, и на пороге появилась фигура с мотоциклетным шлемом под мышкой. Человек поправил ворот на своей коричневой кожаной куртке и глубоко вдохнул. Потом пошел через ряды машин, то и дело останавливаясь, чтобы дать проехать какой-нибудь из них, а вместе с ней и своему отражению, которое то растягивалось, то сжималось на идеально отполированных поверхностях. Он вышел на улицу и стал ждать. В его наушнике затрещало устройство связи.

— Приготовьтесь, — сказал голос, — он почти на месте, прием.

— Вас понял, — с сильным акцентом ответил мужчина.

Он надел шлем, заглушивший звуки внешнего мира, сжал и разжал пальцы и замер в ожидании. Он был безоружным, и это его нервировало. Но таков уж был характер операции; и ему хорошо платили.

Через несколько секунд он услышал рев мотора, и из-за угла выпрыгнул черный мотоцикл с низкой посадкой. Руль напоминал харлеевский, но этот байк был длиннее, компактнее и с непропорционально большим задним колесом, которое как будто норовило сорваться с оси. На водителе был черный шлем, коричневая кожаная куртка, джинсы и кожаные перчатки; точь-в-точь как на нем самом.

Мотоцикл резко затормозил, мотоциклист поспешно спрыгнул на землю и поменялся местами со своим «братом-близнецом». Мгновение они смотрели друг другу в глаза, как в зеркало. Их невозможно было различить: одинаковые шлемы, одинаковая одежда, одинаковые фигуры. Наконец послышался хор моторов, нараставший с каждой секундой. Новый водитель оглянулся через плечо, нажал на газ и умчался прочь.

В тени парковки Юзи снял шлем и спрятался за колонной. Вскоре он увидел, как мимо пронеслись охотники из Бюро, спешившие вслед за его двойником: сначала красный мотоциклист, потом остальные. Сердце нещадно колотилось, лоб покрылся холодным потом. Он заглянул в глаза смерти — гораздо глубже, чем намеревался. Шум двигателей стих. Юзи поспешил к стальной двери. Не успел он взяться за ручку, как она открылась.

— Юзи, — сказала Насрин, снимая гарнитуру. — Слава богу. — Они коротко обнялись. — Все прошло по плану?

— Более или менее, — отозвался Юзи. — Главное, что они клюнули.

— Моссад будет разочарован, — сказала Насрин. — Не хотела бы я оказаться на месте Стефана, когда они нагонят его и поймут, что это не ты. Но опять же, я хорошо ему плачу. — Она встряхнулась. — Ладно. Готов сматываться отсюда?

— Да, по коням.

Они взбежали наверх по винтовой лестнице в тыльной части здания, зашли в номер Юзи и заперли за собой дверь. На кровати лежало два комплекта одежды. Темно-синий брючный костюм и блуза с бело-голубым шейным платком для Насрин и такая же темно-синяя форма для Юзи, с медными пуговицами, золотой окантовкой по рукавам и фуражкой с золотистым козырьком. Теперь это их новые обличья, их новые жизни. Он пилот гражданской авиации, она старшая стюардесса. Форма принадлежала компании «Турецкие авиалинии»; после фиаско флотилии[26]турецкая разведка весьма охотно сотрудничала с иранцами.

Не говоря ни слова, Юзи с Насрин начали переодеваться. Юзи улучил момент, когда Насрин стала натягивать через голову блузку, и переложил пластиковый «штайр» в карман формы. Насрин не спеша нанесла яркий макияж и уложила волосы. Наконец они были готовы.

— Прежде чем идти дальше, — сказала Насрин, — я попрошу тебя сдать оружие. Мне очень жаль.