Умереть - это не страшно - Марина Скрябина

Единственно, в чем я продолжала лукавить перед моим персональным божеством — уж не языческое ли это поклонение? — что не изгнала из собственной постели всех мужчин, как это мне было велено. Хоть я и уверяла Чингиза Алиевича в обратном. И как мне это удавалось под гипнозом?

Одного мужичка я все же оставила для услады собственного тела, ведь с Юнусовым виделась раз в два месяца. Я утаила от него Артура. На новые знакомства мне рассчитывать не приходилось, потому что фурункулез на лице не проходил, несмотря на видимые улучшения самочувствия в целом. А его брат Карен выпал из обращения сам собой, потому что к тому времени у него родился сын, больной церебральным параличом.

Сначала мужики жрут колеса с марками по клубам, колются всем подряд, чтобы словить кайф, с проститутками якшаются, заражаясь ВИЧом, сифилисом, гепатитами и другой хренью, а потом женятся на семнадцатилетних невинных девушках, преподнеся им в виде свадебного подарка весь этот приобретенный в кабаках букет. И в результате — получают детей-инвалидов. Не расплата ли это за тот разгульный образ жизни, который велся до свадьбы? Или расплата за те искореженные жизни молодых людей, которым Карен продавал наркоту? Но ребенок-то чем виноват?

Я даже простила Карену женитьбу на армянке, до того мне было всех их жаль. Особенно малыша с огромными черными глазенками, обрамленными длинными ресницами, в уголках которых, казалось, застыли слезы, ужас и боль. Я его случайно увидела в городском парке, когда с мамой, Ромиком и Аленкой гуляла на детской площадке, а жена Карена, Роксана — мне ее показали давно, когда они только поженились, — сидела там же на дальней скамейке с сыном на руках. Смотреть на них было тяжело.

И опять начались поиски Кареновской семьей денег, чтобы облегчить страдания малыша. Но пока у него оставался в наличии непогашенный кредит, взятый за разбитую Кареном тачку покойного друга Санчо. И опять меня пытались развести на жалость, чтобы взять кредит под МОЮ квартиру. Причем прессинг велся перекрестным огнем от Карена по телефону и от Артура при личных встречах. Ошалели вы, что ли, два брата-акробата? Когда я находилась под наркотой, что-то из меня можно было выжать, но те времена прошли. Квартира — мой единственный источник дохода! И почему я должна отдавать СВОЕ имущество за ЧЬИ-ТО кредиты и долги?

Хорошо, что я обезопасила себя, отписав дарственную на мои полквартиры на маму, когда у меня обнаружился ВИЧ, чтобы моему папашке Лешеньке, давно канувшему в Лету, и не помогавшему мне никогда ни морально, ни материально, ни части квартирки не досталось после моей смерти. Зная его, можно быть уверенной, что он бы начал с матерью тяжбу за наследство, пытаясь урвать куш пожирнее. А моя мама распорядится недвижимостью, как надо. И даже если квартиру придется продать, чтобы нанять мне сиделку, мамина рука не дрогнет. Она сделает так, как будет лучше для меня.

Я теперь понимаю, что могу быть уверенной только в двух людях: в моей маме и в дедушке, с которым живу. Почему я не осознавала этого раньше?

— А работать устроиться не пытался, дружок Каренчик, чтобы деньжат заработать честным путем? — хотелось сказать ему после очередной попытки развести меня на деньги.

2009 год

(Из дневника Алисы)