Великая разруха. Воспоминания основателя партии кадетов. 1916-1926 - Павел Долгоруков

Наконец, уже за рубежом, он, начиная с Константинополя, состоял в Русском совете при генерале Врангеле, ездил в Галлиполи, где сошелся с генералом Кутеповым, продолжал состоять членом Русского совета и в Белграде, а по отъезде оттуда генерала Врангеля переехал в Париж. Там он резко разошелся с прежним своим соратником по Конституционно-демократической партии П.Н. Милюковым, и не столько вследствие вызванного так называемой неотактикой распада партии, сколько вследствие его недоброжелательного отношения к остаткам Добровольческой армии. Но вот какую газетную заметку написал мой брат в 1923 году в Белграде, то есть в самый разгар его работы при остатках Добровольческой армии за рубежом и после всего пережитого им с этой армией на юге России и в Галлиполи. Заметка эта переведена на французский язык и предназначалась, очевидно, для помещения в иностранных газетах, но неизвестно, удалось ли это осуществить. «После потрясений войны человечество в смятении. Но это временно. Человечество нельзя вогнать в тупик, и мысль человеческая, сама природа человека пробьется в конце концов. В исторической перспективе человечество медленно, но неуклонно движется вперед. В это не только надо верить, но надо и работать в этом направлении. Вера без дел мертва. Я, лишенный Родины, испытывающий превратности беженства, верю в прогресс человечества, даже после такого смятения, таких потрясений, безумия и преступления, как мировая война. Необходимо подчинять частное общему, политические страсти, законы человеческие подчинять высшим, вечным законам истины и справедливости. В частности, необходимо моральное осуждение всеми цивилизованными народами и подавление ими воинствующего социализма, коммунизма и очага его – русского большевизма. Без уничтожения этого очага насилия и регресса мира на земле быть не может и эволюция человечества задерживается. А при дальнейшей эволюции человечества культурные национальные единицы дадут сочетание, в котором международные границы утратят теперешнее их политическое значение и угрозу миру. Необходимо здоровое национальное развитие государств. Я, убежденный пацифист (но отнюдь не антимилитарист), полагаю, что после кровопролитных войн, когда и победителям не сладко, проповедь пацифизма плодотворна. Но, считаясь с современной государственностью, с современным человечеством с его тысячелетними навыками и пережитками, пацифизм должен быть строго эволюционный, без всяких ломок и нивелировок, ведущих к большевизму и регрессу».

Царствование императора Николая II с самого начала прошло в нарастании общественного движения против начавшегося в царствование Александра III усиления бюрократическо-авторитарного строя с ежегодно возобновляемым положением об усиленной охране и с урезыванием Великих реформ императора Александра П. Роковое разделение русских, по выражению, кажется, министра Кривошеина, на «мы» и «они», то есть на бюрократию и земщину, становилось все резче. К первой справа примыкали реакционно-черносотенные круги, а ко второй слева радикально-революционные. В центре находились элементы, которые могли бы быть связью между правительством и обществом, но при всем желании продуктивно работать и быть полезными оставались как бы между двумя стульями, как это часто бывает с умеренными элементами во время обостренной борьбы крайностей. Достаточно упомянуть фамилии нескольких лиц, которые и по своим убеждениям, и по социальному положению при правовом строе были бы просвещенными, но отнюдь не черносотенными и не реакционными консерваторами. По выражению, кажется, князя Вяземского, современника Пушкина, возрожденному ныне П.Б. Струве, «они были бы либеральными консерваторами». В условиях же тогдашнего режима они не смогли свои гражданские и патриотические чувства и устремления применять к работе в государственном аппарате и быть посредниками между «мы» и «они» при постепенном «спуске на тормозах» существовавшего строя. Они могли бы быть этими полезными тормозами, своего рода необходимыми, задерживающими центрами и для прогрессивных течений. В описываемое же время они вместо строительной и созидательной работы были отброшены или в общественное небытие, или же в ряды оппозиции. Вот некоторые имена: профессор Б.Н. Чичерин, бывший в самом начале восьмидесятых годов XIX столетия московским городским головой и от этой должности устраненный, затем в начале XX столетия князь С.Н. Трубецкой, бывший ректором Московского университета, и кратковременные: обер-прокурор Синода А.Д. Самарин и два министра внутренних дел – князь П.Д. Святополк-Мирский и князь Н.Б. Щербатов. Со всеми ними связывали нас или личные знакомства, или дружба наших семей. Мы и многие наши приятели, работавшие по преимуществу в земстве в качестве предводителей и председателей земских управ, чувствовали, что земское самоуправление, уездное и губернское, есть, как тогда говорили, здание без фундамента (мелкая земская единица и всесословная волость) и без крыши (земский собор). И при этом тогда, то есть в девяностых годах прошлого столетия, подход к этому вопросу был не столько политический, сколько деловой. Чувствовалась необходимость обмена мнений и информации по разным вопросам земского хозяйства, получившего тогда значительное развитие. Естественно, что мысль о необходимости иногда съезжаться возникла в Москве, и не только от того, что там, как в центре России, сходились 10 железных дорог, но и потому, что многие земцы приезжали в Московское губернское земство, богатое и составом деятелей, и средствами, получаемыми с обложения города Москвы, знакомиться с некоторыми образцово поставленными сторонами земского хозяйства. И вот мы: брат мой – предводитель дворянства Рузского уезда и я – председатель Суджанской уездной земской управы Курской губернии, в самом начале этого столетия как-то случайно, без определенно созданного плана, с двумя тоже общественными деятелями: ярославским земцем князем Д. И. Шаховским и звенигородским уездным предводителем дворянства Московской губернии графом Павлом С. Шереметевым – образовали инициативную группу, которая понемногу «обросла» еще несколькими близкими нам столичными и провинциальными общественными деятелями, которые решили съезжаться в Москву раза два или три в год, чтобы сговариваться насчет более успешного ведения некоторых отраслей земского хозяйства. Через год нас было уже более двадцати человек. Вот их перечень: граф В.А. Бобринский – председатель Богородицкой уездной земской управы Тульской губернии, князь Н.С. Волконский – председатель Рязанской губернской земской управы, граф П. А. Гейден – предводитель дворянства Опочевского уезда Псковской губернии, Ф.А. Головин – член Московской губернской земской управы, впоследствии председатель 2-й Государственной думы, князья Павел и Петр Долгоруковы, М.Д. Ершов – земец Богородицкого уезда Тульской губернии, Ф.Ф. Кокошкин – член Московской губернской земской управы, впоследствии член Учредительного собрания, убитый большевиками в петербургской тюремной больнице, князь Г.Е. Львов – председатель Тульской губернской земской управы, впоследствии глава Временного правительства, Н.Н. Львов – председатель Саратовской губернской земской управы, В.А. Маклаков – привлеченный к кружку в качестве секретаря, А.А. Муханов – черниговский губернский предводитель дворянства, Ю.А. Новосильцев – предводитель дворянства Темниковского уезда Тамбовской губернии, граф Д.А. Олсуфьев – предводитель дворянства Камышинского уезда Саратовской губернии, граф М.А. Олсуфьев – председатель Дмитровской уездной земской управы Московской губернии, В.М. Петрово-Соловово – земец Тамбовской губернии, Р. А. Писарев – земец Тульской губернии, А.А. Свечин – председатель Черниговской губернской земской управы, А.А. Стахович – предводитель дворянства Елецкого уезда Орловской губернии, М.А. Стахович – орловский губернский предводитель дворянства, Н.А. Хомяков – земец Смоленской губернии, впоследствии председатель 3-й Государственной думы, М.В. Челноков – член Московской губернской земской управы, впоследствии городской голова г. Москвы, князь Д.И. Шаховской, граф Павел С. Шереметев, Д.Н. Шипов – председатель Московской губернской земской управы, Н.А. Шишков – земец Самарской губернии. (В.М. Петрово-Соловово и Ю.А. Новосильцев, оба женатые на дочерях князя А.А. Щербатова, бывшего московского городского головы, были учениками и последователями Б.Н. Чичерина, принимавшего также участие в земстве Тамбовской губернии. Позже в московском особняке Новосильцева, унаследованном им от князя Щербатова, происходили иногда земско-городские съезды. На третьей дочери князя Щербатова был женат князь Е.Н. Трубецкой, так же как и его брат Сергей Николаевич – профессор-философ и талантливый публицист.) Потом число участников было более 30.