Леди и Некромант - Екатерина Воронцова

Вот поганец! Не был бы духом, Ричард бы его полечил ремнем, глядишь, прибавилось бы уважения ко взрослым.

— Мы развивались быстрее обычных смертных. — Мальчишка вытащил крупный алый рубин, который теперь перебрасывал с ладони на ладонь. — В том числе благодаря драконьей крови. Удивительная вещь, да…

Стало горячо. Не так горячо, чтобы вновь вспыхнуть, хотя тело привычно отреагировало болью, но на сей раз было терпимо. Ричард осторожно вернул флакон в сундук, сел рядом. Обнял себя. Закрыл глаза. Никого он не хочет видеть.

Он вообще устал.

Безмерно.

И ему бы поспать хоть немного… которая уже ночь без сна? Нынешней гончая помешала… перед этим — вывертень… и каюша… и до того все что-то было и было, и Ричарду казалась, что он справляется…

— Это пройдет. Кратковременная слабость естественна. Твой организм все силы перенаправил на восстановление. Когда ожоги затянутся, ты почувствуешь прилив сил.

— Помолчи, а?

И дух замолчал.

Ричард знает прекрасно, что он хотел сказать. Прилив сил будет кратковременным. Если бы у Ричарда имелась еда, хоть какая-то, но лучше что-то сладкое… он и не ел давно, а магия заперта. Отвратное ощущение, как будто перерезали пуповину, которая соединяет Ричарда с миром.

— Не волнуйся, — теперь голос духа доносился издалека. — Ему надо немного передохнуть… а мы пока соберемся. Нет, золото не трогай, оно слишком тяжелое, лучше камни. Алмазы бери розовые… да, темные тоже, чем ярче окраска, тем дороже, мне так говорили… сапфиры… эту мелочь оставь…

Ричард позволил себе лечь.

Ненадолго.

Просто подождет, пока схлынет эта слабость… просто полежит… справится с дрожью в руках. И головокружением… с болью… нет, с болью не надо. Она отступила.

И это было удивительно.

— …вот это можешь взять, работа мастера Энноха, а его и в мои времена ценили… Боги милосердные! Оливия, ты не в подол нагребай, ты что, не знаешь, как носят украшения? Тиару возьми…

— Она принадлежит твоей матери!

— И что? — вполне искренне удивился дух. — Мама давным-давно мертва. Поверь, тиара ей не нужна, а работа хорошая. И алмазов здесь… хватит на дом… огромный дом, чтобы как в столице, как тот, в котором поселилась Орисс… Ричард ходил. Клялся себе, что ни ногой, а все равно пошел. Взглянуть издалека, чего ради… близко его бы не пустили.

Белоснежный особняк. Два крыла. Колоннада. Мраморная роскошь парадной лестницы. И крылатые львы подарком Императора. Она сама, прекрасное видение, выпорхнувшее из экипажа, чтобы вихрем из шелка и тумана пронестись по ступеням.

Не оглянулась.

Не ощутила его внимания… и к лучшему, конечно, к лучшему… а дом ему просто понравился, безотносительно Орисс. Легкостью своей. Изяществом. Да, колонны… кружево капителей. Портик. Окна узорчатые с витражами. Обманчивая хрупкость статуй на крыше… нет, статуи — это излишество, а вот крохотные балкончики… или веранда… и сад… маме бы понравилось иметь собственный сад. В их старом доме она выращивает розы в деревянных кадках. А еще каждую весну засевает грядочку зелени. Ароматный базилик. Орегано… да…

…и аллея…

…выезд…

…балы…

…он станет баснословно богат, и это богатство… нет, глупо думать, что все деньги мира заставят Орисс хоть на минуту пожалеть о том, что она когда-то сделала. Тогда какой смысл?

Никакого.

— Эй, низший! — Голос призрака заставил очнуться и отпустить сладостную мечту. — Тебе учителя не говорили, что спать в чужих склепах — дурной тон?

Ричард со вздохом сел.

— Да и для здоровья небезопасно, — добавил дух уже тише.

Я стояла над саркофагом.

Долго стояла.

Смотрела. И пусть во сне я уже была здесь, и сон этот мало отличался от реальности, но вот… я коснулась стекла. Теплое. Гладкое. Если закрыть глаза, можно пальцами прочесть узор из трещин.

Альер отступил.

Кажется, с Ричардом говорит. Эти двое стоят друг друга. А мне… мне надо решиться и разбить стекло. Я ведь обещала.

— Прости, — сказала я тому, кто лежал внутри. Пусть ныне это лишь оболочка, но все равно. — Мне жаль, что я потревожила твой покой. Я бы не пришла сюда, если бы ты не позвал… я возьму камень, и мы уйдем… а вы останетесь.

Я чувствовала, как они смотрят.

Не Альер, другие.

Женщина, которая так и застыла с вытянутой рукой… парень у ее ног… здесь, в отличие от сна, от него остались желтоватые кости в куче лохмотьев, но он тоже был, незримой тенью стоял за спиной. И еще люди, старые и молодые… совсем дети…

…конечно, и Императору нужно с кем-то играть…

Я закрыла глаза, чтобы не разреветься.

Успокоиться.

И сделать то, что должна.

Альер уйдет, а они обретут заслуженный покой. Надеюсь, иначе во всем этом смысла нет… впрочем, его и так нет, но не мне судить.

Я спустилась и огляделась.

Золото, золото и снова золото… та самая сокровищница из тайных грез, но мне сейчас нужно было что-то… клинок? Здесь имелся не один десяток. Я подняла кривоватую саблю, повертела в руках — хороша, даже я, не разбирающаяся в оружии, вижу что хороша. Только для моих целей нужно что-то поувесистей… лом бы обыкновенный.

Но зачем Императору в посмертии лом?

А вот ножка, на которой крепится чаша с пламенем, вполне подойдет. Если я сумею поднять… хотя… я оглядела светильник. Не без труда, но сняла чашу. И подняла стальную палку. Тяжела. Осталось размахнуться получше и… надеяться на удачу.

Первый удар стекло выдержало.

Слегка спружинило, но выдержало. Так, Оливия, сосредоточься. Бить надо в треснутый угол. Прицелиться. Размахнуться и…

Захрустело.

Трещины расползлись змеями, но стекло держалось. Ничего. Я настроена серьезно.

Третий удар.

Четвертый.

Пятый и… я перестала считать, когда стекло все-таки прогнулось, а потом и осыпалось, покрывая императорские останки толстым слоем осколков.

— Вот и все. — Я выронила импровизированный лом, который со звоном покатился по ступеням. — Вот и все…

Я оперлась на край, переводя дыхание.

— Сейчас…

От останков несло гнилью.

И сам их вид… стекло скрывало и пленку плесени, расползшуюся по костям и золоту, и клочья пыли — откуда только она взялась? Да и вообще… белая маска исказилась, отчего казалось, что Император чем-то недоволен.

Так, надо сделать то, что я обещала.

И уйти.

Где подвеска?