Рассказы о Привидениях Антиквария – Собирателя Древних Книг. Бледный Призрак и Прочая Нежить - Монтегю Родс Джеймс

сломал себе шею. А самое интересное это то, какая сила заставила его туда залезть. Совсем дело темное, скажу я вам, тут явно что-то нечисто. Вы можете представить человека, который далеко не спортсмен и вдруг он лезет на дерево, понимаете, о чем я? Никаких заскоков у него вроде бы не было, и психом он не был. Представьте такое, вот он идет, как обычно, домой по своему поселку, по исхоженной вдоль и поперек дороге. Вечер, вокруг ни души, всё ему хорошо знакомо, он любит жизнь и всем доволен. И вдруг, с того ни с сего, как сумасшедший, бросается бежать со всех ног, по дороге теряет шляпу и трость, а потом лезет на дерево, да еще такое дерево выбрал для лазанья, которое растет в живой изгороди. Под ним ломается старая засохшая ветка, в результате, он падает и ломает себе шею. Там его и находят на следующий день, а на лице его неописуемый ужас, вы такого даже представить не сможете. Очевидно то, что его кто-то или что-то преследовало, люди в округе говорят об одичавших собаках, а еще о каких-то зверях, сбежавших из зверинца, при всем при этом действительная причина его смерти до сих пор не установлена. Этот случай произошел в …89 году, после этого, насколько мне известно, его брат Генри (которого я очень хорошо помню, так как учился с ним в Кэмбридже, но вы, скорее всего его не знаете) с тех самых пор пытается найти хоть какую-нибудь зацепку и получить хоть какое-то вразумительное объяснение случившемуся. Он, само собой, утверждает, что причиной смерти брата был чей-то злой умысел, а я не знаю, что и подумать. Очень сложно представить, как это все могло произойти.

Через некоторое время разговор опять вернулся к «Истории Колдовства». – Вы когда-нибудь заглядывали в эту книгу? – спросил хозяин дома.

– Конечно, – ответил Председатель. – Я пошел даже дальше, я прочел её от корки до корки.

– Неужели она такая плохая как о ней говорят?

– О, да…, в отношении её стиля и содержания тут говорить вообще не о чем. Она действительно заслуживает того, чтобы её разнесли в пух и прах. В довершение ко всему, эта книга просто пропитана каким-то мистическим злом. Наверное, автор и в самом деле обладает определенными познаниями в области колдовства и черной магии, поэтому я сильно ошибусь, если скажу, что он не испробовал большего числа из своих рецептов.

– Единственное, что мне удается вспомнить, так это ту рецензию, которую на неё написал Харригтон, и должен признаться, если бы я оказался на месте автора, то такая статья навек охладила бы мое желание взять в руки перо. Я бы опустил вниз голову и в жизни бы не посмел смотреть людям в глаза.

– В нашем случае это должного эффекта не вызвало. Ой, уже половина четвертого, нам пора идти.

По дороге домой жена председателя говорит своему мужу. – Я сильно надеюсь, этому ужасному человеку не удастся узнать о том, что господин Даннинг имеет отношение к отказу принять его работу на рассмотрение. – Не думаю, что ему удастся об этом узнать, – ответил ей Председатель. – Даннинг своего имени не называл, так как обязан соблюдать конфиденциальность, к тому же, никто из нас ему его не скажет, и всё по той же причине. Карсвеллу вообще искать его имя негде, так как по данной теме Даннинг ничего не публиковал. Единственное, чего стоит опасаться, так это если Карсвелл догадается расспросить работников Британского Музея, которые, как правило, принимают рукописи по алхимии. Тем не менее, я не могу сказать им: «Ни в коем случае не выдавайте Даннинга», правильно? Из-за этого такие пересуды начнутся, не дай Бог. Будем надеяться, все образуется.

Все-таки, что ни говори, а господин Карсвелл оказался очень сообразительным.

Это было только вступление, дальнейшее развитие истории вас ждет впереди. Однажды вечером, гораздо позже обычного, Эдвард Данниг вышел из Британского Музея, где занимался научной работой. Он возвращался домой, в свой роскошный дом на окраине, в котором жил один, окруженный заботой двух прекрасных женщин, бескрайне любящих его, горничной и домработницы. К его портрету больше нечего добавить, кроме того, что нам уже известно. Давайте последуем за ним, пока он не доберется до дверей своего дома.

Поезд шел до станции, находящейся на расстоянии мили или двух от его дома, сойдя на ней, он пересел на трамвай, трамвайная линия заканчивалась, когда оставалось около трехсот ярдов[188] до его дверей. Обычно, когда он садился в трамвай, то любил что-нибудь почитать. Да вот, как на беду, сейчас освещение было плохим, по этой причине ему оставалось довольствоваться изучением наклеенной на стекла рекламы, которая была до такой степени назойливой, что лезла прямо в глаза. Я думаю, не стоит говорить о том, что рекламные объявления, размещаемые в трамваях, ходящих по этой ветке, ему не раз встречались, и нередко привлекали внимание. Сегодня, кроме гениального диалога между господином Лэмплауфом и выдающимся К. С. о жаропонижающей микстуре Лэмплауфа, ни одно из них не пробудило к себе интереса, и нисколечко не вызывало ни высокого полета мысли, ни игры воображения. Хотя, впрочем, тут я не прав, в самом дальнем углу трамвая был какой-то плакат, который он сразу не заметил. На его ярком желтом фоне сияли голубые буквы. Как бы он ни старался, единственное, что смог прочесть с такого расстояния, было имя Джон Харрингтон, а рядом с ним пестрели какие-то цифры. Сначала ему никакого дела не было до этого плаката, однако, по мере того, как пассажиры начали покидать салон трамвая, ему становилось всё интересней, поэтому он решил пересесть поближе, чтобы лучше видеть. Немного помучившись, он всё-таки получил скромное вознаграждение за приложенные усилия, только, что ни говори, а реклама эта была какая-то странная, непонятная: – «В память о Джоне Харрингтоне, Почетном Члене Общества Антикваров[189], Эшбрук. Скончался 18 сентября 1889 года. Осталось ждать три месяца».

Трамвай остановился, и господину Даннингу, тщетно пытающемуся оторвать свои глаза от голубых букв на желтом фоне, пришлось подняться со своего места, поскольку кондуктор объявил конечную. – Прошу прощения, – обратился он к кондуктору, – смотрю я на эту рекламу, какая-то она странная, вы так не считаете? – Кондуктор внимательно прочитал всё, до самого низу. – Тьфу ты! Вот же зараза какая! Никогда его раньше здесь не видел, – удивленно сказал он. – Это что лекарство такое, да? Сдается мне, кому-то вздумалось балаган из трамвая устроить. – Он откуда-то достал тряпку, для начала на неё поплевал, а потом начал