Как спасти жизнь - Эмма Скотт

– Пожалуйста, скажи мне, что оно того стоит, – прошептала я, зарывшись в его шею.

– Так и будет, – ответил он хрипло, – так и будет.

Следующим утром я проснулась в ужасе. Мне приснился новый кошмар с участием Ли. На этот раз он на кухне готовил очередную порцию наркотика на чугунной сковороде. На его черепе красовалась вмятина, а воротник был заляпан кровью.

– Не испытывай меня, женщина, – прорычал он.

А потом Ли вывалил на пол содержимое сковороды и рукояткой вперед протянул ее мне. Временной сдвиг – и мы оказались в гостиной. Теперь он лежал лицом вниз на грязном зеленом ковре.

– Ты врешь, – приглушенно произнес Ли. – От тебя несет ложью, – ухмыльнулся он, показывая гнилые, испорченные зубы, а затем сел. – Наведи порядок!

Я проснулась с криком на губах.

И тут поняла. Осознание пришло ко мне, как видения Эвана: сначала далеко и приглушенно, а потом внезапно и именно в этот момент.

Долорес. Огонь. Ли…

– Я находилась на кухне, а очнулась в гостиной, – пробормотала я.

Четкое воспоминание – на грязно-зеленом ковре кроваво-красный след – во всех красках вспыхнуло перед глазами. Где-то в глубине души я все знала.

Я перевернулась и потрясла Эвана, чтобы разбудить.

– Это ведь я? – В моем голосе звучала паника. – Я убила его. Ли. Ударила сковородкой по голове. Не ты. Я очнулась в гостиной, а он лежал у моих ног. Я, не ты.

От испуга Эван моментально проснулся и пришел в себя. Опечаленный тем, что я вспомнила, он покачал головой.

– Это был несчастный случай. Ты не хотела его убивать. Он избил тебя, и ты находилась в шоковом состоянии. К тому же ты решила, что он причиняет боль мне, и думала, что спасаешь мне жизнь.

Я кивнула и вздрогнула, вспоминая, как сковородка ударила Ли по затылку. Почувствовала, как ломаются кости его черепа…

– О боже… – Широко открыв глаза, я посмотрела на Эвана. – Но… ты же сказал, что это твоя вина. Что заплатишь за это. Но это сделал не ты. Ты сядешь из-за меня? Пожизненно? Эван, это моя…

– Ты здесь ни при чем, Джо. И ты не станешь отвечать за смерть Ли. Ни за что.

– Но…

Он обхватил мое лицо руками.

– Когда говорил, что буду защищать тебя, я не шутил. Хорошо? – Он не стал дожидаться ответа. – Пошли. Нам пора.

Я буду в безопасности, а он свободен.

Вот я и получила половину чертовой головоломки. Но как же все остальное?

Но как раз этого я совершенно точно не желала знать. Неясное предчувствие, что какая-то неведомая сила хочет отобрать у меня Эвана, вернулось. Безотчетный страх не отпускал меня, пока он принимал душ, а я собирала вещи. Теперь у нас осталась только одна сумка – та, что принадлежала Эвану. Когда я туго свернула лавандовое платье и засовывала его внутрь, рукой наткнулась на нечто твердое. Порывшись, обнаружила внутренний карман, в котором лежал прямоугольный предмет.

Расстегнув карман, я вытащила одноразовый телефон, по которому звонила Дэл из Оклахомы. Я озадаченно посмотрела на дверь ванной. Эван же упоминал, что выбросил его в Уичито.

Включив мобильный, я проверила исходящие вызовы. Всего лишь три номера. Первый – самый ранний – принадлежал Дэл. И вообще-то ему следовало быть единственным.

Я лишь раз позвонила, а потом Эван выбросил телефон. Так он мне сказал.

Второй номер – информационный. А вот третий имел код штата – шестьсот пять.

Желудок скрутило. Подозрительно прищурившись, я бросила еще один взгляд на дверь ванной. Вода продолжала течь. Я выделила этот номер и нажала кнопку вызова.

– Полиция Рапид-Сити, отдел детектива Сэмса, – ответил мужской голос пару гудков спустя. Я замерла. – Алло?

– Я…

– Здравствуйте, чем могу помочь? Чрезвычайная ситуация?

Я нажала отбой и швырнула телефон на кровать, словно он обжигал мне руки. Где находился Рапид-Сити? И какого черта Эван звонил в полицию?

Вода в душе затихла, и я быстро сунула мобильный обратно во внутренний карман сумки. Потом поразмыслила, не оставить ли его на виду? Призвать Эвана к ответу? А почему нет?

Потому что я не хочу знать.

Эван вышел, как всегда, обернутый в полотенце. Я пробормотала что-то насчет того, что он вылил на себя всю горячую воду, и проскользнула в ванну, не глядя ему в глаза. А потом долго стояла в душе, пытаясь восстановить душевное равновесие.

Я ему доверяю. Я ему доверяю. Я доверяю Эвану свою жизнь.

И пусть это была чистая правда, но незаданные вопросы и странности, от которых я отмахивалась, теперь походили на высокую башню из игры «Дженга». Если вытащить не тот уровень, задать не те вопросы, она разрушится.

Мы оделись, собрали вещи, попрощались с Мэри Эллен и покинули городок Франклин, штат Небраска. Я не стала требовать никаких ответов. А страх тем временем нарастал. Он придавил меня так, что отяжелела челюсть. Эван тоже молчал, выглядя непривычно подавленным. Меня очень интересовало, испытывает ли он то же беспокойство, маячащее на горизонте безымянное предчувствие, что и я.

Я думала, мы двинемся на север – всегда только север, – но Эван вел Снежка на запад по Восьмидесятому шоссе в сторону Вайоминга.

Я могла бы спросить его о причинах, но знала, что он окажется не в силах ответить.

Эван свернул на Двадцать шестую западную дорогу, по широкой дуге минуя крупные города и оживленные шоссе. Мы снова ехали по равнине. Ничто не разбавляло картину бесконечного горизонта, окрашенного в желтый и зеленый. Три часа мы путешествовали в почти в полной тишине, и только Снежок издавал пронзительный непрерывный скулеж, словно был смертельно ранен. Когда мы остановились, чтобы заправиться и перекусить, звук исчез. Эван наполнил бак и залил в радиатор воду. Я сомневалась, что машина сможет проехать хотя бы десять футов, не говоря уже о миле. Но она со стоном сорвалась с места, и мы снова двинулись в путь.

Прошло еще два часа тишины и плоской, пустой дороги. Затем впереди показался знак «Чимни-рок» [22].

Бледно-желтая гора на несколько сотен футов возвышалась над окружающей местностью, а необычный узкий пик, похожий на дымоход, выступал из ее вершины, словно там кто-то построил трубу. Название подходило этому месту, но для меня все выглядело иначе.

Я догадалась, почему мы здесь.

Эван припарковался, и я вышла. Дорожный знак гласил, что скала, сформированная из глины и песчаника, является национальным памятником. Она служит ориентиром для охотников и торговцев, пробирающихся по Орегонской тропе [23].