Невеста в награду - Наталья Сапункова

Сенешаль с упрёком покачал головой.

— Перестань, Лис… леди Иларис, я хотел сказать. Думаю, мы закончили. Хорошего дня, баронесса.

— Вот, чего не ждали, — вздохнул он, когда они с Иларис остались одни. — Но хорошо, что разобрались. Смотри, у Эли остаётся только лорд Фари. Лорд Бир с первого дня не заинтересован в ней. Скажи, он действительно занялся тобой, или это так кажется?

— Это не имеет значения, дядя. Для меня всё идет своим чередом.

— Ну-ну. Тогда лучше будь осторожна. Минутное удовольствие иногда дорого обходится.

Ну надо же, и дядя дает ей такие советы!

— Всё будет в порядке, — заверила она.

— Лис, уверен, ты знаешь, что делаешь. Вот что, вчера я написал письма в Лир. Выделишь мне посыльных?

— Конечно. Но подождите немного. Я и сама хочу написать королю.

— Так поторопись. Чтобы они отправились поскорее.

Она написала. Королю изложила то, что удалось понять про Источник, и про возможные непорядки у колдунов в Цитадели, и даже немного свои фантазии про последствия — чтобы объяснить, зачем она беспокоится о том, что её не касается. И даже, осторожно, про своё недовольство по поводу женихов Элины. И что выбрать из их числа достойного лично ей слишком трудно…

На словах и наедине она высказалась бы ещё откровенней. Когда-то они говорили обо всём и не стеснялись, а теперь — надо же, он король! Но понятно, что это её письмо Рейнин может показать кому-то. Это не совсем личное письмо, и слова в нём подбирались тщательно.

Официальное письмо королеве писать не стала — начала было и отложила, пожалев испорченный лист хорошей бумаги. Ладно уж, потом обрежет. Нечего занимать статс-даму королевы чтением ненужных посланий. А вот тётушке Милд она написала, конечно…

Это было личное письмо, которое Иларис писала, думая только о Конраде Бире, но при этом не упомянув его ни разу. Вообще, тётушке Милд можно было рассказывать обо всем и не жалеть потом, но про Бира было и слишком личным, и при этом запретным. Винья вот считала, что Милд всё простит и поможет. Но… у той точно не было любовников! Так простит ли?..

Нет, личное пусть останется личным. А писала Иларис о пустяках день за днем. Об отборе женихов. О Торине Фертаги — его тётя Милд тоже знала. Нет, о последней неприятности с ним не писала. Как верно сказал Конрад — это дело Торина и его лорда. И об магическом Источнике, вскользь, но всё же. Она ведь может в этом что-то понимать, в отличие от Иларис, которая сама себе напоминала слепую мышь — куда ткнуться, неясно, о чём думать — тоже. Ах да, послушать, как цветы распускаются — разве что.

Письмо написалось легко. Иларис запечатала его своей личной печаткой, когда-то подаренной Рейнином — на ней не было герба Несса с графской короной. Вот на письме для Рейнина она приложила к сургучу печать с гербом — король поймёт, что письмо о важном…

Конрад направился в город, никого с собой не взяв. Вчера ещё сомневался, а теперь решился. Путь его лежал в маленький Храм на окраине, который он приметил накануне.

Спешился, привязал лошадь, вошёл. Постоял немного, привыкая к полумраку после яркого дня. Цветные витражи успешно гасили свет, заодно раскрашивая его, и светлый каменный пол был засыпан цветными пятнами.

— Добро пожаловать, сын мой.

Появляться неслышно — кажется, этому искусству священники обучаются специально.

— Доброго дня вам, отец. Я прошу обряда проверки на чистоту от заклятий.

Пожилой седовласый священник смотрел вопросительно, ожидая пояснений.

— Хочу выяснить, нет ли на мне колдовского приворота. Я влюблён… слишком, отец. Как мальчишка. Мне это несвойственно, поверьте.

— Конечно, — священник невозмутимо кивнул. — В таких делах не должно быть сомнений. И рад, что вы пришли сюда. Обычно обращаются к колдунам, знахаркам, в то время как Светлое Пламя на алтаре — лучший лекарь от всего наведённого.

— Не сомневаюсь, отец.

Конрад обратился бы и к колдуну, найдись поблизости достойный доверия. Но в пределах видимости был лишь колдун Несса, и граф Карс, говорят, без личного колдуна из своего замка не выезжает. Но к ним Конрад не стал бы обращаться.

— Если опасение подтвердится, следует подать жалобу. Женщину накажут.

— Нет-нет, отец. Она точно ни при чём. Она жертва, я уверен. Если есть приворот, конечно.

— Но вы кого-то подозреваете? Кого же?

— Я не отвечу, отец. Простите.

Он подозревал королеву Милливанду, которая и отправила его в Несс совращать Иларис. Но не объяснять же это священнику.

— Хорошо, — тот кивнул. — Поверьте, сын мой, у меня нет иного намерения, кроме как помочь вам. И всё, что услышат мои уши, мои уста никогда не повторят постороннему. Но не стану настаивать. Назовите своё имя.

— Конрад.

Старик вышел и быстро вернулся, сменив накидку и надев нужные артефакты. За руку подвёл Конрада к алтарю, и нараспев произнёс сначала молитву на обычном языке — Конрад про себя повторял, — потом длинную ритуальную фразу на древнем. И велел:

— Протяни руки над Пламенем, Конрад.

В Храме у алтаря титулов и званий нет. Короля священник тоже зовёт лишь по имени.

Конрад давно знал, что во время ритуалов огонь не обжигает. Пламя поднялось, обняв его руки, мягко и ласково. Священник наблюдал. Наконец сказал с удовлетворением:

— Сын мой, всё в порядке. На тебе нет ничего наведенного. Твои чувства естественны.

— Благодарю, отец…

Теперь Конрад внезапно смутился — тоже необычно для него. И было немного смешно. Надо же, пришёл выяснять, не приворожили ли его к женщине.

Испугался.

Если бы королева применила колдовское воздействие, зачем приказывать, зачем сулить награду? А Иларис, она… Она как светлячок в темноте. И теплая, как солнечный лучик. И такое, что с ним творится сейчас, случилось впервые. Она поманила, поиграла, согрела, и напомнила, что скоро прощаться.

Ну уж нет. Так не получится.

— Я не так уж редко провожу этот обряд, — священник еле заметно улыбнулся. — Многие мужчины начинают испытывать сомнения, гораздо чаще их приводят любящие родственники. Но действенный приворот мне встречался лишь несколько раз. Любовь и влечение заметно отличаются, но кто не узнал настоящего, не поймёт разницы. Это как хорошее пиво отличается от разведенного водой. У тебя было немало женщин, верно?

— Я не чурался женщин, отец. Как и все мужчины. А много или мало — смотря с чем сравнивать.

Священник опять кивнул.

— Я уже ни одну из них не помню, — добавил Конрад.

— Любовь приходит ко всем. Иногда рано, иногда слишком поздно. Хорошо, если вовремя. Ты уже не юноша, но ещё молод. Хорошее время, чтобы любить и создать семью. Надеюсь, твоя любимая свободна и вы собираетесь обвенчаться?