Зубы настежь - Юрий Никитин

Огненный вал умер прямо в пасти червя. До меня докатиласьжалкая истаивающая как на берегу волна, на бегу просачиваясь в песок у самыхмоих ног. И все же от жара вспыхнула как ошпаренная кипятком, я отступил,запнулся и упал, где взвыл не своим голосом: крупнозернистый песок ободралобожженную кожу как наждак.

– Берегись!

Земля дрогнула, а на то место, с которого меня заставилоткатиться вопль воеводы, грохнулась голова чудовища. Так мы и лежали, глядядруг другу в глаза. Мертвые глаза рептилии все еще смотрели со злобой инепониманием.

Затем послышались неверные шаги. В поле зрения появилисьчерные сапоги, от них пахло горелой кожей. Одежда на человеке дымилась, а отметаллических доспехов шел жар. Седые кудри воеводы почернели как у кузнеца, акрасивая седая борода сгорела начисто. На красном подбородке вздувались волдыриот ожогов, только усы торчали как обгорелые концы проволоки: почерневшие,колючие, воинственные.

В руках воеводы трепетал по ветру листок пергамента. Хмыкая,он шевелил толстыми почерневшими губами. Ресницы выгорели начисто, я едваузнавал в этом немолодом мужике, прежнего величавого воеводу. За его спинойлежали порубленные чудища, у самого крупного из затылка торчала рукоять егобоевого топора. Чтобы вытащить, понадобятся усилия всей оставшейся дружиныпринцессы.

Я кое-как приподнялся на дрожащих руках, но в локтяхподломилось, земля прыгнула навстречу. Я успел повернул голову, больноударился, прищемив ухо. Воевода все еще стоял надо мной, массивный как ЮрийДолгорукий на коне. Лист пергамента с обгрызенным краем вздрагивал под порывамиветра. Я слышал недовольное хмыканье, больше похожее на хорканье рассерженногокабана.

– Принцесса-дура, – проговорил я таким же дрожащимголосом, – герцог... шпион на шпионе... засады... что еще? Справа и слева– враги! Недоставало, чтобы еще за нами еще и сверху... скажем, погнался...какой-нибудь крылатый дракон...

Воевода перевел взор налитых кровью глаз на меня. Под еготяжестью мои руки подломились, я рухнул вниз лицом. Сквозь рев водопадов кровив ушах услышал сиплый голос:

– Что значит, орков водил!

Я прошептал:

– При чем тут орки?

Голос воеводы доносился как раскаты грома с ясного неба:

– Предвидение! Предвидение, достойное полководца. Кто,как не тот, кто водил этих зеленорылых, догадался бы, что супротив нас пошлютеще и дракона?.. Вот в этом послании как раз об этом!.. Жаль, не успел голубокдолететь вовремя... Мы бы обошли эти земли. Какая-то тварь сожрала прямо налету. Хорошо, письмо выплюнула... Да, тут столько сургуча налепили...

Я со стоном повернулся, тупо смотрел в синее небо, настолькочистое, что темная точка на самом краешке подействовала так, словно толстаяжирная муха начала спариваться на самом видном месте. Некоторое время смотрелтупо, морщась, вдруг меня подбросило, внутри заорало не своими голосом:

– Все к лесу!.. Дракон!

Меня нанесло на коня, сам не помню, как оказался в седле,подо мной горячее тело с тугими мышцами, развернулся, вокруг ничего непонимающие морды, конь понесся обратно в сторону рощи, где пламенел изящныйшатер, где костры с пирующими шпионами.

– Принцесса! – гаркнул я мощно. – Принцесса!

Издали видел как полог откинулся, служанка высунулась свытаращенными глазами. Я на скаку ухватил за боковой шест, затрещало, мои мышцывыдержали, конь я готовностью проскакал на полсотни шагов, волоча шатер, чтосхлопнулся как лопнувший воздушный шарик.

Я разжал пальцы, конь уже развернулся, мы неслись на круглыйроскошный ковер, где визжали, внезапно оказавшись под ярким солнцем, какие-точудища, в середке которых оказался цветок удивительной чистоты: сама принцесса.

Я чуть свесился, подхватил ее мощной дланью, бросил поперекседла, закричал мощно:

– Все в лес!.. Дракон уже близко!

Чудовища, оказавшиеся всего лишь ненакрашенными служанками,с пронзительным визгом метались по ковру, как мокрицы, над которыми внезапноотвалили камень, подставив их слизкие тела горячему воздуху и жаркому солнцу.

Стена леса начала разрастаться, грохот копыт тряс уши.Впереди по оранжевой земле мелькнула огромная черная тень. Инстинктивно яповернул коня чуть левее, и почти сразу по тому месту, где мы должны былипронестись, полыхнула широкая просека огня.

Я промчался с сотню шагов, затем повернул снова правее, иснова, опалив щеку и волосы, полыхнуло огнем. Принцесса дрожала как щенок,выдернутый в момент утопления, прижималась к моей груди, словно пыталасьзабраться вовнутрь. Она оказалась совсем голая или почти голая, рассмотреть всене успеваю, чувствовал только как ко мне жмется теплое, нежное и толькообнаженными частями. Воздух наполнился запахом дыма, гари, а когда я на мигоглянулся, на месте нашего лагеря полыхал огонь, метались кони и люди.

Лес приближался, но следующая тень пронеслась несколькобыстрее, я сжался в конь и, управляя конем ногами, одной рукой все ещепридерживал принцессу, а другой выдернул меч.

– В лес, – сказал я коню. – В лес поглубже!

Надеясь, что не провалится на полном скаку в подземныенорки, не влупится о торчащие камни, я рискнул взглянуть вверх.

С неба падал тяжелый дракон, закованный в мифриловыйпанцирь, больше похожий на штурмовой истребитель с выпущенным шасси. Короткиемощные лапы уже нацелились ухватить нас, когти как крюки разгрузочного крана насудоверфи, а в распахнутой пасти поместился бы джип с четырьмя солдатами ипулеметом на турели.

Я пригнулся, к луке седла, подо мной заверещало какпридушенный заяц, в грудь вонзились острые коготки. Выворачивая голову, чтобыдержать в поле зрения чудовище, другой рукой взмахнул, целясь в лапу. Звякнуло,руку тряхнуло в локте.

Дракон оскорблено взревел, набрал высоту. Впереди рухнул наземлю срубленный коготь. Мы пронеслись дальше, деревья уже расступаются, нокогда я снова рискнул оглянуться, дракон сделал короткий круг и несся за нами,снижаясь так, чтобы наверняка ухватить меня вместе с конем и принцессой.

В узких драконьих глазах, прикрытых щитовыми наростами,полыхал багровый огонь. Теперь он не просто выполнял приказ найти и уничтожить,дракон рассвирепел на жертву, что посмела укусить за палец, теперь это сталоличным делом, а личное в любом мире выполняют лучше и добросовестнее, чем чужиеприказы.

Управляя ногами, я посылал коня то вправо, то влево.Страшные когти мелькали тоже справа и слева, волосы трещали от жара, полосыогня все еще бежали по земле, хоть и не такие широкие, как при первом выстрелеиз летящего огнемета...

Конь как перепуганный заяц стелился по земле. Деревьярасступились, нас внесло в тень, но здесь одни сосны, голые стволы с ветвями насамой верхушке, все просматривается насквозь, зажарит как перепелов...