Вверх тормашками - Сьюзен Андерсон

— Не без оснований, как выяснилось. Проводя кучу времени на кораблях и в казармах, неизбежно видишь много мужчин. Самых разных. Так вот, Ракета — один из тех тощих и хлипких на вид типов. Но его… «ракета» или «мортира», как мы называли, — это было нечто. По меньшей мере шестьдесят миллиметров в диаметре. — Куп дернул плечами. — В этом смысле парень был силен. Так и возникло это прозвище.

К Травитсам кто-то позвонил в дверь. Марисса услышала, как из двух разных мест прокричали: «Я открою!» Когда Десса и Райли бросились из большой комнаты вниз, гулкий раскатистый звук на лестнице напоминал топот спугнутого стада бизонов. Марисса покачала головой и вернулась складывать белье, сочувствуя несчастному недотепе по другую сторону двери. Знакомые в основном проходили через двор, с парадного входа в дом звонили только продавцы или сборщики пожертвований. В обоих случаях ее дети лучше сторожевой собаки могли обескуражить назойливых посетителей. Ведь редкий день фамилия Травитсов не значилась в списке какого-нибудь торгового агента.

Марисса слышала пыхтение и отрывистые возгласы, означавшие, что ее чада всеми средствами борются за право обладания дверной ручкой. Через мгновение раздался торжествующий крик Райли. Пламя в камине внезапно вскинулось ввысь, с притоком кислорода, хлынувшего в открывшуюся входную дверь.

В течение нескольких секунд был слышен приятный рокот мужского голоса. Вслед за тем со скоростью пулеметной очереди затараторили дети. Потом снова заговорил мужчина, и ему немедленно начали вторить высокие детские голоса. Марисса хорошо знала своих детей, способных заговорить человека до потери пульса, поэтому она слушала только вполуха. Заканчивая сворачивать последнюю пару носков, она ожидала, что в любой момент последует стук затворившейся двери. Вместо этого голос Райли прокричал:

— Ма-а! С тобой хочет поговорить какой-то мужчина!

Марисса отложила в сторону стопку белья, лежавшего у нее на коленях, и встала. Это должно быть интересно, подумала она. Немногие торговцы были способны пройти через звуковой заслон от двух мощных динамиков. Улыбаясь, она вошла в прихожую и резко остановилась. При виде мужчины, стоявшего в дверях, улыбка застыла у нее на губах.

— Коди?

— Ты его знаешь, мама? — спросила Десса. — Он сказал, что ты с ним знакома. Но мы никогда его не видели, поэтому я ему не поверила. Ну, тогда вы можете войти, — сказала она мужчине, отступая на шаг, чтобы освободить проход. Она закрыла дверь, и в прихожей сразу стало на несколько градусов теплее. Десса поспешно отошла и, подняв голову, пристально смотрела на Коди, не сводившего глаз с Мариссы. — Мама всегда говорит, что не надо приглашать в дом посторонних людей. Но если она вас знает, я думаю, вы не посторонний. Как же так может быть, что мы с братом вас никогда не видели? Нам известны все мамины друзья. Ее лучшая подруга — Вероника Дэвис, а ее племянница Лиззи — моя лучшая подруга. Может, вы знаете их? Они…

— Десс, довольно. Забирайте с Райли ваши стопки одежды и несите наверх.

— Но я собиралась взять печенье.

Заставив себя сосредоточить внимание на дочери, Марисса стала припоминать хозяйственные дела, которые она поручала детям на этот вечер.

— Ты убрала свою комнату?

— Н-е-ет.

— Получишь печенье, после того как выполнишь работу. А что у тебя, Райли?

— Я свою работу закончил десять минут назад, — чинно ответил Райли.

— Глупый мальчишка, — обозвала его Десса.

— Сама дура.

— Я-то нет! — набросилась на него сестра.

— Ты…

— Прекратите, вы оба, — приказала Марисса. Может быть, Коди вовсе не собирался вступать в контакт с ее детьми. — Идите наверх. — Она повернулась к сыну. — А ты, Райли, уже брал печенье. Я слышала, как ты заходил на кухню. Забирай свою одежду и потом займись чем-нибудь. Или я найду для тебя еще какое-нибудь занятие. И можешь мне поверить, я не имею в виду «Нинтендо»[23].

Дети прекратили ворчать и стали забирать чистую одежду. Марисса подождала, пока они скрылись на лестнице, и повернулась к Коди. Сердце ее билось так сильно, что она даже опустила глаза посмотреть, не выскочило ли оно из груди, как у одного из персонажей из утреннего субботнего мультфильма. Сердце, разумеется, было на месте. Она подняла глаза и как можно спокойнее спросила:

— Что тебя привело сюда?

— Мне не хватало тебя. — Коди шагнул ближе. — О Боже, Марисса, — продолжал он низким хриплым голосом, — я никогда не представлял, что человеку может так недоставать кого-то, как мне тебя.

«О да, милый», — признавалось ее тело, но она сделала шаг назад.

— Я признательна тебе за эти слова. Мне тоже тебя не хватало. Но это все. До свидания. Мне нужно загрузить в сушилку еще одну охапку. — Марисса двинулась к двери.

— Нет. Прошу тебя, подожди. Это только часть того, что я хотел сказать. Я пришел пригласить тебя и твоих детей к моему отцу на пиццу. В пятницу вечером.

Марисса остановилась и оглянулась.

— Что? — Она удивленно посмотрела на Коди.

— Я думал обо всем, что ты говорила, Рисса. — Он подошел ближе. — Черт побери, я не мог ни о чем другом думать. И возможно, ты была права. — Коди взъерошил рукой волосы и жестом показал на гостиную. — Мы не могли бы поговорить минуту?

Марисса пристально посмотрела на него, потом кивнула и пошла вперед. Она подождала, пока Коди осматривает обстановку, более строгую, нежели в большой общей комнате, и огонь в камине. Затем он обернулся и улыбнулся.

— Здесь очень мило. Я, кажется, не бывал здесь раньше. «Потому что большую часть времени мы проводили в моей спальне», — подумала Марисса, садясь на краю дивана.

Коди устроился на противоположном конце.

— У моей сестры Дженис, — начал он, — слишком много мужчин, Рисса. — Должно быть, она сделала гримасу, потому что Коди тут же сказал: — Я не считаю, что ее интимные дела как-то меня касаются. Но у нее есть Джейкоб. Я люблю этого ребенка. Он самый замечательный мальчик на свете. Когда Дженис приводит домой своих любовников, он к ним легко привязывается и через какое-то время начинает видеть в одном из них потенциального отца. Потом тот парень уходит, и его место занимает кто-то еще. Из мужчин только мы с моим отцом и можем положительно влиять на мальчика. — Он посмотрел Мариссе прямо в глаза. — Когда ты в первый же вечер привела меня к себе домой, я заключил, что для тебя это привычное дело. Позже я узнал, что у тебя есть дети. После этого я решил держаться от них подальше. Я не должен был видеть на их лицах то, что я столько раз наблюдал у Джейкоба.

Не то чтобы это не вызывало у нее сопереживания, но разве они уже не закрыли эту тему? Марисса испытывала искушение снова выставить его за дверь, но то, как он говорил о своем племяннике, заставило ее обуздать свое нетерпение. И через минуту она была этому рада.