Пылающий бог - Ребекка Куанг

– Ох! Привет.

Рин бросилась к нему.

Они рухнули на койку. Катай привстал, потянувшись к Рин, но она сшибла его обратно, крепко обняв тощую фигуру. Рин должна была ощутить его вес, убедиться, что он реален, из плоти и крови, здесь, перед ней. Пустота в груди, которая причиняла боль с тех пор, как Рин покинула Тикани, наконец-то исчезла.

Она снова стала собой. Почувствовала себя целой.

– Долго же ты добиралась, – пробормотал Катай куда-то ей в плечо.

– А ты чувствовал, что я приближаюсь?

– Почувствовал вчера. – Катай откинулся назад, улыбаясь. – Проснулся и ощутил себя так, будто меня облили холодной водой. Никогда не был счастливее.

Он выглядел лучше, чем она опасалась. Худой, конечно, но Катай стал болезненно худым еще в Рюйцзине, и скулы выделялись не сильнее, чем раньше. Его руки и ноги были свободны, не считая железного обруча на левой лодыжке, прикрепленного к длинной цепи, так чтобы он мог спокойно передвигаться по камере. На бледной коже не было ни порезов, ни синяков или ссадин. Не считая царапин, которые он недавно нанес себе сам.

На указательном пальце запеклась корочка крови. Катай сделал это ногтем.

Рин прикоснулась к его ноге.

– А ты…

– Ничего страшного. Кровь больше не течет, позже промоем. – Катай встал. – С кем ты пришла?

– С двумя из Триумвирата.

Он и бровью не повел.

– С кем именно?

– С Гадюкой и Стражем.

– Ну конечно. А когда мы встретимся с Драконом-императором?

– Обсудим позже. – Рин протянула ему ключи. – Давай сначала тебя освободим. Где замок?

Катай тряхнул ногой.

– И как тебе удалось… – потрясенно начал он.

– Дацзы умеет убеждать.

Рин поднесла огонек к висячему замку и начала перебирать ключи в поисках подходящего.

– Хорошо, что больше не придется ломать кости, – просипел Катай. – Слава богам.

Рин как раз нашла серебристый ключ, подходящий по размеру, когда заскрежетала дверь, а потом раздались легкие шаги, раскатывающиеся эхом по коридору. Она замерла. Дацзы обещала ей больше часа, Рин собиралась спрятаться внизу, пока не закончится церемония. Может, кто-то ошибся лестницей?

– Прячься, – прошептал Катай.

– Где?

Он показал на свою койку. Рин не могла понять, где тут можно спрятаться – койка была узкой и шаткой, а за деревянными ножками не мог бы скрыться и кролик.

– Полезай вниз.

Катай потянул за одеяло. Хлопковая ткань была тонкой, но непрозрачной и свисала по краям койки, касаясь пола.

Рин забралась под койку и съежилась, стараясь дышать как можно тише. Она услышала, как щелкнул замок – Катай снова закрыл дверь.

Рин высунула голову из-под одеяла и смущенно прошептала:

– Погоди, а почему мы просто не можем…

– Тс-с! – шикнул он. – Я сказал – спрячься.

Шаги в коридоре становились все громче, а потом затихли прямо перед камерой.

– Здравствуй, Катай.

Рин вжала ногти в ладонь и стиснула зубы, чтобы не закричать. Она знала лишь одного человека, говорящего с такой смесью уверенности, снисходительности и фальшивого дружелюбия.

– Добрый вечер, – бодро отозвался Катай. – Ты вовремя. Я только что проснулся.

Дверь со скрипом отворилась. Рин едва осмеливалась дышать.

Если он наклонится к койке, Рин его убьет. У нее было два преимущества – неожиданность и огонь. На этот раз она колебаться не будет. Сначала поток пламени в лицо, чтобы испугать его и ослепить, а потом схватить раскаленными добела пальцами за горло. Она вырвет артерию, прежде чем он сообразит, что происходит.

– Как поживаешь? – Нэчжа стоял прямо над ней. – С тобой по-прежнему хорошо обращаются?

– Я не отказался бы от новых книг, – ответил Катай. – И лампы для чтения тухнут.

– Я этим займусь.

– Спасибо, – каменным тоном произнес Катай. – А как поживает лабораторная крыса?

– Ну зачем ты так, Катай?

– Прошу прощения, – произнес Катай. – Вы с такой готовностью обрекли на эту судьбу Рин, что меня всегда поражала ироничность ситуации…

– Слушай, скотина…

– Почему ты им разрешил? – спросил Катай. – Мне просто интересно. Вряд ли ты получаешь удовольствие от боли.

– Это не больно, – тихо сказал Нэчжа. – Это единственное место, где я не испытываю боль.

Он замолчал, и пауза растянулась, превратившись в неловкую тишину.

– Как я понимаю, решения совета тебя по-прежнему печалят? – наконец спросил Катай.

Рин услышала какое-то шуршание – Нэчжа сел.

– Они безумцы. Все до одного.

Катай хмыкнул:

– Наконец-то хоть в чем-то мы сходимся.

Рин поразилась, как быстро они перешли к дружеской болтовне. Нет, дружеская – все-таки неверное слово, тон не был дружелюбным. Но они не разговаривали как пленник и тюремщик. Скорее, как студенты второго курса Синегарда, сетующие на кошмарное домашнее задание, которое задала Цзима. Старые знакомые, обсуждающие позиции на доске викки, ровно с того места, на котором игру прервали.

Что ж, ничего удивительного. При звуках голоса Нэчжи сердце Рин раздирала ностальгия. Ей тоже хотелось вернуться к прежним временам. И пусть тридцать секунд назад она готова была его убить. От его голоса, от самого его присутствия сжималось сердце, ей отчаянно хотелось остановить мгновение, чтобы они могли поговорить как друзья, хотя бы раз.

– Наши северные союзники не переведут новые войска в Арабак, пока не получат желаемое, – сказал Нэчжа. – Они думают, я купаюсь в серебре, утаиваю от них прибыли, но они не понимают, будь они прокляты! Наши закрома пусты.

– И куда же делись деньги? – спросил Катай.

Он сказал это небрежно, но явно намеревался задеть за живое.

Тон Нэчжи стал резче:

– Неужели ты смеешь обвинять…

– При такой помощи от гесперианцев твоя армия все равно плохо снабжается. Кто-то тянет из тебя все соки. Да брось, Нэчжа, мы это уже проходили. Наведи порядок в собственном доме.

– Ты голословно обвиняешь…

– Я лишь указываю на то, что находится прямо у тебя перед носом, – сказал Катай. – Ты знаешь, что я прав. Ты не приходил бы сюда, если бы не считал мои советы полезными.

– Так дай полезный совет, – жалко пробубнил Нэчжа, словно в первый год в Синегарде, и Рин чуть не рассмеялась.

– Да я же говорю очевидные вещи, ребенок бы разобрался. Твои генералы растрачивают деньги, предназначенные для помощи населению, – скорее всего, тратят их на летние дворцы, так что первым делом ищи там. Вот куда уходит серебро гесперианцев. Ты окружен коррупционерами. Начни со взяточников.