Расслабься, крошка! - Георгий Ланской

Сергей не успел опомниться, как оказался в автобусе, вместе с еще десятком счастливчиков.

Далее следовала отутюженная церемония. Министр с усталым лицом подал Сергею руку, а он четко, на автомате, произнес положенное: «Служу Отечеству!», совершенно не понимая, с чем его поздравляют и чего хотят. А еще через пару часов, ошалевший от восторга, он бежал к метро, сжимая в руке нагретую бархатную коробочку с ключами. Во внутреннем кармане лежал вожделенный ордер на отдельную квартиру.

Разделить радость было не с кем: Марина шерстила по корпоративам, домой забегала лишь переодеться и принять душ. Они не виделись уже две недели и даже созванивались редко, говорили друг с другом нехотя, словно чужие.

Когда они разговаривали в последний раз? Вчера?

Да, вчера, минуту, если не меньше.

О чем? Ни о чем. Как дела? Как корпоративы?

А ты? Много поймал жуликов-бандитов?..

Жулики-бандитто, воры-гангстеритто.

Колька звонил дважды.

Сперва фальшиво поздравил. На второй раз деловито поинтересовался, когда состоится торжественное обмытие вожделенных квадратных метров.

— Уж и не знаю, чем ты так начальству угодил, — обиженно сказал он. — Но ходят слухи, что на нашу контору выделили всего двенадцать квартир, ты — тринадцатый. Вот и верь в приметы… Нет, ты точно ничего не раскрывал? Или тебе за количество дали? А может, за прошлый год?..

После слов Кольки на душе у Сергея стало пакостно, словно квартиру выписали по ошибке, а потом заставят вернуть. Сергей дважды перечитал ордер, сравнив фамилию и паспортные данные.

Вроде все верно.

А ведь действительно странно. Ведь, чего греха таить, не самый успешный опер, не самый любимый…

С чего бы такое счастье?

«Ну вас всех, — решил он. — Дали — и хорошо. Сколько можно болтаться, как шавка бездомная? Сперва общага, потом — съемная, потому что негоже Маринке жить где попало. А теперь — пусть маленькая, но своя… И от работы недалеко!»

От работы было действительно недалеко.

И от метро тоже.

Осторожно пробравшись между оставшимися после строителей куч битого кирпича и щебня, Сергей остановился и посмотрел вверх.

Дом как дом. Девять этажей.

Его — третий, если судить по номеру квартиры на дешевом брелке. Пустые, плохо отмытые окна, и только на первом этаже — веселенькие занавески и горшок с пышным цветком. Кто-то успел вселиться, счастливчик…

От подвального окошка навстречу медленно покатился черный комок, оглашая окрестности душераздирающим писком. Сергей опустил глаза: котенок, надо же… Животина.

Животина тряслась от холода и упрямо лезла через снег к человеку, моля о помощи. Выглядел котенок не очень.

Не понимая зачем, Сергей вдруг сделал шаг вперед и, схватив котенка за шкирку, поднял его на руки, накрыв ладонью. Котенок пискнул, раскрыв розовую, как недозрелый арбуз, пасть, с мелкими белыми семечками зубов. Сергей погладил его по голове и сунул за пазуху. Котенок завозился и притих, не делая попытки высунуть голову наружу, видать, намерзся. Вдохнув, как перед прыжком в воду, Сергей потянул на себя тяжелую подъездную дверь.

Взбежав на третий этаж, игнорируя лифт, он поковырял новеньким ключом в замке и открыл дверь в квартиру.

Новое жилище встретило чистыми стенами, не испорченными мебелью и обоями, отчего казалось, что квартира просто безразмерна и уходит углами в бесконечность.

«Вот тут я буду жить», — с восторгом подумал Сергей.

Котенок зашевелился и тут же был выгружен на пол. Оглядевшись по сторонам, черный комочек жалобно пискнул и, ошалев от страха, полез Сергею на ногу, цепляясь за штанину крохотными коготками.

— Ну что, приятель, — спросил Сергей, — как тебе наша берлога?

Котенок пискнул где-то в районе коленки.

Сергей поднял его на руки.

— Надо бы пожрать тебе купить, — задумчиво сказал он. — Так что я сейчас сбегаю, а ты оставайся за старшего. Всех пускать, никого не выпускать!

Супермаркет оказался рядом.

В припадке щедрости Сергей купил новому квартиранту не только еду, но и специальную двойную миску, а потом, пока котенок жадно ел, Сергей, не веря собственным глазам, ходил по комнатам. Осмотрев все углы, он, совершенно счастливый, вышел во двор и остолбенело уставился на табличку, на которой строгими буквами было выведено название компании, возводившей серую девятиэтажку.

Смотрел Сергей долго, так что даже спина взмокла от напряжения.

Ведомственный дом МВД строила компания «Нейтрон», принадлежавшая Александру Боталову.

— Как тебе, а? — хвастливо спросил Сергей. — Хоромы, а?

— Хоромы, — вздохнула Марина. — Тадж Махал, Лувр и Третьяковская галерея, вместе взятые!

Сергей суетливо забегал по квартире, распахивал дверцы встроенных шкафов, предлагал полюбоваться новенькой ванной комнатой, в которой по исконным русским законам синим цветом обозначали кран с горячей водой, а красной — с холодной.

Марину его мельтешение раздражало.

Хоромы. Скажет тоже!

Видел бы он, какие бывают хоромы…

Вот у Ашота — хоромы. И у Боталова. У Егора даже — хоромы, хоть и расположены в обычной квартире.

Правда, обычность там только в адресе. Дом элитный, квартиры громадные, на двух уровнях…

Подумав о Егоре, Марина помрачнела.

— Почему ты думаешь, что квартиру тебе Боталов подогнал? — без предисловий спросила она.

— А кто еще? От нас было двенадцать человек. А мне квартира меньше чем через десять лет и не светила, я же только два года как на очереди, — нехотя пояснил Сергей. — И заслуг никаких.

— А тот маньяк, от которого ты меня спас?

— Когда это было?! Нет, Марин, это так с нами Боталов рассчитался за своего сыночка.

— Ну и что? — запальчиво произнесла Марина. — Благородно отказываться теперь?

Сергей помолчал.

— Нет, конечно, — вздохнул он. — Как тут откажешься? Это ведь тоже придется объяснять. Так, мол, и так, но принять эту квартиру я не могу, потому что строила ее контора олигарха Боталова, а я навел его на один чудный домик в Софрино, где томился его сынок. В доме том четыре трупа потом нашли, и поскольку я косвенно к этому имею отношение, то лучше отдам квартирку кому-нибудь более честному, поскольку это — взятка.

Она хотела посоветовать Сергею не казнить себя, но благоразумно промолчала. Похоже, что момент, когда тот в чем-то себя упрекал, уже миновал. В конце концов, никто не просил Ашота и его подельников устраивать это похищение! А что освобождение заложников прошло несколько жестче, не их вина. Сергей переживал вовсе не из-за загубленных бойцов Адамяна, а из-за подброшенной коллегам работенки, которую в народе называли «глухарь». Понятно, что разборка, а вот поди узнай, из-за чего!..