Пара для Лэнса - Шарлин Хартнеди

пальцами по её подбородку. — Боль, которую я испытал, потеряв её, была ничем по сравнению с потерей тебя, — Лэнс слегка улыбнулся. — Я думал, что заболел. Мои глаза не переставали слезиться. Я не мог смотреть на другую женщину. Мысль о том, что ты даже на секунду уйдёшь от меня, разрывала меня изнутри. Ты моя. Я твой. Мы созданы друг для друга. Жаль только, что мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать это.

Эмбер почувствовала, что смягчается.

— Ты плакал?

Его кадык дёрнулся.

— Нет… мужчины не плачут. У меня из глаз потекли слёзы.

— Ты серьезно плакал? — она не смогла сдержать улыбку и обхватила его за бёдра.

— В самом деле? Я говорю тебе, как сильно я тебя люблю. Как сильно я люблю каждую частичку тебя. — Его взгляд на секунду опустился к её груди. — Как же я хочу заняться с тобой любовью и ничего не делать? Я рассказал тебе о своих… глазах, и это всё, что ты можешь сказать? Ты действительно странная женщина, Эмбер. На самом деле, совсем другая.

— Да, наверное, так и есть. Ты любишь меня?

Он кивнул и попытался поцеловать её.

Она отстранилась.

— Ты это серьёзно, от всего сердца?

— У нас эксклюзивные отношения, — Лэнс нежно поцеловал её. — Мы встречаемся, — он поцеловал её снова. — Мы спариваемся, как будто это было вчера, и я собираюсь заняться с тобой любовью, по крайней мере, сто тысяч раз, начиная прямо сейчас…

Эмбер привстала на цыпочки и поцеловала его в ответ.

— Ладно. У меня это хорошо получается. Можем ли мы делать перерывы между занятиями любовью?

— Эм… — Лэнс на секунду прикусил нижнюю губу, глядя на её рот. — Короткие перерывы. Мы можем взять очень короткие. Мы должны наверстать упущенное за время твоего отсутствия.

Она почувствовала, как вспыхнули её щёки.

— Ты никогда не позволишь мне забыть это, правда?

Он покачал головой.

— Нет. Нам нужно многое наверстать. Мне нужно многое наверстать. Я ублюдок, помнишь? — затем он крепко поцеловал её, и всё остальное не имело значения. Даже самую малость.

Глава 20

Постарайся не думать об этом.

Сосредоточься на чем-нибудь другом.

— Я всё ещё не могу поверить, что Кай исчез на несколько дней, никому не сказав, куда он идёт и что делает, — проговорила Эмбер.

Лэнс бросил на неё взгляд.

— Он был с человеческой женщиной, нарушив все правила, которые есть в книге. Конечно, он никому не сказал.

— Это неправильно, — она искоса взглянула на Лэнса. — Бринн сказал, что Кай вёл себя совершенно не в своём духе. Он также упомянул, что Кай всё ещё ведёт себя странно, как будто тоскует по женщине, с которой был, или что-то в этом роде.

— Если бы я не знал тебя лучше, то сказал бы, что ты ревнуешь.

— Это не так, и если бы я не знала тебя лучше, то сказала бы, что ты тоже ревнуешь… ревнуешь?

— Ни хрена подобного, — из его горла вырвался разочарованный звук. — Кай — молодой парень.

— А ещё он очень высокий, хорошо сложенный и исключительно привлекательный.

Всё это было правдой, но этот парень её не интересовал.

Лэнс пожал плечами.

— Он не такой, как я, поэтому он недостаточно хорош для тебя. — Он выпятил грудь и напряг мышцы.

Эмбер не удержалась от смеха. Звук замер у неё на губах, когда она поняла, где они находятся. А именно, на полпути к её дому. В котором жили её родители. В котором она выросла.

Лэнс, должно быть, почувствовал её нерешительность, потому что положил руку ей на спину и подтолкнул вперёд.

Эмбер попыталась повернуться, но он обнял её за талию.

— Я не готова к этому, — пискнула она, уткнувшись лицом ему в грудь. — Пожалуйста, не заставляй меня.

— Ты сильная женщина. Ты справишься, — он провёл рукой по её спине. — Мы справимся.

— В этом-то и проблема, — Эмбер отстранилась и вздрогнула, заметив боль, промелькнувшую в его глазах.

— Ты стыдишься меня? Я думал, что…

Эмбер обвила руками его шею.

— Я люблю тебя, но с моими родителями иногда бывает так трудно. Они всё ещё видят во мне свою маленькую девочку. Моя мать может быть настоящей стервой, когда дело касается парней, с которыми я встречаюсь. Не то чтобы я встречалась со многими парнями, но всё же… она бывает странной.

Она отпустила Лэнса и провела рукой по лицу.

— Ты можешь изменить свое мнение обо мне. Ты можешь решить, что это требует слишком больших усилий.

— Этого, чёрт возьми, никогда не случится. Твои родители полюбят меня, — он подмигнул ей.

Эмбер раздраженно выдохнула.

— Конечно, они полюбят, — пробормотала она. — Очень высокомерный? — она не удержалась от смеха, когда они продолжили свой путь к её дому.

— Просто констатирую факты, — его красивые глаза озорно блеснули.

— Честно говоря, ты можешь быть придурком.

Лэнс притянул её ближе.

— Я обещаю вести себя наилучшим образом.

— Мне жаль Кая. — Она не была готова постучать в дверь. — Я не думаю, что со стороны королей было справедливо поступать так, как они поступили. Я думаю, что его наказание было слишком суровым.

— Если он не может держать свой член в штанах, значит, он заслуживает всего, что получает.

— Это очень круто слышать от тебя, блядун.

Лэнс прищурился. Он ненавидел, когда она так его называла. Женщины-вампиры всё ещё стучались в их дверь. Даже сейчас, когда она переехала к нему. Может быть, когда они спарятся… У неё скрутило живот, когда Эмбер поняла, где они находятся.

— Я всё ещё блядун… но только в том, что касается тебя, — он издал рычащий звук и притянул её к себе. Что-то твёрдое упёрлось ей в живот.

Ее глаза расширились.

— Лэнс… Ты же не возбуждаешься в такой момент… не так ли? — он возбуждён. Она вела себя глупо, даже задавая этот вопрос. Эмбер чувствовала, что это так. Большинство парней занервничали бы при мысли о встрече с родителями. Только не Лэнс.

Он усмехнулся.

— Я всегда возбуждаюсь, когда нахожусь рядом с тобой. Надеюсь, ты будешь вести себя тихо. — Он приподнял брови и улыбнулся ей.

— О нет. Даже не думай об этом. Мои родители поселят нас в разных комнатах. Это само собой разумеющееся.

Эмбер покачала головой, чувствуя себя подавленной при мысли о сексе под родительской крышей. Затем она ощутила дрожь возбуждения от этой перспективы. Что с ней было не так? Нет! Они не могли. Этого не должно было случиться.

Лэнс пожал плечами.

— Чего они не знают, того не будет… — его ноздри раздулись, и он улыбнулся. — Ты хочешь, — он