Аполлоша - Григорий Симанович

Они вернулись в Гошину квартиру, расточительно пустовавшую без жильцов уже с полгода. Через час позвонил Утинский и нашептал Гоше в трубку страшную тайну: по его информации, статуэтка бесследно исчезла накануне вечером. Она буквально растаяла в воздухе на глазах у вооруженной охраны, двух смотрителей и под прицелом трех камер наблюдения. Словом, чистая булгаковщина!

Всю ночь Гошу мучила бессонница. Игната тоже. Только Любаша спала безмятежно – память так и не вернула ей ничего, что связано было у нее с этим экспонатом.

Игнат не заснул вообще, мысли доканывали, потому что свершилось: исчезновение Аполлоши и было тем сигналом к действию, о котором он предупрежден был своим бронзовым наставником и другом тогда, в день расставания в офисе Утинского. Да, это был сигнал к действию и, вдобавок, страшное предзнаменование.

На следующее утро Игнату не надо было просыпаться: преимущество бессонницы. Он уехал, сославшись на желание навестить своих на Востряковке – в одиночестве. Гоша не удивился.

Он действительно поехал на кладбище. Вид надгробий, запорошенных упрямым, вчера еще прошедшим мартовским снежком, как и при каждом приезде опрокидывал в удушливую тоску.

У семейных могил его уже поджидал Сергей Нагибин, встречу с которым Оболонский назначил загодя.

Смахнув снег, они сели на скамеечку внутри ажурной кованой ограды. Было безлюдно, но Игнат говорил тихо, словно кто-то, кроме покойников, мог их подслушать.

Игнат раскрыл тайну гибели семьи, о которой знал лишь Георгий и сам убийца, по-прежнему вице-премьер правительства, но набравший за последние годы еще больший вес и влияние. Поговаривали, что именно его прочат в кандидаты на высший пост, если у президента возникнет необходимость немного поделиться властью.

Пауза. Сыщик «переваривал» информацию, играя желвакам. Было заметно, что рассказ не просто тронул его – задел всерьез.

– Примите мои запоздалые соболезнования. Впрочем, в этих случаях они не бывают запоздалыми, они всегда уместны. И вот что… – лицо «Бандераса» вдруг стало жестким, злым, напряженным. – Хочу, чтобы вы знали: я их ненавижу. Всю эту зажравшуюся, охамевшую чиновничью шваль… Ненавижу оптом и в розницу. Презираю почти всех моих бывших коллег-ментов, продажных следователей, звездастых генералов с толстыми жопами, пухлыми женами и кошельками. Судей ненавижу. Знали бы вы, как бесстыдно они берут за приговор. Неважно какой – лишь бы бабки отстегнули. А прокуроры? Для судей их обвинительные заключения – это ж как для школьника диктант. Только школьники пятерки получают, а эти – бабки, откат. И сажают невиновных по заказу.

Нагибин закурил, что делал крайне редко – так снимал стресс.

– Я чего-то в гневный пафос ударился. Историй таких, как ваша, полно. Может оттого, что на могилке сидим или просто потому, что вас знаю, – пробрало. Я тоже, признаться, не ангел. Не всегда показания получал в белых перчатках и за счет безупречных улик. Но нет на мне беспредела, загубленных безвинно судеб, заказных арестов и пыток по темницам. И взяток за беззаконие нет – клянусь вам. Я служил, но, слава богу, остался жить среди людей. А они – не все, но, боюсь, большинство – уже людей вокруг себя не видят да и сами вряд ли из племени людей. Они существа и имеют дело с существами, которые должны стать источником заработка, бабла. Получил – успех, не получил – зря время потратил. Разве что начальство поощрит за очередного наркушу пойманного и в лагерь закатанного. Абсолютная власть чиновничьей и судебно-силовой хунты. Или мафии, как сказали бы на моей исторической родине. И нет им числа, Игнатий Васильевич, и нет на них управы. Разве что ваш бронзовый Аполлоша снова объявится и вместо биржи и прочих там фокусов займется спасением России. Просто создается ощущение, что только чудо поможет.

Нагибин замолчал, нацелив неподвижный взгляд на могильный камень, где на полированном квадрате черного габро золотыми буквами вписана была память о маме и ее мальчике.

– Я хотел вас попросить кое о чем, – потерянно пролепетал Игнат, – но теперь не знаю. Пожалуй, не стоит.

– Ну ладно, Игнатий Васильевич, – вдруг улыбнувшись, поднял голову Нагибин. – Валяйте, колитесь. Хотели мне его заказать? Хотели, чтобы я его шлепнул? Не ко мне.

– Вы? Шлепнуть? Боже упаси! Как вы могли!? Нужен только совет. И посредничество, за которое вы получите много, очень много денег. Как сделать так, чтобы… – и тут Игнат изложил свой план.

«Бандерас» был потрясен. Такое даже ему не пришло бы в голову. Он пообещал подумать до завтра. Но никаких телефонов. Встреча в это же время на этом же месте.

Назавтра он пришел и сказал: «Есть такой человек. Он договорится с исполнителем. Цена вопроса полмиллиона долларов. В прессу просочится с гарантией. Мне ничего не надо. И еще должен вам сообщить, почтеннейший Игнатий Васильевич, что вы сошли с ума. Хуже того, и я вместе с вами».

– Уверяю вас, Сергей, мы с вами в здравом уме. И я вам очень благодарен. И не смейте отказываться от гонорара: его получить будет не стыдно, как вы смогли понять. И еще: мне нужен адрес его личного электронного почтового ящика.

Газета «Московский либерал», первая полоса

ХУЛИГАНСТВО ИЛИ … ПОКУШЕНИЕ?

Как стало известно из источников, заслуживающих доверия, позавчера, в воскресенье, возле своей дачи в Завидово, был обстрелян вице – премьер правительства России Дмитрий Пущин. Самое поразительное, что «пули» попали в цель – в голову и в район сердца, но не причинили вице-премьеру никакого вреда, кроме легкого болевого эффекта. Источник утверждает, что на месте происшествия, у входа на теннисный корт, где г-н Пущин стоял вместе со своим тренером по теннису, было обнаружено несколько пластиковых шариков, применяемых для игры в страйкбол.

Как нам пояснил наш коллега, увлекающийся этим видом игрового противостояния, выстрелы могли быть произведены с расстояния не более 100–130 метров из хорошо прокачанной винтовки с оптическим прицелом, предназначенной специально для этой военной игры. В принципе она абсолютно безопасна для участников, хотя положено экипироваться в плотную камуфляжную форму и очки.

Сам Дмитрий Владимирович, как сообщили в его приемной, отбыл в командировку. Сотрудник пресс-службы правительства Николай Корочкин заявил, что беспочвенные слухи и глупости комментировать не намерен.

В Федеральной службе охраны нашему корреспонденту порекомендовали ознакомиться с официальным перечнем государственных чиновников, которым положена охрана силами ФСО. Действительно, вице-премьер в этом перечне отсутствует.

В пресс-службе МВД также не располагают никакой информацией об инциденте.

Наш источник в секретариате правительства на условиях анонимности заверил, что инцидент имел место, злоумышленника или шутника ищут, но пока безрезультатно.

Аналитики из силовых структур, к которым мы обратились за комментариями, единодушны: если такое и произошло, то это не что иное, как очень серьезное, редкое по своей наглости предупреждение высокому госчиновнику, то ли задолжавшему, то ли перешедшему дорогу могущественным силам или кланам. Сделан весьма и весьма веский и совершенно недвусмысленный намек, что если некие условия не будут выполнены, в следующий раз пули не будут пластиковыми.