Рождество каждый день - Милли Джонсон

Рождество – праздник настолько сильный, что требует после себя еще один, Второй День Рождества, который следует сразу после него

– Снег перестал идти… ой, подожди, нет, не перестал, но выглядит все еще неплохо.

Робин стоял у окна, отодвинув занавеску, и смотрел на улицу.

– Сомневаюсь, что Авмор в свои лучшие времена смог бы предоставить нам столько снега. Будет интересно…

Его голос прервался, когда он обернулся к Чарли и заметил, что тот не шевелится.

– Чарли?

Чарли лежал на спине, на его губах застыла слабая улыбка.

Неподвижно. Чарли никогда так не спал.

– Чарли?

Ничего.

Робин подкрался к кровати, его сердцебиение учащалось с каждым шагом.

– Чарли, проснись!

Робин грубо встряхнул его за плечи, и веки Чарли открылись.

– Что? В чем дело?

Робин сел на кровати, его позвоночник будто отказал.

– Слава богу, я думал, что ты удрал.

Чарли снова закрыл глаза.

– Неужели так плохо, если я уйду во сне?

– Да. Я не готов к тому, что ты уйдешь.

– Если ты думаешь, что я бы ушел и пропустил этот чудесный завтрак во второй рождественский день, то ты меня совсем не знаешь.

– Знаю я тебя, старый тупой ублюдок.

– Я планировал умереть на горнолыжном склоне в Авморе во время слалома на черной трассе.

Робин позволил себе улыбнуться.

– Мне следовало знать, что ты не пропустишь ни единого приема пищи. Я почти жду, что ты придешь на фуршет на своих поминках.

– Если ты пообещаешь поставить спаржу с кремом, я буду там в два счета. И я хочу много мясных пирогов. Добавь это в свои записи.

– Будут сосиски в тесте от Грегга – и больше ничего.

– О, я обожаю сосиски от Грегга, – сказал Чарли, зажмурившись от удовольствия.

Робин уставился на него с открытым ртом.

– Когда это ты ел сосиски от Грегга?

– Дотти приносит мне по секрету каждый вторник утром, когда ты моешь машину.

У Робина отвисла челюсть.

– Да неужели? – сказал он наконец. – Я поговорю с ней, когда мы вернемся домой.

Чарли потянулся.

– Эта кровать такая удобная, Робин, я не спал так хорошо уже несколько месяцев.

Никто из них не спал хорошо уже несколько месяцев, это точно. Сон Чарли нарушали тупые боли, сон Робина – кошмары. Еще хуже Чарли отдыхал только во время ночного пребывания в больнице, какой бы роскошной ни была отдельная палата. Чарли решил положить конец всему этому; он сказал, что не собирается больше ночевать вдали от дома, если не считать отеля в Авморе. Когда они вернутся после этой поездки, их спальня станет больше похожа на больничную. Приедет команда паллиативной помощи, чтобы оценить состояние Чарли и назначить режим. Ежедневные визиты, два раза в день, три раза в день… чаще.

Чарли с легкостью спустил ноги с кровати. Он встал, затем наклонился и десять раз коснулся пальцев ног. Он не мог сделать этого уже несколько недель. Робин поаплодировал ему.

– Очень хорошо, Ольга Корбут[78]. Я думал, ты будешь хуже выглядеть сегодня утром. Держу пари, у Джека голова идет кругом. Он был пьян как сапожник.

– Напротив. Чувствую себя так, будто могу пробежать марафон, – заявил Чарли. – Думаю, после душа я буду чувствовать себя еще лучше.

– Рад за тебя, – отозвался Робин и потер свое плечо.

Чарли приблизился к нему и помассировал его ноющие кости. Первый хруст, как называл этот массаж Робин.

– М-м-м, так лучше, – восторженно сказал Робин. – У тебя такие волшебные прикосновения.

– Я знаю. У меня много талантов. Сегодня я собираюсь поговорить с Бридж, Энни, – поделился Чарли.

– О, и почему же?

– Потому что я могу распознать подделку, когда вижу ее, вот почему, – ответил Чарли.

– Завтрак через пять минут, народ, – услышали все голос Люка, поднимающегося по лестнице.

– Я не уверена, что осмелюсь спуститься, – сказала Мэри.

В ее голове пронеслось воспоминание о том, как она стояла на улице и пела колядки с Джеком, глядя на него с выражением «поцелуй меня» на лице, которое он полностью проигнорировал. Разум исказил картинку, и сейчас ей казалось, будто она несколько минут стояла с вытянутыми губами. Даже если воспоминания обманывали ее, определенно в тот момент повисла долгая секунда, когда между ними возник электрический разряд, но не произошло абсолютно ничего. Сколько еще она могла выставлять себя дурой? Ведь, как она сказала Бридж прошлой ночью, сейчас ей было больно. Может, она и приняла решение уйти из «Баттерли» и работать на Бридж вчера, после всего выпитого, но даже сейчас решение осталось прежним. Она скажет об этом Джеку, когда они вернутся домой, ей не хотелось создавать неловкую ситуацию сейчас. Ей просто придется потерпеть и не говорить об этом до тех пор.

– Мэри, послушай меня, – сказала Бридж, положив руки ей на плечи и глядя ей прямо в глаза. – Вчера ты приняла важное решение, твоя новая жизнь начинается здесь, если ты этого хочешь. Но я знаю, что вчера вечером мы изрядно надрались, так что, если ты сделала выбор под влиянием алкоголя и передумала, я пойму…

– Я не передумала, – вклинилась Мэри, ее голос был непоколебим. – Я действительно хочу работать на тебя.

Перспектива больше не беспокоиться о том, что Джек думает о ней, была восхитительной, как стакан холодного лимонада в жару. Но в глубине ее сердца таилась печаль, подобная тяжелому камню. Конец эпохи был близок. Она любила индустрию булочек, гордилась теми изменениями, которые внесла в этот бизнес, даже если официально ее заслуги никто не признавал. Да, пора двигаться дальше. Время менять ситуацию и идти туда, где ее усилия оценят. Мэри поступала правильно, она знала это.

– Потрясающе вовремя, – сказал Люк, когда Мэри и Бридж спустились вниз.

Огонь пылал за каминной решеткой, все сидели за столом, а Люк раздавал ложкой порции мелко порубленного рождественского ужина с жаренным в масле луком и картофельным пюре из огромной сковороды.

– Доброе утро всем, – приветливо отозвалась Бридж.

– Хорошо спали, девочки? – спросил Робин.

– О да, – ответила Мэри, а Бридж добавила:

– Без задних ног. А ты?

– Кровати похожи на облака, – сказал Чарли.

– Ты хорошо спал, Джек? – спросила Бридж.

– Отлично, спасибо.

Люк знал, что это ложь. Джек постоянно вертелся и что-то неразборчиво бормотал. Он был впечатлен, что Джек не проснулся, держась за голову и требуя ибупрофен.